Так получилось, что сначала на Востряковском кладбище похоронили одного друга, а со временем пришлось выкупить несколько мест для погребения. Все теперь лежали рядом, ушедшие в разное время, но с одной судьбой. И Стас, первый их лидер, гибель которого потрясла всех и чью ношу пришлось взять на себя Кононову, и Меченый, и двое молодых парней, застреленных одновременно, и Боря — водитель Хмурого, и Валера, и трое других. А кто будет следующим? Игорю не хотелось об этом думать. Некогда они ввязались в похоронный бизнес и владели фирмами ритуальных услуг, но стоило ли так близко соприкасаться с коммерцией «последних прощай», нет ли во всем этом мистического, сакрального смысла? И слава Богу, что фирму пришлось отдать мэровским барбосам, обложившим непосильной данью все мелкие и средние предприятия. Легальный рэкет будет похуже криминального, тягаться с ним — рвать жилы, удушат налогами и инструкциями А места на кладбище, выкупленные впрок, еще оставались.

Дима застрял в «БМВ», а Кононов пошел по присыпанной песком дорожке к знакомому участку. Никого вокруг в этот ранний час еще не было. Памятник Стасу стоял целый и невредимый — у Игоря отлегло от сердца, он опасался, что повторится то, что происходило в девяносто третьем году. Тогда гранитную стеллу пришлось восстанавливать дважды, кому-то очень хотелось взорвать мертвый покой усопшего и плюнуть им всем в лицо. Разбивали фотографию Стаса, вырывали из земли крест, гадили прямо на могилу. Пришлось установить круглосуточное дежурство, парами, попеременно греясь в машине. Игорю хотелось выловить этих выродков. И как-то ночью, во время одной из засад, их поймали. Оказалось, двое бомжей среднего возраста. Хорошо, что сам Кононов был в машине, а то Петро и Длинный устроили бы самосуд, еле оторвал от них. Но досталось им все равно крепко. Потом их повезли на квартиру. Ясно, что по своей воле они бы всего этого безобразия не делали. Стали выспрашивать. Бомжей трясло так, будто на электрическом стуле сидели. Думали, наверное, бедолаги, что их потом отвезут обратно и закопают рядышком. Только живыми. Предложения такого рода были, а Серж еле сдерживался, тряся перед сизоносыми стволом, но Игорь восстановил тишину. Дело не в бомжах, а в том, кто стоит за ними. Наймет других, подневольных. Выяснилось, что подрядил их некий ушастый, с длинным носом и в дорогом костюме. Всего-то за ящик водки. «Похоже, что это Кирильчик», — сказал Леша, у которого была фотографическая память. Но Игорь и сам подумал о соседней бригаде, лидер которой — Крот — конкурировал со Стасом и люто ненавидел его. Но к смерти причастен не был. Там другие постарались, чечи. С ними разговор впереди. А Крот, значит, со своим помощником Кирильчиком, таким вот образом захотел достать Стаса после смерти. Еще раз нагадить, напоследок. А заодно и показать всем им — кто чего стоит. «Что ж, вызов принят», — произнес Хмурый. Давно пора разобраться.

…Постояв возле могилы Стаса, Игорь вспомнил его любимую поговорку: «Как могу, так и живу; как живу, так и могу…» А можно ли было жить иначе, если ты сам выбрал этот путь и попал в ту среду, где достиг лидерства? Наверное, нет. Еще он говорил, что если волк съел твоего врага, это не значит, что он стал твоим другом. Конечно, потому что дружба — это нечто иное, чем просто общие интересы и род занятий. И надо беречь ее, как редкий бриллиант, найденный тобой на дороге. Стас понимал его. Потому-то горше всего переживал предательство. И не мог поверить, когда это случилось, за что и поплатился жизнью. А что он унес с собой, что унесем мы? У гроба карманов нет…

— Ничего, скоро… — вполголоса произнес Игорь, думая о том человеке, который был повинен в смерти Стаса.

Потом он перешел к другим могилам, сосредоточенно постоял возле каждой. Все прощальные слова давно сказаны, новые будут лишь отголоском тех… Здесь было все в порядке, лежали цветы, принесенные вчера Лерой. С фотографии под оргстеклом на него улыбчиво и чуть наивно смотрел молодой парень, очень похожий лицом на свою сестру, словно выспрашивая: ну, как вы там?.. все суетитесь, ропщите?.. было бы из-за чего а Лера?.. Игорь почему-то вздрогнул, впервые подумав о ней, как о некой тонкой связи между тем, что было и что будет. Повернувшись, он пошел прочь, все убыстряя шаг.

— Теперь на Цветной бульвар, — сказал он Дмитрию, усаживаясь в машину.

4

На сей раз первыми пришли негры, а Гиви-«Нос» что-то запаздывал. Оба африканца — с заплечными рюкзачками, но пришли ли они с товаром или нет неизвестно. Может быть, «гаш» у кого-то третьего. Или они повезут грузина на съемную хату. Возможны варианты. Место возле цирка людное, с обеих сторон Цветного бульвара потоки автомобилей в разные стороны, у рынка куча тачек на приколе. Товар может быть в любой из них. Сами негры выбрали себе скамейку напротив типографского комплекса «Литгазеты», крутили курчавыми головами и лопотали по-своему. «Нос» появился в четверть одиннадцатого. Вальяжный, чуть пузатый, без сопровождения.

— А кореша его где-то рядом, — произнес Игорь, повернувшись с переднего сиденья к Сержу. — Не может он с такой суммой один. Кто-то подстраховывает.

— Если только не «кукла», — отозвался тот.

— Все равно. На афериста-одиночку не тянет. Тянет знаешь на кого? На мусорка. Давай, подождем еще немного, понаблюдаем.

Наблюдали за передвижениями в толпе, за стоявшими машинами, лотошниками и другие ребята — Леша, Рябой, Игорь-маленький, Петро — в разных точках Цветного бульвара. Связь по рации держать было нельзя, пользоваться звукоулавливателем и другими техническими штучками — тоже; если операцию разрабатывает МУР, то засечь их было бы очень легко. На Петровско-Разумовской попробовали один раз — и хватит. Отнять товар и деньги просто, но еще проще с ними же и залететь. Месье Воронов, муровский Мэгре, спит и видит, как бы перехитрить Хмурого. Оба были достойные друг друга противники. А чутье подсказывало Кононову, что дело не чисто. Надо быть начеку и ждать.

Гиви пошел к неграм, по-хозяйски расположился между ними. Сумку опустил на землю. Стали разговаривать. Появился ветхий старик с палочкой и панамке, шел, еле передвигая ноги, останавливаясь после пяти шагов. Добравшись до их скамейки, присел с краюшку — глаза от усталости слезились, руки дрожали, взгляд склеротика, одышка. Негры и Гиви лишь покосились на него и больше не обращали внимания. «Ну, Мишель, дает!» — хмыкнул Серж.

— Показывает деньги, — произнес Игорь, наблюдая за Гиви. Тот расстегнул молнию на сумке — дал взглянуть, но когда плотный негр попытался сунуть туда руку, сердито одернул его. — Все правильно. Теперь ты показывай свой товар. А его-то и нет…

Негры стали что-то объяснять грузину, он слушал, недовольно выпятив нижнюю губу. Потом, будто случайно распахнул куртку, вроде бы жарко стало, а сумку поставил себе на колени.

— Пушка за поясом. Нарочно открыл, дает им понять, — сказал Игорь. — А они предлагают съездить за товаром. Кто здесь кого дурит?

— Все — всех, — вздохнул Серж.

— Похоже на то, — согласился Игорь. — Охота идет, а собаки прячутся от зайцев.

Он чуть наклонился к боковому окну; Леша, проходивший мимо, обронил всего два слова: