— Мы в них нуждаемся, — услышал Алек ответ Беки.

— Ты рвешься обратно? — спросил он девушку; самого его эта перспектива не радовала. За проведенные здесь месяцы было легко забыть, что ожидает Беку по возвращении.

— Я в армии, и я офицер. Я слишком долго отсутствовала, — мягко ответила она, глядя вслед смеющейся компании солдат во главе с Бракнилом.

Однажды вечером за несколько дней до отъезда Алека и Серегила потребовала к себе Клиа. В ее комнате уже были Коратан, Теро и Бека, но сопровождающие принца отсутствовали.

Клиа сидела в кресле у окна. Когда друзья вошли, она улыбнулась им и протянула руки. На левой руке Клиа носила теперь тонкую кожаную перчатку; умело сшитые пустые пальцы скрывали ее увечье.

— Смотрите, я снова целая! — воскликнула принцесса.

— Она быстро поправляется, правда? — шепнула Алеку Бека, когда юноша уселся с ней рядом. — Она скоро и ходить сможет.

Алек утром этого дня разговаривал с Мидри и был менее оптимистично настроен. Несмотря на все усилия целительницы, ноги Клиа все еще оставались почти неподвижными, и она с трудом сама могла держать чашу. Действие яда проявлялось и в том, что руки принцессы теперь всегда немного дрожали; однако ум ее оставался таким же острым, как и всегда.

— Все в сборе. Теро, запечатай комнату, — отрывисто, как всегда, распорядился Коратан.

Алек хорошо знал это заклинание и почувствовал в воздухе еле уловимую перемену.

Принц, стоя рядом с креслом Клиа и сцепив руки за спиной, обращался, казалось, к целому полку.

— Как наместник Скалы я должен оборудовать Гедре для торговли. Поскольку Клиа еще слишком слаба для далекого пути или сражений, я назначаю ее командиром торговой фактории в Гедре. Теперь, когда Торсина нет, она лучше всех знает здешний народ, да и ее ранг позволит ей обеспечить все, что нужно. Риагил-и-Молан готовит для нее резиденцию и строит склады на берегу моря.

— Мне понадобится множество помощников, — сказала Клиа. — Капитан, ты вместе с турмой Ургажи останешься со мной в Ауренене.

Бека натянуто отдала честь и ничего не сказала, но Алек заметил, что она с трудом скрыла разочарование.

— Я также прошу остаться со мной Теро, — добавила Клиа. Коратан с удивлением взглянул на сестру.

— Я думал, Элутеус подойдет тебе лучше. Он старше и опытнее.

— Я готова взять столько волшебников, сколько ты только сможешь оставить, брат, но предпочитаю, чтобы Теро был при мне. Мы с ним привыкли друг к другу, верно?

— Да, госпожа. — Теро низко поклонился, и Алек решил, что он по крайней мере доволен поворотом событий.

— А как насчет нас? — спросил Алек.

— Да, как насчет нас? — подхватил Серегил.

— Мне очень жаль, Серегил. Ты не останешься.

— Но я думал, что он теперь не изгнанник. Разве не может он быть там же, где и ты? — возразил Алек.

— По закону может, — ответила Клиа. — Но политика требует, чтобы он не злоупотреблял гостеприимством ауренфэйе, особенно как мой помощник. Многие из тех, кто противился его возвращению, остаются при своем мнении, а среди них есть и те, кто очень влиятелен.

— Не говоря уже о том, что железо, в котором нуждается Скала, добывается в горах фейдаста Акхенди, — заметил Серегил. — Я не очень популярен среди акхендийцев. Могли бы возникнуть ненужные сложности.

Клиа благодарно улыбнулась ему.

— Я знала, что ты поймешь.

— Все в порядке, — заверил ее Серегил. — В Римини есть дела, которыми мне нужно заняться. Я и так уже слишком долго отсутствовал.

Алек, Серегил и Бека вышли из комнаты. Как только дверь за ними закрылась, Бека резко повернулась и быстро двинулась к задней лестнице, прижав к груди стиснутые кулаки.

Алек хотел было пойти за девушкой, но Серегил потянул его в противоположном направлении.

— Оставь ее, Алек.

Юноша неохотно послушался, но все же оглянулся и заметил, как Бека сердито вытерла глаза.

Серегил дождался, пока все в доме уснут, потом подошел к комнате Коратана. Из-под двери все еще был виден свет, так что Серегил тихонько постучался.

Принц открыл дверь, но совсем не обрадовался ночному посетителю.

— Серегил? В чем дело?

— Я надеялся поговорить с тобой наедине, прежде чем отправлюсь в Скалу, господин.

На мгновение ему показалось, что Коратан выгонит его; вместо этого принц показал ему на кресло у небольшого стола и налил вина своему нежеланному гостю.

— Ну? — бросил он.

Серегил поднял кубок, приветствуя хозяина, и вежливо пригубил.

— Во всей этой суете, господин, я так ничего и не узнал о том, как отнеслась царица к нарушению тобой ее приказа.

— Почему, как ты думаешь, курьеры загоняют лошадей с тех пор, как я сюда прибыл? — Коратан стянул сапоги и стал чесать ногу, мрачно глядя на Серегила. — Считай, что всем нам повезло, раз лиасидра проголосовала так, как надо. К тому же на Форию слишком наседают пленимарцы, поэтому ее не интересует ничего, кроме железа и коней, которые будет присылать из Гедре Клиа. Моли своего лунного бога, чтобы царица еще некоторое время была так же занята, как сейчас. Она не жалует… отвлечений. Это все, что тебе было нужно?

— Нет. Я также хотел поговорить с тобой о Клиа. Выражение лица Коратана несколько смягчилось.

— Ты хорошо ей послужил. Да и все вы тоже. И Клиа, и я доложим об этом царице. Тебе нечего опасаться в Римини.

Серегил сделал еще глоток вина, стараясь заглушить тревожное предчувствие того, что вступает на очень зыбкую почву.

— Я не так уж уверен в том, что второе окажется следствием первого.

— Что ты имеешь в виду?

— Клиа хорошо послужила Скале. Результат переговоров, все, чего удалось достигнуть, — это ее заслуга. Если бы она не расположила к себе ауренфэйе, никакие наши с тобой действия ни к чему бы не привели.

— Так ты явился удостовериться, что я не украду у своей сестрицы ее заслуги?

— Нет, господин. Я вовсе не собираюсь преуменьшать того, что удалось совершить тебе.

— Ах, зная это, я теперь буду спать спокойно, — буркнул Коратан, снова наполняя свой кубок. Серегил, не смутившись, продолжал:

— Я хотел бы знать, исходило ли решение оставить Клиа в Ауренене от тебя или от Фории.

— Какое тебе до этого дело?

— Я друг Клиа. Фория не хочет, чтобы она вернулась, не так ли? Клиа преуспела в том, в чем Фория желала ей неудачи, и к тому же привлекла тебя на свою сторону.

— Будет лучше, если никто никогда больше не услышит от тебя подобных слов, — тихо ответил Коратан. Его светлые глаза стали ледяными.