и молил Бога, чтобы переведенный на мой родной язык сценарий мне бы понравился, показался бы лучше, достойнее. Наконец срочной почтой прибыла бандероль. Я окунулся в чтение с настроением, что мне обязательно захочется сделать эту работу. Но, несмотря на желание снимать, несмотря на соблазнительные условия (мне разрешалось взять с собой пять-шесть своих сотрудников), я не мог заставить себя сказать «да». Уж очень посредственной, незатейливой оказалась эта киноповесть, сочиненная израильским автором для немецкого продюсера. Мое первое ощущение не обмануло меня. Казалось, этот сюжет уже жевали в разных странах разные кинематографисты. Я огорчился тому, что люди, имеющие средства на производство кинокартин, тратят их на откровенную лабуду. Чтобы в дальнейшем не возвращаться к Браунеру, с которым судьба сводила меня неоднократно, скажу, что он предлагал мне сотрудничество еще два раза. Еще дважды переводили для меня сценарии на русский язык, и оба сочинения опять показались мне очень слабыми. Так что сотрудничества с немецкими кинематографистами не состоялось. И это жаль, потому что дома, в России, ставить фильмы оказалось почти невозможно — кинематограф находился в состоянии комы. У государства нет денег на постановки, разрушен кинопрокат — в кинотеатрах размещаются банки, салоны по продаже автомобилей, мебельные магазины, бары, дискотеки. А новые богачи как-то не дошли еще до такой степени развития, чтобы вкладывать деньги в кино и хоть в чем-то уподобиться купцу Третьякову, чье имя носит известная картинная галерея.

ИЮНЬ. Поездка в Самару — город, в котором я родился и в котором не был с 1942 года, то есть пятьдесят три года. Что очень некрасиво с моей стороны.

На творческой встрече меня спросил кто-то из зрителей:

— Почему вы так долго не приезжали в Самару?

Я ответил исчерпывающе:

— Потому что дурак!

В Самаре под руководством Василия Аксенова в каждом июне проходит фестиваль искусств. В старинный город на Волге съезжаются сливки нашей культуры. Открываются выставки художников. Вернисажи сменяются концертами. Эстрадные выступления чередуются с кинопремьерами. Литературные чтения переходят в экскурсии по Волге. И все это завершается гуляньем в честь Дня города, который становится и праздником искусств.

Там у меня произошла трогательная встреча-вечеринка с моими кузенами и кузинами, внучатыми племянниками и племянчатыми внучками. За вкусный нарядный стол уселось более 30 человек. Со многими я давно не виделся, а молодую поросль лицезрел впервые.

ИЮЛЬ — АВГУСТ. Совместно с Алексеем Тиммом сочиняли сценарий «Привет, дуралеи!». Кажется, сочинили.

СЕНТЯБРЬ. В начале сентября открылась международная книжная ярмарка. Я, как автор, был представлен двумя книгами, выпущенными «Вагриусом»: «Неподведенные итоги» и «Предсказание». Получил на ярмарке как один из участников и сигнальный экземпляр огромного альманаха «Строфы века». Евгений Евтушенко закончил многолетний, гигантский, плодотворный труд, собрав под одну обложку всю русскую поэзию 20-го столетия. Он отобрал туда и одно мое стихотворение, чем я очень горжусь…

Госкино приняло сценарий «Привет, дуралеи!» и решило финансировать постановку. Но… Вернее, не одно «но», а целых два. Первое «но» — предполагаемых средств недостаточно. Второе «но» — никаких денег на счету у нашего руководящего кинооргана нет, а правительство перечисляет их крайне редко, нерегулярно и до неприличия мало. Так что реально на эти деньги вряд ли можно рассчитывать. Надо искать частный капитал. И я начал обивать пороги банков и концернов. Это было достаточно унизительно. Думал ли я, после весьма успешной карьеры в кино, что на старости лет начну ходить с протянутой рукой, попрошайничать и, главное, всюду получать отказы, иногда завуалированные, иногда прямые? Нет, конечно, взашей не гнали, как правило, угощали «кофеём», но никто не дал ни копейки. Некоторые обещали, но «динамили». Встретились мы и с банковским надувательством. Безрезультатным попрошайничеством я занимался до марта следующего года. Я даже подумывал, если удастся фильм все-таки поставить, может, в конечных титрах, где обычно благодарят за помощь, опубликовать названия банков и концернов и ехидно поблагодарить их за то, что не помогли. Да потом раздумал. Честно говоря, побоялся, как бы какие-нибудь крутые банкиры не подослали киллеров…

В конце сентября снял программу об очень славном нашем режиссере Петре Тодоровском в связи с тем, что ему стукнуло семьдесят.

ОКТЯБРЬ. Поиски денег на постановку продолжались. Снял телевизионную передачу о Люсе Гурченко. Программа будет показана 12 ноября, в день, когда актрисе исполнится шестьдесят. Начал готовить компакт-диск на фирме «Мелодия» под названием «Любовь — обманная страна». Я сам буду читать свои стихи, а популярные артисты исполнят песни на мои рифмованные строчки.

НОЯБРЬ. От поисков денег на постановку начал уставать. Снял телевизионную передачу об одном из лучших наших поэтов Давиде Самойлове. Все участники программы собрались в Переделкине, на даче писательницы Лидии Лебединской, где живет сейчас вдова Давида Самойловича. Последние годы своей жизни, и довольно долго, поэт жил в эстонском городе Пярну. Проживание там крупнейшего русского поэта сделало городок местом паломничества многих писателей, артистов, художников. Но как только поэт умер, эстонские власти, уж не знаю, какие — местные или главные, — довольно быстро выжили из Пярну семью Самойлова. Пришлось по дешевке продать дом и вернуться в Москву. Жить было негде. И вот Лидия Лебединская, изумительная, чуткая, добрая женщина, с обостренным чувством справедливости, приютила на своей даче семью Самойлова.

На съемке встретились Булат Окуджава, Белла Ахмадулина, Юлий Ким, Зиновий Гердт, Татьяна и Сергей Никитины. Получилась, по-моему, щемящая, нежная передача-воспоминание, проникнутая любовью и почитанием. Звучали стихи Самойлова и стихи, посвященные ему, пели чудесные песни на стихи поэта, сочиненные Сергеем Никитиным. После съемки в глубине души осталось ощущение чего-то доброго и хорошего…

Поездка в Висбаден на празднование столетнего юбилея кино.

Из России приехала довольно сильная делегация — Петр Тодоровский со своим последним фильмом «Такая чудная игра», а также Николай Бурляев, исполнитель одной из главных ролей.

Владимир Хотиненко привез «Мусульманина».

Я прихватил с собой Лию Ахеджакову, поскольку предстояла премьера дублированного на немецкий язык фильма «Небеса обетованные». Все мы приехали с женами. Русская делегация была приглашена киноведом, историком кино, редактором Второго немецкого телевизионного канала Юргеном Лабенским. Этот человек стоит того, чтобы рассказать о нем специально. Далее в книге ему посвящена целая глава.

Сто лет прошло с тех пор, как в 1895 году братья Люмьер изобрели движущуюся фотографию, или синематограф, или, попросту говоря, КИНО. Спасибо старикам Люмьерам! Они подарили мне прекрасную профессию…

В конце ноября мы с Эммой отправились в Питер на фестиваль «Золотой Остап». На этот раз я ехал туда не только как член юмористическо-сатирической академии, но и как автор и ведущий телевизионной программы, посвященной этому разгулу мастеров