– Я рад, что ты помнишь. А я подумал, грешнымделом, что ты уже все забыла. Это было в Крыму, перед тем как мы решили с тобойжить вместе. Мы были тогда такими юными и счастливыми. Я всегда поражался твоейжизнерадостности и тому, как на тебя смотрят мужчины. Ты танцевала на дискотекедо самого утра и сводила с ума всех, кто был рядом с тобой. А я чертовскигордился. В тебе было столько кипучей энергии… А теперь ты просто устала. Мыстали намного спокойнее. Наверное, мы повзрослели, но если немного наберемсясил, то запросто протанцуем на дискотеке всю ночь и соберем весь виноград зачужим забором.

Я улыбнулась сквозь слезы и произнеслагрустным голосом:

– Сейчас просто такая страшная жизнь. Раньшемы знали, что наша жизнь не зависит от денег. А теперь… Теперь без денег стобой никто даже не заговорит. Мы разучились отдыхать, потому что ты должен зарабатыватьденьги, а я должна создавать тебе все условия для того, чтобы ты их заработал.

– Но ничего, мы свое еще наверстаем, – вновьпринялся баюкать меня мой супруг.

Я проснулась в третьем часу ночи, посмотрелана часы и перевела взгляд на похрапывающего мужа. Он хмурил брови во сне,чего-то боялся и прижимался ко мне так, будто искал у меня защиты.

– Вить. – Я попыталась его разбудить, чтобыперевернуть на другой бок, но муж не проснулся. Осторожно встав с кровати, яеще раз посмотрела на спящего супруга и, сама не ожидая от себя такой нежности,поцеловала его в гладко выбритую щеку.

Зайдя в ванную комнату, я подошла к зеркалу ипосмотрела на свое отражение.

– Дрянь, чего тебе не хватает? У тебя такоймуж, и только в твоих силах сделать этот брак либо счастливым, либо несчастным.Я тебя ненавижу, потому что ты дрянь. Убить мало. Грязная, гадкая, ничтожная,чудовищная дрянь, – сказала я своему отражению в зеркале и даже показала емукулак. – Смотри мне. Еще одна выходка, и тебе не поздоровится.

И я подумала о Романе. Я думала о немпостоянно. Он присутствовал в моих мыслях ежеминутно, а иногда, когда никого небыло дома, я брала карандаш и рисовала его по памяти. Я понимала, что должнапорвать эту связь, потому что на мне слишком большая ответственность и дальшетак продолжаться не может.

– Ты должна жить с Виктором, потому что онтвой муж и отец твоего ребенка, – вновь сказала я своему отражению в зеркале. –У тебя нет никакого права жить двойной жизнью. Ты хороша собой, у тебяпотрясающий муж, который тебя действительно любит. У тебя прекрасная дочь,которую все называют папиной дочкой, потому что с самого раннего детства оналюбит своего отца намного больше, чем тебя. У тебя есть хорошие подруги,которые белой завистью завидуют тебе потому, что ты отхватила себе такогошикарного, по их меркам, мужа. О твоем муже мечтают многие женщины, но ему нетдо них никакого дела и он любит только тебя. Может быть, твои чувства к немунемного притупились, но это совершенно нормально для людей, которые живут вбраке годы. Может быть, ты уже не чувствуешь былой любви, страсти, не хочешьтакой частой ежедневной близости, которая была раньше. Может быть, тебяраздражают его разбросанные по всему дому носки, его наплевательское отношениек своим брюкам, которые он бесцеремонно кидает на диван и не хочет вешать навешалку, несмотря на то что ты делаешь ему одно и то же замечание каждый день,на протяжении нескольких лет. Может быть, ты уже устала спотыкаться о егоботинки, которые он так некстати разбрасывает в коридоре, и мыть его помазокдля бритья, потому что он никогда в жизни не вымоет его сам? Может быть… Но темне менее это мелочи. Обыкновенные бытовые мелочи, которые есть во всех семьях ис которыми жены устают бороться и закрывают на них глаза. И тем не менее этотвой муж. Это тот человек, который тебе доверяет, который терпит перепадытвоего настроения и твои всевозможные выкрутасы.

Я вспомнила, как накричала на него передпоездкой. Он смотрел на меня такими несчастными и испуганными глазами, что мнедаже стало смешно, потому что такой высокий, большой, сильный мужчина настолькозависим от такой хрупкой женщины, как я.

Виктор очень хороший человек. Он всегдапроявляет ко мне заботу и внимание, старается выполнить любое мое желание, асамое главное, он очень надежен. Надежность – ценное качество, особенно длямужчин. Я должна что-то решить. Я должна переболеть и прекратить встречаться сРоманом. Ведь до нашей с ним встречи все было хорошо. Моя семейная жизнь неказалось мне такой рутиной, как кажется сейчас. Все, надо взять себя в руки ивернуть все на круги своя…

Затянув пояс на махровом халате как можнотуже, я выключила в ванной свет и прошла мимо спящего мужа на балкон. Опустивголову вниз, я вздрогнула и увидела стоящего в тени деревьев Романа. То ли отстраха, то ли от удивления мое сердце застучало с бешеной скоростью. Мне сразустало темно, холодно и зябко. Я вгляделась в тень еще раз и взялась за сердце,когда он назвал меня по имени.

– Ты что тут делаешь?

– Тебя жду. Поговорить хочу о том, что сегодняпроизошло.

– Что?! – От этих слов меня зазнобило ещебольше, и я задрожала так, как дрожат в лихорадке. – К тебе приходила полиция?

– Ева, ты так кричишь, что слышно на всех трехэтажах! Ты можешь спуститься?

– Но у меня муж спит.

– И что, а у меня спит жена. Сейчас самоевремя спать.

От безысходности я сильно прикусила палец.

– Может, завтра утром поговорим?

– Я сейчас хочу.

– Хорошо, сейчас попробую.

Я хотела было открыть балконную дверь, нопочему-то задержалась и спросила:

– А если бы я не проснулась?

– Тогда бы я ждал тебя до утра.

– А если бы на балкон вышел мой муж?

– Я бы просто ушел в тень.

– Ты сумасшедший…

Я осторожно открыла балконную дверь, подошла кспящему мужу и прислушалась к его дыханию, сопровождающемуся негромким храпом.Затем на всякий случай решила проверить его сон и тихо позвала:

– Витя, ты спишь?

Муж не ответил, и я осторожно, на цыпочках,направилась к выходу и точно так же осторожно открыла дверь. Роман ждал меня увхода в отель и, посмотрев на мой махровый халат, расплылся в улыбке:

– Ты вся такая домашняя.

– Ой, я забыла переодеться.

– Ну, ничего. Тебе очень даже идет. Такимженщинам, как ты, идет все, независимо от того, что они на себя наденут,домашний халат или вечернее платье.

– Что случилось?