— У меня нет ничего общего с сэем Кингом за исключениемнекоторых физических характеристик, да и то на короткий период время, —заговорил Кинг-Рефери. — И, как я понимаю, короткий период времени — все время,которое имеется в нашем распоряжении. Я не испытываю особой любви к делу,которому вы служите, и не собираюсь лезть из кожи вон, чтобы помочь вам, тоесть точно не вылезу из кожи, но, однако, понимаю, именно благодаря вам двоимУшедший покинул этом замок. Поскольку он держал меня в пленниках и обращался сомной, как с придворным шутом, я совершенно не огорчен его уходом. Я помогу вам,если сумею, по крайней мере, чуть-чуть помогу, но ради вас не буду лезть изкожи вон. «Пусть с этим будет полная ясность», — как мог бы сказать ваш недавнопогибший друг Эдди Дин.

Сюзанна сделала все, чтобы ее лицо осталось бесстрастным, нослова Кинга-Рефери ужалили ее. Больно ужалили.

Как и прежде, Фимало и Фумало повернулись к Файмало, когдаон говорил. Теперь они вновь посмотрели на Роланда и Сюзанну.

— Честность — лучшая политика, — с благочестивым видомпроцитировал Фимало. — Сервантес.

— Лжецы процветают, — Фумало цинично улыбнулся. — Аноним.

— Случалось, когда Ушедший заставлял нас делиться нашестерых, даже на семерых, и только по одной причине: потому что такое делениевызывало боль, — вновь заговорил Фимало. — Однако, мы не могли покинуть замок,как и все остальные, потому что он установил вокруг стен барьер смерти.

— Мы думали, что он убьет нас, прежде чем уйти, — добавилФумало, цинизм напрочь исчез из его голоса, а выражением лица он напоминалчеловека, вспоминающего случившееся с ним несчастье, когда он разминулся сосмертью на какие-то три дюйма.

Фимало: «Он убил очень многих. Обезглавил своегопремьер-министра».

Фумало: «У которого был третичный сифилис и который понимал,что с ним происходит, не больше свиньи в загоне скота на бойне, о чем можнотолько пожалеть».

Фимало: «Он выстроил всех, кто работал на кухне, и всехгорничных…»

Фумало: «Всех, кто был верен ему, действительно, верен догроба…»

Фимало: «И заставил их принять яд, когда они стояли передним. Он мог бы убить их во сне, если бы захотел…»

Фумало: «Для этого ему требовалось лишь пожелать им смерти».

Фимало: «Но вместо этого он заставил их принять яд. Крысиныйяд. Они проглатывали его большими коричневыми кусками и умирали в конвульсияхпрямо перед ним, сидящем на троне… «

Фумало: «Который сделан из черепов, вы понимаете…»

Фимало: «Он сидел, опираясь локтем о колено, подперевподбородок кулаком, как человек, думающий большую думу, скажем о квадратурекруга или об Абсолютно первичном числе, наблюдая, как они корчатся и блюют наполу Зала аудиенций».

Фумало (с толикой пыла, который Сюзанна нашла похотливым, апотому крайне неприятным): Некоторые, умирая, просили дать им воды. Этот ядвызывал жажду, ага! И мы думали, что следующей будет наша очередь!»

Вот тут в голос Фимало прорвались эмоции, если не злость,то, как минимум, раздражение: «Ты позволишь мне все рассказать и покончить сэтим, чтобы они могли идти дальше и заниматься своими делами, как им тогохочется?»

— Опять командуешь, — бросил Фумало и обиженно замолчал. Надними дворцовые вороны толкались, стараясь занять более удобное место, исмотрели на них круглыми, блестящими глазами. «Несомненно, рассчитываютзакусить теми, кто не сможет уйти отсюда», — подумала Сюзанна.

— У него оставались шесть кристаллов Колдовской радуги, —продолжил Фимало. — И когда вы еще были в Калье Брин Стерджис, что-то увиденноев них добило его, окончательно свело с ума. Мы не знаем наверняка, что этобыло, сами не видели, но подозреваем, что увидел он вашу победу, не в Калье, аболее позднюю, в Алгул Сьенто. Потому что она ставила крест на его планахразрушить Лучи и, таким образом, свалить Темную Башню.

— Разумеется, именно это он и увидел, — тихонько молвилФаймало, и тут же оба Стивена Кинга, что стояли на мосту, повернулись к нему. —Ничего другого быть не могло. А что привело его на грань безумия, так это двеконфликтующих навязчивых идеи: свалить Темную Башню или добраться до нее раньшетебя, Роланд, и подняться на вершину. Уничтожить ее… или править ею. Я неуверен, что он пытался все это осознать… Просто хотел опередить тебя в чем-то,а потом лишить тебя того, что ты стремился заполучить. Вот это он очень дажепонимал.

— Тебе, несомненно, будет приятно узнать, как он гневался натебя, как долгие недели проклинал твое имя, прежде чем разбить свои игрушки, —вставил Фумало. — Как начал бояться тебя, поскольку он мог бояться.

— Только не он, — возразил Фимало, мрачно, как показалосьСюзанне. — Ему это совершенно не понравилось. В его победах, как и впоражениях, нет благородства.

— Когда Алый Король увидел, что Алгул Сьенто падет передтобой, — вновь заговорил Файмало, — он понял, что работающие Лучивосстановятся. Более того! Со временем эти два сохранившихся Луча воссоздадутостальные Лучи, постепенно, милю за милей, колесо за колесом. А если такоепроизойдет, тогда, в конце концов…

Роланд кивал. В его глазах Сюзанна увидела новое выражение:радостное изумление. «Может, он знает, как победить», — подумала она.

— Тогда, в конце концов, то, что сдвинулось, сможетвернуться на прежнее место, — продолжил он фразу Файмало. — Возможно, Срединныймир и Внутренний мир, — он помолчал. — Возможно, даже Гилеад. Свет. Белизна.

— Никаких возможно, — покачал головой Файмало. — Ибо ка —колесо, а если колесо не сломано, оно всегда будет катиться. Если Алый Корольне сможет стать Владыкой Башни или Ее палачом, в конце концов, все этообязательно вернется.

— Безумие, — воскликнул Фумало. — И к тому же, разрушающеебезумие. Но, разумеется, Большой Алый всегда являл собой безумную сторону Гана,— тут он мерзко подмигнул Сюзанне. — Вот так-то, леди Галка.

Фимало подвел итог.

— А потом он разбил Кристаллы и убил своих верных…

— Мы хотим, чтобы вы это поняли, — прервал его Фумало. —Если, конечно, вы не настолько твердолобы, чтобы до вас не доходил смысл нашихслов.

— Завершив два эти дела, он покончил с собой, — сказал Файмало,и парочка Кингов, что стояла на мосту, в который уж раз повернулась к нему.Словно не могли не повернуться.

— Он это сделал ложкой? — полюбопытствовал Роланд. Я и моидрузья выросли с таким пророчеством. Глупо, конечно, но факт.

— Да, именно, — кивнул Файмало. — Я думал, он перерезал себягорло, ибо кромка ложки была заострена