пальто. Он явно не ошибся, знал куда шел. И она знала, что это значит.

— Х-хорошо.

Запнувшись от страха, она кивнула и повернулась к телефону, лежащему на полке за её спиной. Когда она повернулась обратно, визитер уже покинул магазин.

Выйдя на улицу, он свернул в одну из ближайших подворотен. Пройдя сквозь неё, он изменился, уменьшился в росте на добрых тридцать сантиметров, плечи стали уже, пальто провисло в рукавах. Ещё одну подворотню спустя, он переодел пальто вывернув его наизнанку и сложив полы, трансформировал его в куртку.

Третью подворотню спустя, он сменил прическу, прикрыв коротко стриженые волосы париком, в виде прически с длинным хвостом и широкого картуза. Полквартала спустя, убедившись в отсутствии слежки, молодой парень подошел к скамейке и сел, рядом с другим парнем. Вместе они составляли весьма контрастную пару. Высокий и крепкий, интеллигентного вида молодой человек, почти хипстер, и тощий нескладный подросток с длинными выкрашенными волосами, одетый под фаната дез-металл группы с тубусом для чертежей между ног.

Достав из кармана телефон старой модели, “хипстер”, вставил в него сим-карту. Его сосед, выплюнув на ладонь жвачку, прилепил её к спинке, а затем проведя вдоль неё рукой приклеил к ней старую, пожелтевшую и потрескавшуюся от времени пластину, разрезав руку о края. Стекающая вниз кровь, заполнила узоры на костяной поверхности, активировав артефакт. Для большинства прохожих, скамейка теперь выглядела незанятой, но не пригодной для использования. Кто-то счел бы её свежеокрашенной, кто-то загаженной или сломанной.

— Не передумал? — “хипстер” посмотрел на своего соседа. — Если передумал, я пойму.

— Гнилой треп, Пятерня.

“Металлист” повернулся к нему, посмотрев прямо в глаза.

— Завязывай играть в это благородство, как сраный показушник. Да, ты накосячил. Облажался, пиздецки облажался. Но ты все это хочешь исправить, исправить по-настоящему, и с минимумом проблем.

Степан, он же Пятерня, промолчал с мрачным выражением на лице.

— И вот ты весь из себя такой мрачный, сидишь и думаешь, как ты из героя станешь злодеем, потому что хочешь объединить усилия с «Пасюками». Но все на самом деле не так. Это, Стёпа, называется прагматизмом. В этой ситуации, нет героев и злодеев. Есть они и мы. И за то, что они сделали с Мостовой, я своими руками, не колеблясь, вызову любого демона с любого горизонта, чтобы её освободить. Альянс с «Пасюками» на этом фоне, безобидная сделка по продаже кофе.

Пятерня снова промолчал, с ещё более мрачным выражением лица, на котором ясно читалось неодобрение. От дальнейшего продолжения разговора их остановил звонок мобильника.

— Алло.

— Вы хотели поговорить с директором магазина, я правильно вас понимаю?

Женский голос на той стороне, был холоден и вежлив.

— Нет, не правильно. Я хочу поговорить непосредственно с владельцем вашей точки. Передайте ему, что это гражданин, с которым он столкнулся в районе Загребского бульвара, около сквера. Это по поводу оцарапанной машины, он поймет.

— Подождите, пожалуйста, на линии.

Несколько секунд спустя, звуковой сигнал предупредил Пятерню, о том, что его абонент сменился.

— Привет. Я так понимаю, пять пальцев? — голос, прозвучавший в трубке, был ему малознаком, но он его слышал, последний раз, в 2016 году, когда его обладатель отлетел в сторону с разодранной его когтями броней. А сразу после этого, четыре тонны крыс облепили Пятерню, и едва не сгрызли до костей.

— Правильно. А это, владелец Диснейленда?

— Очень смешно. Говори что хотел.

— Хочу встретиться мирно, у вас в гостях, и мирно поговорить. Есть дело, которое если и не тебе, то кому-то из твоих людей будет интересно.

Повисла пауза, но первым её оборвал все же Маус.

— Что за дело?

— Я слышал, вы семь пар обуви потеряли, во время рыбалки?

Повисла неловкая пауза, но затем Маус хмыкнул.

— Понял, было дело. Хорошо, давайте встретимся. Сколько вас?

— Двое.

— Гарантии?

— Взаимное честное слово. Устроит?

Маус снова взял, несколько секунд на раздумье.

— Хорошо. Остановка у пиратского бара на Растанной 4. Понятно куда идти?

Пятерня кивнул, запоздало поняв, что собеседник его не видит.

— Да, знаю место.

Сбросив вызов, он неторопливо вынул аккумулятор, достал симку и сжал её между пальцев. «Металлист», почти услужливым жестом поднес ему зажигалку.

— Где?

— Около пиратского бара в этом районе.

«Металлист» покачал головой.

— Знаешь эти ваши игры в конспирацию, иногда очень утомляют.

Пятерня, неожиданно пристально посмотрел на своего собеседника.

— Знаю Гримуар, знаю. Но прошли те времена, когда можно было вести свой видеоканал о суперсилах. Прошли и забылись. Мы играем против всех. Против правительства, на всех уровнях. Против преступности. Против злодеев. И это не игра, любая наша ошибка — это всегда возможность потерять не только свободу, но и жизнь. Не бывает лишней паранойи в таких вопросах.

Гримуар пожал плечами, поднимаясь, и оторвал покрытую свернувшейся кровью пластинку от спинки скамейки. Пожилая женщина, с двумя сумками в руках, недоуменно посмотрела, на словно из ниоткуда возникшую перед ней скамейку, от которой неторопливо отходили двое парней, но так и не поняла, как случилось, что она не видела её раньше.

Пиратский бар был неподалеку, но перед тем, как двигаться к нему, они разделились, осторожно осматривая окружающие улицы и дворы. Только убедившись, что нету признаков мобилизации Комитета или иных силовых структур, Гримуар с Пятерней, заняли позицию около остановки автобуса. В этот раз, они не пересекались даже взглядом, делая вид, что друг с другом они не знакомы.

Первым вышли на Пятерню. Притворяясь, зависшим в телефоне студентом, он изредка поглядывал на расписание автобусов, когда за его шнурок кто-то дернул. Скосив взгляд вниз, он увидел некрупного мышонка, который вцепился лапками в язычок ботинка. Убедившись, что его заметили, мышонок выпустил обувь и побежал в сторону, задавая направление. Пятерня последовал за ним, делая вид, что следует указаниям навигатора. Выждав пару минут Гримуар, воровато оглядевшись, направился следом.

Постепенно, Пятерня заметил, что помимо мышонка-проводника, их окружает множество грызунов. Длинные гибкие тела и тени мелькали повсюду. Перебегали от подвалов, шуршали и извивались на крышах, обостренными чувствами он видел и слышал топот их маленьких лапок по квартирам и лестничным площадкам.

Как ни странно, это его успокоило, если Маус настолько плотно контролирует эту территорию, то им с Гримуаром стоит опасаться только их собеседников, но не спецслужб.

Мышонок привел их к подъезду старого дома, ещё дореволюционной постройки. Желтая, отваливающаяся штукатурка, рассохшаяся деревянная дверь, на тугой пружине. Настоящий мамонт, даже на фоне других