* * *

Выехав на Дохини, вижу сквозь ветровое стекло «БМВ» окна своей квартиры, и они освещены. Рейн сидит на пассажирском сиденье, руки скрещены на груди, вся в своих мыслях.

— Не помнишь, я свет оставлял? — спрашиваю.

— Нет, — говорит рассеянно. — Не помню.

Поворачиваю на Элевадо посмотреть, приехал ли синий джип, но там, где он обычно дежурит, пусто; объехав пару раз вокруг комплекса «Дохини — Плаза», подъезжаю к подъезду, и пар-ковшик забирает машину, а мы с Рейн поднимаемся на пятнадцатый этаж в квартиру № 1508, и я довожу ее до оргазма губами, и, когда у меня наконец встает, она берет в рот, а когда утром я просыпаюсь, она исчезла.

Рейн — единственная тема, обсуждаемая с доктором Вульфом в его в кабинете на бульваре Сотель; на предыдущем сеансе, когда Рейн была в Сан-Диего, я не называл ее по имени, а только «эта девушка», но теперь, зная про Джулиана, вываливаю все: и как увидел Рейн Тернер в саду во время рождественской вечеринки (описывая это доктору Вульфу, вдруг понимаю, что заехал к Джулиану в отель «Беверли-Хиллз» практически сразу после той встречи), и как позднее столкнулся с Рейн сначала на кастинге, а потом в баре на Ла-Сьенега; в подробностях воспроизвожу те несколько дней на последней неделе декабря, что мы провели вместе, и как у меня стало возникать ощущение, будто это по-настоящему, вроде моих отношений с Меган Рейнольдс, и как потом я узнал от Блэр про возможную связь Рейн с Джулианом (в этом месте доктор Вульф откладывает блокнот и дает понять, что слушает исключительно из вежливости), и как теперь я пытаюсь разгадать их замысел — ведь Джулиан не мог не знать, что Рейн была в те дни у меня, но как такое возможно? Наконец, завершая сеанс, доктор Вульф произносит: «Я тебе настоятельно советую больше с этой девушкой не встречаться». И потом: «Прекрати всякие контакты». И после затянувшегося молчания: «Почему ты плачешь?»

* * *

«Отговорки не принимаются», — игриво, чуть нараспев добавляет Рип по телефону, сообщив, что ждет меня возле обсерватории Гриффита на вершине Голливудских холмов, и, хотя с похмелья я практически ничего не соображаю (до такой степени, что на заправке «Мобил» на углу Хэллоуэй и Ла-Сьенега не могу вспомнить, с какой стороны у «БМВ» бензобак, а на Фаунтен, куда сворачиваю, чтобы объехать пробку на Сансет, трижды пробую дозвониться до Рейн и так расстраиваюсь, когда она не подходит, что всерьез подумываю, не заскочить ли на Орендж-Гроув — вдруг она там), все же решаю ехать. На пустынной стоянке перед обсерваторией Рип разговаривает по телефону, прислонившись к кузову черного лимузина, водитель слушает айпод, надпись «Голливуд» поблескивает на заднем плане. Рип одет просто: джинсы, зеленая футболка, сандалии. «Давай пройдемся», — говорит он, и мы ковыляем по лужайке к куполу планетария, и на Западной смотровой площадке стоим так высоко над городом, что даже звуков не слышно, и из-за слепящего солнца холст Тихого океана, растянутый вдали, кажется охваченным пламенем, и небо прозрачно и пусто, если не считать марева, окутавшего даунтаун, где над игрушечными небоскребами плавает капсула дирижабля, и, если бы не мое похмелье, можно было бы заново захмелеть от вида.

— Хорошо здесь, — говорит Рип. — Спокойно.

— Ехать только далековато.

— Зато нет никого, — говорит. — Тихо. Никто не подслушает. Хоть поговорим нормально.

— Чего нам бояться?

Рип задумывается.

— Несанкционированных вторжений в нашу частную жизнь. — Пауза. — Тут мы с тобой похожи: я тоже людям не доверяю.

* * *

Солнце слепит так ярко, что смотровая площадка кажется выбеленной, и я чувствую, как начинаю обгорать, и тишина растворяет все звуки, отчего даже невинные фигуры экскурсантов вдали исполнены необъяснимой угрозы — бредут медленно, крадучись, словно боясь спугнуть безмолвие неловким жестом, и, двигаясь вдоль балюстрады, мы обходим пару латинос, перегнувшихся через перила заграждения, а в проходе, ведущем к Восточной смотровой площадке, Рип вкрадчиво спрашивает:

— С Джулианом давно виделся?

— Давно, — говорю. — Последний раз перед Рождеством.

— Интересно, — тянет он и тут же проговаривается: — Впрочем, я так и думал.

— Тогда зачем спрашивал?

— Хотел посмотреть, как ты на этот вопрос ответишь.

— Рип…

— Я тут девушку встретил… — Рип замолкает, задумывается. — Вечно все с этого начинается, скажи?

Пожимаю плечами:

— Пожалуй.

— В общем, месяца четыре-пять назад я встретил девушку, и работала она в конторе, которая предоставляла суперконфиденциальные услуги ограниченному кругу клиентов. — Рип пережидает, пока мимо, болтая о чем-то по-французски, пройдут два подростка, и, прежде чем продолжить, оглядывается, нет ли поблизости еще кого. — В интернете ты эту контору не найдешь, только по устной рекомендации, никакой… ммм… вирусной рекламы. Все пользователи знали друг друга лично, так что информация особо не расползалась.

— Какие… услуги? — спрашиваю.

Пожимает плечами.

— Обалденные девушки, потрясные парни, приехали пробиваться, не прочь заработать, но хотят быть уверенными, на случай если когда-нибудь станут Джоли и Питтами, что никто не припомнит им грешков молодости. — Рип вздыхает, смотрит на город, потом опять на меня. — Удовольствие недешевое, зато все тихо, без глупых формальностей и полная анонимность.

— Как ты про это узнал? — Мне все равно, но сгустившаяся, бухающая в ушах тишина вынуждает спросить хоть что-то.

— Тебе понравится, — говорит. — Контору открыл человек, которого мы оба хорошо знаем. Собственно, он же направил ко мне ту девушку.

— Кто этот таинственный незнакомец? — спрашиваю, хотя что-то подсказывает мне, что я уже знаю.

— Джулиан, — говорит Рип, подтверждая мою догадку. — Он там все делал. — Пауза. — Странно, что ты не в курсе.

— Что именно… делал? — выдавливаю из себя очередной вопрос.

— Все, — повторяет. — Начал с нуля. Без помощников. На одном обаянии. Расположил к себе молодняк. Набрал ребят. — Рип задумывается. — Это далеко не каждый сумел бы. — Еще одна пауза. — Нужен талант.

— И зачем ты мне это рассказываешь? — спрашиваю. — Услугами эскорт-сервиса я не пользуюсь и пользоваться не собираюсь, тем более если к ним имеет отношение Джулиан.

— Ложь, — говорит Рип, — Наглая ложь.

— Почему ложь?

— Потому что с девушкой по имени Рейн Тернер меня познакомил Джулиан.

— Кто такая Рейн Тернер?

Рип наигранно супит брови и делает пренебрежительный жест рукой.

— Да, старик, актер из тебя фиговый. — И затем, теряя терпение: — Девушка, которую ты дрючишь. Так называемая актриса, которой ты обещал роль в своем паршивеньком фильме. Не припоминаешь? Кончай строить из себя идиота.