— Ту, с которой ты хотел прийти ко мне в дом, — говорит. — Он бросил меня ради нее. — Блэр делает паузу, чтобы я осмыслил. — Он и сейчас с ней.

Повисает молчание. Я нарушаю его первым:

— Ты врешь.

— Клэй…

— Врешь, чтобы удержать меня здесь и…

— Перестань! — кричит.

— Тогда я ничего не понимаю.

— Ее зовут Рейн. Рейн Тернер. Ты ведь с ней хотел прийти? Джулиан бросил меня ради нее. И с тех пор они вместе. — И вновь пауза для пущего эффекта. — Он по-прежнему с ней.

— Откуда… ты знаешь? — спрашиваю. — Вы же вроде не общаетесь…

— Чтобы знать, — говорит, — общаться необязательно.

Запускаю бокалом в стену.

Блэр в смущении отворачивается.

— Посуду из-за нее бьешь? Быстро она тебя… — Голос у Блэр срывается. — За каких-то пару недель…

Фиксирую взгляд на огромной вазе с цветами посреди номера — это помогает не сорваться, пока Блэр продолжает.

— Я уговорила Трента стать ее агентом — Джулиан попросил, этого было достаточно. Хотела сделать ему приятное. Думала, они просто друзья. Начинающая актриса, надо помочь… А все потому, что… — замолкает. — Потому что я его любила.

— Так вот как она оказалась у тебя в саду, — выдыхаю.

Блэр вздрагивает, словно догадавшись о чем-то.

— А у нее ты об этом не спросил, да? — Снова молчание. — Боже правый, ничем, кроме себя, не интересуешься! Неужели ни разу не задумался, как она там оказалась? — Блэр повышает голос. — Ты вообще хоть разговаривал с ней или только трахал?

— Ничему не верю.

— Не веришь?

— Нет. Потому что… она со мной.

Пошатываясь, устремляюсь к двери.

— Подожди, — почти шепчет Блэр. — Лучше мне уйти первой.

— Какая разница? — спрашиваю, утирая лицо.

— За мной могут следить…

* * *

Отправляю Рейн CMC: «Отзовись сейчас же, иначе роль отдадут другой». Получаю молниеносный ответ: «Привет Крейзи, я вернулась! Давай тусить. Чмоки».

* * *

Сижу за столом в кабинете (типа, работаю), но на самом деле не свожу глаз с Рейн, которая только вошла и теперь разгуливает по квартире, загорелая, с полным бокалом льда, спрыснутого текилой, безостановочно тараторя про мать-психопатку и сводного брата (он младше и служит в армии), и, когда плюхается в кресло в углу кабинета, я встаю и подхожу к ней, ни слова не говоря про Джулиана. Глядя на меня снизу вверх, Рейн продолжает болтать (взгляд немного рассеянный) и, не получив ответа на какой-то вопрос, трется своей коленкой о мою, и тут я хватаю ее за локоть и вырываю из кресла, а когда она говорит, что нам пора на ужин в «Дэн Тана», где заказан столик, отвечаю: «Начнем со сладкого» — и тяну к спальне.

— Пусти, — говорит. — Я голодная. Пойдем в «Дэн Тана».

— Ты же в «Дэн Тана» не хотела, — говорю, вжимаясь в нее, — ты же хотела в какой-нибудь другой ресторан.

— Я передумала.

— Почему? Кого ты боишься встретить?

— Нельзя сегодня без секса?

— Нет, — говорю.

— Слушай, — говорит, — тогда давай после ужина. Мне надо расслабиться.

Рейн гладит меня по лицу, легко целует в губы, высвобождает руку и выходит из кабинета. Иду за ней через гостиную на кухню, где она наливает рюмку текилы и опрокидывает ее одним глотком.

— К кому ты ездила в Сан-Диего? — спрашиваю.

— Что?

— К кому ты ездила в Сан-Диего?

— К матери. Сколько раз повторять?

— К кому еще?

— Кончай, Крейзи, — говорит. — Ты, кстати, поговорил с Джоном и Марком?

— Может быть.

— Может быть? — Недовольная гримаска. — Что это значит?

Пожимаю плечами:

— Это значит: может быть.

— Не смей, — говорит она, набрасываясь на меня. — Не смей, слышишь?

— Чего не сметь?

— Так меня пугать, — говорит, и лицо расплывается в улыбке.

* * *

В «Дэн Тана» нас усаживают в VIP-зале, за соседним столиком — компания молодых актеров, и Рейн не хочет, чтобы я все время оглядывался, и поглаживает ступней мою голень, но это не помогает, и только алкоголь позволяет слегка расслабиться, хотя парень у барной стойки продолжает странно посматривать на Рейн, и меня не покидает чувство, что я его видел на стоянке у «Бристол фармс» (с рукой на перевязи), но потом вспоминаю, что нет — обогнал его на мосту в гостинице «Бель-Эйр», когда шел к Блэр, а тем временем Рейн рассуждает о том, какой тактики лучше придерживаться в разговоре с продюсером и режиссером «Слушателей», чтобы те ее взяли, и как мы должны тщательнейшим образом все продумать, и как ей «суперважно» получить эту роль, поскольку второго такого шанса не будет, и я перестаю слушать, но не забываю поглядывать на парня у барной стойки, с ним еще приятель, и оба выглядят персонажами какой-нибудь мыльной оперы, и потом вдруг чувствую непреодолимое желание ее прервать.

— У тебя ведь никого больше нет, да?

Рейн замолкает, оценивает уровень опасности и спрашивает:

— Ты поэтому такой мрачный?

— В смысле, я сейчас у тебя один, да? — спрашиваю. — В смысле, как наши отношения ни называй, с другими ты этого не проделываешь?

— Ты о чем вообще? — спрашивает. — Крейзи, ты меня пугаешь.

— Когда ты последний раз трахалась?

— С тобой, — вздыхает. — Здрасьте — приехали. — Снова вздох. — А ты?

— Тебе не пофиг?

— Слушай, у меня была изматывающая неделя…

— Брось, — говорю. — Так измоталась, что загорела.

— Это единственная претензия? — спрашивает.

Окидываю взглядом зал, и она тут же смягчается.

— Я здесь с тобой, — говорит. — Ну что ты как маленький…

Вздыхаю и молчу. Заказываю еще бокальчик.

— Что случилось? На что ты злишься? — спрашивает, дождавшись, когда официант удалится. — Меня не было всего каких-то пять дней.

— Я не злюсь, — говорю. — Просто ты уехала и пропала…

— Смотри.

Она пролистывает фотографии в купленном мной айфоне и показывает те, на которых рядом с ней женщина средних лет, а на заднем плане — океан.

— Кто вас снимал? — спрашиваю автоматически.

— Подруга, — говорит. — Не друг, прошу заметить.

— Почему тот парень все время на тебя пялится?

Даже не взглянув в сторону бара, Рейн говорит: «Понятия не имею» — и продолжает показывать фото из Сан-Диего, и на всех она с женщиной средних лет, но я не верю, что это ее мать.