Застываю на месте, когда Дамир начинает массировать мне плечо. Он давит ощутимо, не жалеет меня, но это повергает в такой шок, что я даже не обращаю внимания на острые ощущения.

Мы мало общались, но из тех нескольких раз можно было легко понять, что Дамир не жалует, когда много людей, не особо любит общаться и прикосновения. Это считывается сразу, тут и психологом быть не нужно. А сейчас…

Он такой профессионал! Он буквально оставляет за дверью всего себя и сюда входит уже другим человеком.

Прикрываю глаза и выдыхаю, чувствуя, как мышца расслабляется и перестает болеть. Он что-то бубнит там про тонус и пока ещё слишком большую нагрузку, но мне так хорошо от его сильных горячих рук, что вообще плевать на все в мире тонусы.

Я так отдаюсь этому ощущению прекрасного, что издаю негромкий стон. Боже! Это случайно. Я просто так ушла в себя от этого массажа, что даже не поняла, как это произошло.

Дамир застывает сразу. И я так же. Он убирает руки, а я подбираюсь, нервно заправляя выбившуюся прядь из хвоста за ухо.

Я понимаю, что по факту не случилось ничего смертельного, но почему-то краснею жутко и на Дамира смотреть не могу.

— Скакалка твоя десять минут. Если плечо ещё болит, сходи в медпункт, тебе дадут мазь.

А плечо не болит… вообще!

— Спасибо, — иду за скакалкой и не смотрю на Дамира. Отчего-то мне очень неловко. Очень…

Глава 10. Аня

Почему-то ощущаю себя очень странно. Не знаю, как объяснить. Эта невинная сцена с Дамиром, мой случайный стон… Вот вроде бы ничего такого! А почему-то неловко было очень.

Пока я прыгала на скакалке, Дамир недалеко от меня месил грушу, ко мне не подходил. Но поглядывал, контролировал, тренер ведь.

Потом я сказала, что закончила, а он просто кивнул и продолжил дальше боксировать, как будто бы я перестала существовать.

Немного обидно от его такого поведения, но вряд ли я пойму его. Дамир сложный человек, он для меня самая закрытая книга из всех, что мне доводилось видеть.

В раздевалке никого, да и в целом зал практически пустой. Видимо, я выбрала не самое популярное для занятий спортом время.

Переодеваюсь, сушу волосы после душа, выхожу и замечаю Дамира. Он уже в футболке, это сразу бросается мне в глаза. Сидит на одном из диванчиков, опершись затылком о стену и прикрыв глаза. В секунду мне кажется, что он задремал, а потом охватывает легкая паника. А вдруг его стало плохо?

Подбегаю к нему, уже охваченная легкой паникой, и кладу ему руку на плечо, чуть тормоша.

А потом… Я вообще ничего не успеваю понять, но за каких-то полторы, а то и меньше, секунды, мне скручивают руку, разворачивают спиной и прижимаю к себе, фиксируя всё мое тело так, что я не то что двигаться, я дышать с трудом могу!

— Ты чего? — пищу, испугавшись, а потом мы оба замираем.

Всё, что делал Дамир, привело к тому что я буквально сижу у него на руках, всем телом прижата спиной к его груди, а он обнимает меня крепко-крепко и дышит в шею.

От горячего дыхания мурашки бегут, мне внезапно становится очень приятно, а потом я мысленно даю себе подзатыльник. У меня парень есть! Мне не должно быть приятно!

— Отпустишь?

— Не подкрадывайся ко мне так никогда, — почти хрипит на ухо и отпускает так же резко, как прижимал меня к себе.

— Я просто хотела проверить, жив ли ты, вот и все, — говорю негромко и встаю на ноги, когда Дамир меня отпускает. Он был очень горячий, а прохладный воздух зала тут же обдает кожу и я немного ёжусь, обнимая себя руками.

— Я просто закрыл глаза.

— Ты не двигался!

— Было бы странно, если бы я сидел с закрытыми глазами и двигался, — говорит и смотрит на меня странно, как на дурочку. Ну или мне кажется, что именно так.

Вздыхаю, набираю воздуха в грудь, чтобы что-то ответить, хотя в голове ни одной мысли нормальной, и не успеваю ничего сказать. Какой-то парень выходит из раздевалки и зовет Дамира, видимо, один из его подопечных.

Дамир смотрит на меня еще пару секунд и молча уходит, оставляя меня наедине со своими странными мыслями.

Сдаю ключи от шкафчика и бреду на улицу. Мне очень нужно в универ, если я сегодня же не сдам лабораторную работу и три реферата — мне не поставят зачеты, и никакие “красивые глазки” мне уже не помогут.

Можно позвонить Русу и попросить меня отвезти, но я отметаю эту идею на уровне ее задумки. Не хочу.

В последнее время нам сложно вместе. Он настаивает на близости, к которой я морально еще не готова, и меня очень расстраивает этот факт. При любой нашей встрече он намекает на это или даже говорит прямо, а у меня портится настроение. А в универ нужно ехать в отличном настроении, с улыбкой и бодростью. Нельзя показывать Виталию Ивановичу, который преподает у нас философию, что я реферат этот до утра писала. По легенде я сделала его еще давно, но просто забыла принести.

И я правда забыла! Сделать…

Бегу за автобусом, потому что снова так крепко задумалась, что чуть не прошла мимо остановки. Прошу его подождать меня немного, и слава богу, водитель оказывается понимающим.

Любимое место у окна свободно, и я снова ухожу в свои мысли. Хорошо, что мне до конечной, и никуда в ненужное место я точно не попаду.

Почему-то в голову сразу лезут картинки сегодняшнего дня. Как Дамир учил меня бить, как помогал правильно сжимать кулак, как массировал мне плечо. Этот стон случайный, который всё испортил. До сих пор неловко и чувствую, как от одного лишь воспоминания щёки краснеют.

А потом эта сцена в холле. У него такие рефлексы… С одной стороны это немного будоражит, с другой — нагоняет жути. Это у него