Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тут постоянно мои знакомые и друзья.
Глеб разозлился, но вида не подал, наркоманы, убившие Эллу, наверняка, тоже тут бывали и получали от Иры инструкции.
– Сегодня, надеюсь, никого не ждём?
– Они тут не каждый день.
Ира подпрыгнула и села на стол, закуривая сигарету. А раньше не курила, только таскалась за ним, когда он выходил покурить.
– И зачем тебе этот притон?
– Слишком много вопросов, милый. Тут весело, хотя соседи бы предпочли, чтоб дом сгорел, мы тут как бельмо на глазу.
Ира заливисто засмеялась.
– Ну что, Глеб, я ж говорила, что ты всё равно будешь моим? Элла умерла, с женой развёлся, вернулся ко мне. Женишься на мне, сделаешь мне ребёнка, и я уничтожу этот притон, сдам всех своих наркоманов.
– Всё придумала, да?
– У тебя нет выхода. Все твои бабы, с которыми у тебя будет всё серьёзно, обречены. На счастье Дианы, вы быстро с ней разошлись, а то бы ей тоже досталось, уже готовилась бомба замедленного действия.
Глеб побледнел, вот сучка, не боится ничего, она бессовестно заявляет, что уничтожила бы и Диану. Нет, она сама вынуждает его сделать то, что он задумал.
– Почему тебе не убить меня? Девушки тут не при чём.
– Хотела, ты же знаешь. Но не убить, а покалечить. Ты слишком красивый для этого мира. Тебя бы разукрасил твой собственный брат, и больше бы никто на тебя не смотрел с восхищением, а только с сочувствием. А Вовке, кроме лечения, ничего бы за это не было, он же больной.
Ира провела пальцем по его шраму на шее.
– Ну давай, – сказал Глеб. – Вовка не справился с заданием, начинай ты. Добей меня.
– Ну нет, ты здесь, со мной. Ты всё такой же красивый, – прошептала она, притянув его за ворот куртки, – Как же я завидовала Элле, ты так на неё смотрел, на меня ты никогда так не смотрел, а теперь придётся, ты же пойдёшь на все мои условия.
Может и надо было её поцеловать, отвлечь поцелуем, но Глеб не мог пересилить себя, в нём клокотала злость и ненависть. Если он до неё дотронется его стошнит, настолько она ему противна.
– Тебя чего трясет? – спросила она. – Вроде потеплело, или от возбуждения?
Она попыталась снять с него куртку, но он не поддался.
– И что? Даже перчатки не снимешь?
Глеб посмотрел на свои руки, одетые в кожаные автомобильные перчатки без пальцев.
– Холодно, – ответил он.
– Что это ты мёрзнуть стал? А раньше был такой горячий. Помнишь, как мы с тобой в машине?
Нет, не помню, потому что давно всё забыл, и не хочу вспоминать. Но надо что-то делать, преодолеть себя, отвлечь, а потом воткнуть шприц, и надо попасть в вену, и чтоб рука не дрогнула. Но как? Он же не убийца. Глеб терпел, пока она трогала его за шею, водила по рукам, груди, шептала в ухо, он никак не мог решиться сделать то, что задумал, хотя стоило немного оглушить её, и вколоть шприц. Но нет, бить он её не будет, не должно быть на теле никаких следов насилия. Брр, тело, насилие, какие страшные слова. Но ведь она смогла убить его малышку, а перед смертью помучить. Глеб закрыл глаза, восстанавливая в памяти картину, как он стоял на коленях перед своей девочкой, как она истекала кровью, умирая.
– Ты чего, заснул? – потрепала его Ира по щеке.
– Давай я тебе заплачу, оставь только меня в покое. Я не хочу больше тебя видеть, иметь с тобой какие-то дела, ты убила Эллу, свела с ума Володьку, отомстила, тебе мало?
Ира опять зло рассмеялась.
– Нет ты женишься на мне, и не фиктивно, а реально, мы будем жить вместе, я буду рожать тебе детей, устроишь меня в свою фирму, чтоб я была всё время рядом, а ты -под моим контролем.
От таких перспектив Глебу захотелось воткнуть шприц себе.
– Только так, Глеб, хватит, погулял. Иначе вся твоя жизнь будет обречена на провал. Как провалились твои планы насчёт свадьбы с Эллой. Как она не хотела отдавать обручальное кольцо! Сама была в болевом шоке, а руку крепко сжала в кулак, только бы не отдавать мне колечко, так она тебя любила, так звала, просила о помощи.
– Всё-таки отобрала у неё кольцо?
– Пришлось Павлу провернуть ей нож в животе, от боли она провалилась в обморок.
Глеб покачнулся, и упал бы, если б не схватился за стол, в глазах потемнело. Они замучили её, добили окончательно. Лишили малейшего шанса на спасение.
– И тогда я сняла с неё кольцо, и сказала, что ты не любишь её, изменяешь ей со мной. Надеюсь, она услышала меня.
Ира захлебнулась от смеха. У Глеба глаза налились кровью, он резким движением опрокинул Иру на стол, а она продолжила заливаться хохотом:
– А теперь ты женишься на мне, и Волковой буду я, а не она, и я хочу такое же кольцо! Может мне имя на Эллу поменять? Будет тебе Элла Волкова.
Не выдержав, Глеб хлестанул ей по лицу, прижал к столу, и достав шприц из кармана куртки яростно всадил ей в шею, прямо в сонную артерию, вколов всё содержимое. Глаза Иры расширились от ужаса, она захрипела, начала корчиться, кататься, пока не свалилась на пол. Она валялась у его ног, изо рта появилась пена, лицо посерело. Она умирала, умирала тяжело, как он и хотел, и Глеб со звериной яростью смотрел на её муки, чувствуя, наконец, что совершил возмездие. Когда Ира затихла, он тщательно протёр шприц и вложил ей в руку. Затем Глеб кочергой вытащил несколько горящих поленьев и сдвинул их на деревянный пол, кинув сверху стопку старых газет. Что ж, мечта соседей сегодня сбудется. Сам он выскользнул и, стараясь держаться в тени, так как уже стемнело и горели тусклые фонари, пошёл к своей машине. Садясь в машину, он посмотрел на зарево, окрасившее небо красным цветом и почувствовал удовлетворение. Вот и всё, прощай Ирина! Надеюсь, что в аду ты будешь гореть вечно.
Домчав до города, Глеб на лестнице снова увидел своего соседа, тот был выпивши, и сидел на подоконнике с бутылкой.
– Так поздно и один? – спросил он. – Где же все твои подружки? А у меня вот тоже нет подружек, была Ирочка, потом Леночка, а теперь никого.
– И не найдешь никого, курсируя между комнатой, лестницей и алкогольным отделом магазина. Круг мест посещений расширь.
– Глеб, выпей
