В 1163 г. Рождество Христово приходилось на среду. Епископ был приглашен к Боголюбскому за праздничный стол, увидел мясные блюда и учинил скандал, обвинил князя во всех грехах. Анна с частью бояр, братья великого князя Василько и Мстислав неожиданно оказались поборниками строгих постов, выставляли Боголюбского еретиком. Однако серьезной поддержки они не получили, а раздуть смуту государь им не позволил. Действовал мягко, но решительно, просто выслал всех из своей державы.

У Боголюбского имелся собственный кандидат в епископы, священник Федор. Его послали к грекам для рукоположения. Но и Ростислав Набожной понимал, что в церкви неладно. В Киеве как раз скончался митрополит, и великий князь попросил поставить русского, Клима Смолятича. Разъяснял, что раньше его поставили неправильно, но вообще он вполне достойный кандидат. Послы Набожного и Боголюбского нашли императора Мануила Комнина в воинском лагере, он сражался с венграми. Сюда же приехал с жалобой изгнанный епископ Леон. Но императора их приезд поставил в крайне затруднительное положение. В условиях войны он никак не хотел ссориться с русскими. Поэтому признал Леона виноватым, а просьбы о поставлении Клима и Федора обещал выполнить. Дескать, скажет патриарху, и все будет нормально.

Это было заведомой ложью. Выполнять своих обещаний Мануил не собирался. Но Боголюбский окрылился. Федор действовал уже как нареченный епископ. Во Владимирской Руси ввели несколько новых праздников – 1 августа в честь победы над волжскими болгарами установили праздник в честь Всемилостивого Спаса и Пресвятой Богородицы. 1 (14) октября учредили праздник Покрова Пресвятой Богородицы. В Ростове нашли нетленные мощи св. мученика епископа Леонтия, убитого язычниками. Установили его почитание. Составлялись замечательные духовные произведения – Житие св. Леонтия, Сказание о чудесах Владимирской иконы Божьей Матери, Служба на Покров Пресвятой Богородицы, Слово похвально на Святый Покров. Во владимирских летописях и церковных службах отразилось то, чего не было в киевских: идея собирания Руси. Пресвятую Богородицу молили защитить людей своим Покровом «от стрел, летящих во тьме разделения нашего».

Но время шло, и Ростислав Набожной счел, что в Византии просто забыли о его просьбе насчет Клима Смолятича. В 1165 г. он направил в Константинополь повторное ходатайство. Но киевские послы встретили вдруг на Днепре нового митрополита – Иоанна, назначенного без всякого согласования с великим князем. Ростислав возмутился, протестовал, но к нему хором обратились и император, и патриарх. Оба рассыпались в извинениях, ссылались на случайные накладки и заверяли, что впредь такого не повторится. Хотя на самом деле, Иоанн прибыл с тайными полномочиями. Его нацелили на стратегическую задачу – разгромить русскую национальную церковь, целиком подчинить грекам.

Обычай смягчать в праздники посты по средам и пятницам новый митрополит официально заклеймил как «ересь». Праздники, введенные Боголюбским, отверг. Не признал даже прославления св. мученика Леонтия. Развернул яростную кампанию против Киево-Печерского монастыря. Епископа Леона полностью оправдал, направили обратно на Ростовскую кафедру. Первый наскок не удался, Боголюбский опять выгнал его. А в Киеве Русскую церковь взял под защиту Ростислав Набожной. Настоятель Печерского монастыря Прокопий был его наставником и другом, государь часто приглашал его во дворец вместе с монахами, мечтал самому принять постриг в его обители. Митрополиту пришлось притормозить нападки, а то как бы и его не выставили.

Но Ростислав был уже стариком. Жить ему оставалось недолго, к этому заблаговременно готовились. У столичной знати и митрополита интересы оказались общими, совместными усилиями они продвигали Мстислава Волынского, византийского ставленника. Обхаживали Набожного, доказывали: Мстислав самый сильный князь, если престол достанется другому, опять разразится война! Государю предлагали комбинации: Мстислава надо сделать наследником, а он в благодарность поддержит сыновей Набожного, даст им дополнительные города. В общем, уговорили.

В начале 1167 г. государь скончался. В Киеве объявили его «последнюю волю» и пригласили на трон Мстислава II. Правда, его знали на Руси далеко не с лучшей стороны. Напакостил он уже немало, у него нашлись противники. Но он призвал поляков и пришел в столицу с большим иноземным войском. А в качестве властителя Мстислав II проявил себя крайне алчным. Договоренности с покойным Ростиславом Набожным сразу похерил. Договаривался-то не он, а киевские бояре от его имени. Ожидаемых городов он Ростиславичам не дал. Мало того, нацелился отобрать их владения.

Организовал переворот в Новгороде, выгнал оттуда сына Набожного, Ростислава. Двоих других, Давыда и Рюрика, пригласил в гости в Киев, приготовив для них камеры в темнице. Среди киевских бояр нашлось двое честных, предупредили братьев. Но если не удалось захватить их подлостью, то Мстислав вознамерился воевать с ними. Однако у Ростиславичей имелся сильный покровитель – Андрей Боголюбский. Он остался верен памяти Набожного, открыто заявлял, что готов заменить отца его сыновьям.

Зато Мстислава II подпирала Византия, и она сказала свое слово. Умершего митрополита Иоанна сменил Константин, который повел себя еще более радикально, чем предшественник. Как бы и не заметил безобразий в Новгороде, беззаконий Мстислава II. Напротив, взялся оказывать ему всемерную поддержку. Но греческая церковь развернула вдруг мощную кампанию травли Боголюбского! Его обвиняли в ереси. Подключился сам патриарх Лука Хризоверг. Настаивал, чтобы Боголюбский принял изгнанного Леона, порвал с «самозванцем» Федором и отослал его на суд митрополита, а в противном случае угрожал Андрею и всей Владимирской земле… отлучением от церкви.

Вот тут уж было от чего опешить! Государя, который каждый свой шаг соизмерял с Православием, которого патриархия совсем недавно расхваливала за строительство храмов и монастырей, эта же патриархия готова была объявить вероотступником, отторгнуть от христианства понастроенные им города и храмы! Обдумав ситуацию, Боголюбский решил все-таки послать Федора в Киев. В конце концов, с приговором митрополита можно будет поспорить, найти сторонников среди русского духовенства. Да и насколько осмелится митрополит осудить священника, за которым стоит могущественный государь?

Но он осмелился. Ведь он тоже действовал не сам по себе, им руководили патриарх и император, его прикрывал Мстислав II! Имея такую опору, стоило ли опасаться Владимирского великого князя? Удар как раз и нацеливался именно по нему, по Боголюбскому. В Константинополе давно полагали, что он слишком занесся, его надо проучить и поставить на место. Над Федором устроили показательную расправу. Обвинили в самозванстве, ереси, вывалили кучу грубейшей лжи. А учреждение праздника Покрова, рассказы о том, как Пресвятая Богородица помогала Боголюбскому и его подданным, квалифицировали ни много ни мало как «хулу» на Царицу Небесную.

Мстислав II и митрополит отправили Федора в кандалах в Византию и подвергли мучительной казни. Это была еще одна пощечина Боголюбскому. Его подданного и приближенного покарали на территории империи руками греческого палача. Так кто настоящий властитель над Русью? Одновременно с расправой над Федором митрополит Константин взялся подчинять грекам Киев. Запретил службы в Печерском монастыре и отлучил от церкви игумена Прокопия – за «ересь», за русскую практику постов.