— А в чем, по-вашему, дело?

— Мне кажется, он начал играть на деньги. От этого до тотализатора один шаг. А поскольку здесь, в Саратоге, в августе начинаются скачки без препятствий…

— …Он мог совсем потерять голову, если бы начал играть на скачках.

— Вот и я так подумал.

Зик не стал ни оправдывать безрассудного брата, ни обвинять его. Они продолжали молча готовить завтрак, помогая друг другу и стараясь не замечать затаенных душевных порывов, в которых ни он, ни она ни в коем случае не признались бы. Однако, глядя на его напряженные плечи, плотно сжатые губы, Челси нутром чувствовала, что творится у него внутри. Он заговорил лишь после того, как они поставили тарелки на стол и начали есть. Зик поднял глаза от тарелки и бросил на нее все тот же взгляд, показавшийся ей таким властным два дня назад, когда они сидели за столиком в клубе.

— Челси, вам еще не поздно передумать и не лезть в это дело, — тихо сказал он.

— Не буду я ничего передумывать.

Он откинулся на спинку стула, плечи его поникли.

— Почему? Почему вас так сложно убедить?

— Может, потому, что не так просто зарабатывать на жизнь, играя на рояле. Может, со мной вообще не так просто, как вы полагаете.

Он испытующе посмотрел на нее, буравя взглядом, потом оттолкнулся руками от края стола, встал и, сунув руки в карманы, подошел к окну. Завитки волос на шее сзади падали на фланелевый воротничок рубашки Рея, отчетливо выделяясь на фоне выцветшей клетчатой ткани.

— Можно задать вам вопрос? — спросил он.

— Да?

— Вчера ночью, когда мы съехали на обочину, вы проснулись, перед этим вам что-то снилось. — Он повернулся, в глазах застыло настороженное выражение, словно он еще не решил, вправе ли задавать вопрос личного характера. — Что это было?

Челси медленно отодвинула тарелку.

— Родители погибли, когда мне было восемь лет. Несчастный случай. Иногда я… вижу их во сне.

На его лице мелькнуло выражение, которого она не ожидала увидеть. Судя по взгляду, он был озадачен и смущен, что как-то не вязалось с присущей ему прямотой.

— Они погибли в автокатастрофе?

Она пристально посмотрела на него, не зная, стоит ли отвечать на этот вопрос. Какое-то время слышался лишь шум дождя и слабое поскрипывание ставней.

— Нет. Не в автокатастрофе. Мы снимали дом в окрестностях Бостона. Произошел пожар. Я благополучно выбралась наружу. Моя спальня находилась в заднем крыле дома. А вот они… не смогли.

Издав какой-то нечленораздельный звук, он с видимым усилием проглотил подступивший к горлу комок и на мгновение закрыл глаза. Взволнованная, терзаемая противоречивыми чувствами, она ждала, что он скажет.

Зик молчал. Пауза затягивалась, он повернулся и, направившись к выходу из гостиной, скрылся в дверном проеме, но вскоре вернулся, неся куртку, которую перебросил через плечо.

— Ипподром сегодня закрыт. А ни одно из тех заведений, что рядом, до вечера не откроется.

Она кивнула.

— Ложитесь и немного поспите. В пять я за вами заеду, и начнем поиски.

Он вышел, не попрощавшись.

Челси прислушалась к его шагам, звуки которых скрадывал потертый восточный ковер. Он открыл входную дверь, и шум дождя на мгновение усилился, но сразу же стих, как только щелкнул дверной замок.

Охваченная неясным ощущением утраты, она отодвинула стул, встала из-за стола и собрала тарелки. Нортам не нужны подачки.

Челси долго стояла у раковины, невидящим взором глядя на серые струйки, стекавшие по стеклу, стараясь унять тупую боль, сдавливавшую ей грудь, и разобраться в своих чувствах, от которых в горле начинало першить, а на глазах выступали жгучие слезы.

Внезапно она поймала себя на том, что в голове вертится обрывок какой-то мелодии. Узнав ее, она направилась к роялю, в котором обретала самое надежное утешение из всех известных ей.

В тот же день, в четыре часа пополудни Зика, забывшегося запоздалым, но, увы, слишком коротким сном, разбудил телефон. Когда раздался второй звонок, он снял трубку и, с трудом оторвав голову от подушки и еле ворочая языком заспанным голосом выдохнул:

— Алло.

— Пора бы уже и проснуться, — раздался негромкий голос Пита Тоски, управляющего компании «Норт Бразерс». В его тоне слышались ворчливые, раздраженные нотки. Пит работал у Зика со дня основания фирмы. — Черт побери, я с самого утра пытаюсь до тебя дозвониться!

Сев в постели, Зик потер глаза.

— Я все время был на месте, Пит. Не выходил из номера с самого утра, когда позвонил тебе и оставил сообщение на автоответчике.

— Да знаю! — рявкнул Пит. — Я весь день лаюсь с какой-то сопливой девчонкой-секретаршей, которая твердит, что ты, видите ли, спишь как убитый и не хочешь, чтобы тебя беспокоили, и просит перезвонить попозже. Ну а потом смена у нее закончилась.

— С какой-то сопливой девчонкой… а дальше?

— Да с секретаршей, дежурным администратором или как там еще она называется, черт бы ее побрал!

Глубоко вздохнув, Зик ущипнул себя за переносицу большим и указательным пальцами. В голове начало проясняться. Нужно выпить кофе.

— Дежурный администратор, — пробормотал он. — Она входит в стоимость номера. Дополнительная плата не требуется.

Пит фыркнул в трубку с веселой непосредственностью, которую может позволить себе подчиненный, давным-давно ставший другом.

— Что случилось, Пит?

— Брайартон хочет посмотреть на все с самолета. Он здорово нервничает, боится, что после такого ливня техника не потянет тамошних дорог, по которым ведется трелевка леса. Ты когда вернешься?

— Не знаю. — Он посмотрел в окно. Дождь почти перестал, но снаружи на стекло по-прежнему наслаивалась дымчатая изморось. — Лучше скажи Робертсону, чтобы слетал.

— Он не полетит в такую погоду.

— Тоже верно.

После слов Зика наступила напряженная тишина, потом Пит решительно произнес:

— «Норт Бразерс» нужен еще один пилот, Зик. Нельзя же тебе брать все на себя.

Эта мысль уже высказывалась в прошлом, и не раз.

— Будет пилот… когда Билли закончит школу.

— Да. Я уже не дышу. — По тону, которым Пит произнес эту фразу, чувствовалось, что ему есть что сказать насчет порядком затянувшегося окончания Билли школы. — Ты его нашел?

— Нет.

— Вот и отлично.

— Слушай. Позвони на аэродром. Найми пилота какой-нибудь коммерческой авиакомпании. Сам с ним полетишь. Ты ведь сможешь рассказать Брайартону все, что ему нужно знать насчет дорог.

— Я?

— А почему бы и нет?