Арлен скривился, но ничего не ответил.

– В следующий раз сломай наглецу палец, – наконец сказал он, – и никто тебя не осудит. А теперь нам лучше не показываться в Ривербридже.

– Мне там все равно не понравилось. Наше место – здесь. – И Ренна раскинула руки, словно обнимая ночь.

Арлен покачал головой:

– Мое место – в Лощине Избавителя, и если то, что успел рассказать трактирщик до твоей безумной выходки, – правда, нужно немедленно ехать туда.

– Ну так поехали, – пожала плечами Ренна.

– Интересно как? Это был единственный демонов мост во всей Тесе! – крикнул Арлен. – Рубежная слишком глубока, чтобы перейти ее вброд, и слишком широка, чтобы Плясун ее переплыл!

Ренна посмотрела себе под ноги:

– Извини. Я не знала.

– Сделанного не воротишь, Рен, – вздохнул Арлен. – Что-нибудь придумаем, но тебе надо прикрыться. По ночам можешь обнажать метки, сколько хочешь, но если разгуливать в таком виде днем, то ни один мужчина не устоит.

– Ни один, кроме тебя, – пробормотала Ренна.

– Они видят голые ноги и сиськи. А я вижу пьяную от крови девчонку, которая думает ножом, а не головой.

Ренна пришла в негодование.

– Демонов сын! – вскричала она и бросилась на Арлена с ножом. Меченый небрежно скользнул в сторону, схватил Ренну за запястье и вывернул нож. Он положил ладонь ей на локоть и опрокинул ее на спину, обратив ее силу против нее самой.

Она попыталась встать, но Арлен упал сверху, схватил ее за кисти и припечатал к земле. Ренна попыталась пнуть его коленом между ног, но он это предвидел и прижал коленями ее бедра к земле, навалившись всем весом. Магическая сила, как обычно, оставила Ренну с восходом солнца, и девушке было не сбросить Арлена. Она вопила и бешено извивалась.

– Вот об этом я и говорил! – прорычал он. – Прекрати!

– Разве не этого ты хотел? – крикнула Ренна. – Того, кто не станет тебе обузой? Того, кто не боится ночи?

Она попыталась вырваться, но он держал ее стальной хваткой. Его лицо было совсем близко.

– Ничего я не хотел, Рен. Только вытащить тебя из неприятностей. Я не собирался… превращать тебя в свое подобие.

Ренна перестала сопротивляться:

– Ты заставил меня заглянуть себе в душу. Все остальное я делала по своей воле. Если ты меня бросишь, я все равно распишу себе кожу. Я вкусила свободы и не вернусь в тюрьму.

Его хватка ослабела. Ренна могла бы высвободить руки, но в глазах Арлена мелькнуло понимание, которого прежде не было.

– Девочкой я часто вспоминала ту ночь, когда мы играли на сеновале в чмоки, – сказала она. – Считала тот поцелуй помолвкой и много лет ощущала его на губах, пока ждала твоего возвращения. Я всегда верила, что ты вернешься. Ни с кем не целовалась до Коби Рыбака, да и с ним, только чтобы спастись от отца. Коби был хорошим человеком, но я любила его не больше, чем он меня. Мы почти не знали друг друга.

– Меня ты в детстве тоже почти не знала.

Ренна кивнула:

– Как и многого. Не знала, что такое помолвка; не знала, что Лэйни и папа занимаются чем-то плохим.

Ее глаза наполнились слезами, и она не смогла их сдержать.

– Я вижу, кем ты стал и как живешь. У меня нет иллюзий. И все же я могу стать тебе женой. С радостью выйду за тебя, если захочешь.

Он молча смотрел на нее, но взгляд его был красноречив. Арлен наклонился ближе. Он коснулся ее носа своим, и по Ренне пробежала дрожь.

– Иногда я еще чувствую тот поцелуй, – прошептала она, закрыла глаза и разомкнула губы. Мгновение Ренна была уверена, что Арлен ее поцелует, но он отпустил ее руки и скатился. Она удивленно открыла глаза и увидела, что он встал и отвернулся:

– Ты знаешь не так много, как тебе кажется, Рен.

Ренне хотелось выть от досады, но печаль в его голосе смягчила ее сердце. Она вдруг ахнула, вставая на колени:

– Создатель! Ты уже женат!

У Ренны перехватило дыхание, но Арлен посмотрел на нее и засмеялся. Не вежливо, как над шуткой, и не грубо, чтобы обидеть, а от души, затрясся всем телом и даже схватился за Сумеречного Плясуна, чтобы не упасть. Его смех развеял страхи Ренны, и она смогла вздохнуть полной грудью. В ней будто что-то лопнуло, и она расхохоталась вместе с ним, хватаясь за бока и дрыгая ногами. Они долго покатывались со смеху, и напряжение исчезло. Наконец они успокоились и замолчали, прыская только изредка.

Ренна встала и положила ладонь на руку Арлену:

– Если я чего-то не знаю, расскажи мне.

Арлен посмотрел на нее и кивнул. Он снова отстранился и отошел на несколько футов, глядя вниз.

– Здесь, – сказал он через мгновение и пнул землю. – Путь в Недра открывается здесь.

Ренна подошла, всматриваясь мечеными глазами. И точно, из-под ног вился мерцающий дымок.

– Я чувствую его, – сказал Арлен. – Он тянется до самых Недр. Он зовет меня, Рен. Зовет, как мать звала ужинать, и если я захочу…

Он начал таять, словно привидение… или подземник.

– Нет! – крикнула Ренна и вцепилась в него, но руки прошли насквозь. – К демонам его зов!

Через мгновение Арлен сгустился, и Ренна с облегчением выдохнула, хотя его взгляд остался печальным.

– Не краска мешает мне жить нормальной жизнью, Рен. Вот к чему приводит избыток магии. Я теперь больше демон, чем человек. По правде говоря, каждое утро я боюсь, что солнце наконец спалит меня дотла.

Ренна покачала головой:

– Ты не демон. Демону не было бы дела до Лощины Избавителя или Тиббетс-Брука. Демону было бы плевать, что его знакомая девушка умрет, и он не стал бы тратить месяцы своей жизни, чтобы помочь ей.

– Возможно. Но только демон попросил бы эту девушку стать демоницей.

– Ты ни о чем меня не просишь. Теперь я сама выбираю свой путь.

– Тогда хорошенько подумай. Свернуть с него будет нельзя.

Рожер заявил всем и каждому, что пренебрег своим крылом и выбрал для игры на скрипке большую лестницу особняка ради звука, который разносится оттуда по всему зданию. Последнее было правдой, но на самом деле он торчал на лестнице, потому что с нее открывался прекрасный вид на покои Аманвах и Сиквах. Девушки не показывались уже три дня.

И почему ему не все равно? О чем он вообще думал, защищая Сиквах, когда у него был прекрасный повод отвергнуть обеих невест? Разрешив им остаться после попытки убить Лишу? Неужто ему хочется стать зятем демона пустыни? Мысль о браке всегда страшила Рожера. За последние несколько лет он в спешке покинул десятки весей, чтобы избежать ловушки.