«Ежедневно ни свет ни заря из окрестных деревень тянутся многочисленные обозы чухон, которые везут в город разные молочные продукты, – писал Бахтиаров. – На каждом возу нагружены жестяные баклаги с молоком; в деревянных кадушках – свежее чухонское масло. Чухны останавливаются на всех столичных рынках и даже по дворам, но особенно много съезжается чухон на Охтинском рынке…»

Несколько «чухонских деревень», история которых уходила в допетровское прошлое, существовали на городских окраинах. Одна из таких деревень, или «чухонская слобода», находилась у истока реки Смоленки и на излучине ее правого берега. Ныне это территория домов № 5 – 25 по набережной реки Смоленки.

Другая «чухонская деревня» была Крестовском острове. Как отмечал один из путеводителей по Петербургу конца XIX в., Крестовский остров представлял в ту пору густой лес, разделенный несколькими дорогами. «На северном берегу острова – Новокрестовская, или так называемая Чухонская, деревня, отдельные домики которой служат дачами».

В романе В.В. Крестовского «Петербургские трущобы» можно встретить упоминание, что «под Невской лаврой» существовало «чухонское подворье» – сборный пункт приезжих чухон.

До начала массовой жилищной застройки существовал в северной части современного «спального района» Купчино. Его современные границы – улица Салова, Московская железнодорожная линия, проспект Славы, улица Турку и Будапештская улица.

Поселок возник в начале ХХ в. и первоначально носил название Николаевского – по всей видимости, в честь Николая II. Вот как описывался поселок Шаумяна в одном из путеводителей по Ленинграду 1930-х гг.: «За Волковым кладбищем открывается ряд распланированных полупустых кварталов. Некоторые улицы здесь еще не имеют названия. Дома небольшие, провинциального типа, иногда с садами и огородами».

Так назывался значительный участок земли в районе Полюстрово, который во второй половине XIX в. стал собственностью крупного землевладельца и коммерсанта, владельца красочной фабрики немца Шмеллинга. Он устроил усадьбу с фруктовым садом и парком, получившим название Шмеллингофской рощи.

Усадьба Шмеллинга оказалась связанной с историей… голубиной стрельбы. Как известно, на первых русских стрельбищах живую птицу по команде стрелка выпускали из корзин – «садков», отсюда и пошли «голубиные садки», «садочная стрельба» и «садочные ружья». Потом садками стали называть специальные ящики для птиц, а садочную стрельбу именовали «голубиной».

В давние времена императрица Анна Иоанновна, славившаяся как превосходный стрелок, завела при своем дворе «стреляние птиц, а награждение за оное состояло в золотых кольцах и алмазных перстнях». Царская забава прижилась в Петербурге и стала достоянием многих горожан. Едва ли не каждый содержатель загородного трактира считал необходимым вставить в программу своих увеселений «стрельбу по птице в цель».

«В России частные голубиные садки начали производиться в Москве и затем в Санкт-Петербурге еще в 40-х гг. XIX в., – свидетельствовал энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона. – Первый правильно устроенный стенд был поставлен в Санкт-Петербурге кружком стрелков в Полюстрове, с 1887 г. – в новом помещении на Крестовском острове, где и поныне производится стрельба».

…Зеленый массив Шмеллингофской рощи площадью около полугектара сохранялся вплоть до 1960-х гг., когда начались реконструкция восточной части Полюстрова и массовое жилищное строительство. Через рощу проходил нынешний Уманский переулок, который прежде назывался Шмеллингофским переулком. Это название было известно с 1900 г. С 1909 г. до 1920-х гг. использовалось также название Шмеллингский переулок, а с 1930-х гг. – Шмеллингофский переулок. В декабре 1952 г. его переименовали в Уманский в ряду магистралей, названных в честь освобожденных во время Великой Отечественной войны городов.

На северной окраине современного Петербурга существуют два топонима, похожие друг на друга, – Шувалово и Шуваловский парк. Несмотря на свою фактическую близость друг к другу, их следует разделять: Шуваловский парк является частью старинного имения – Парголовской мызы, принадлежавшей с начала XVIII в. Шуваловым. Шувалово – бывший дачный поселок, появившийся в 1870-х гг. на землях шуваловского имения.

Игорь Геко. «Луна над Шуваловым». 2000 г.

После того как между Первым и Вторым озерами появилось здание музыкального вокзала с садом, получившего название «Озерки», название «Озерки» распространилось на всю окрестность. Окончательно утвердило это название появление железнодорожной платформы Озерки.

«Для петербуржцев, которые не могут далеко удаляться летом от Петербурга, Шувалово и Озерки являются „петербургской Ривьерой“, – говорилось в апреле 1911 г. в газете „Дачная жизнь“. – Шувалово расположено выше Озерков, почва его значительно песчанее, в нем больше садов, постройки не так скучены. Обе эти местности настолько слились друг с другом в одно целое, что трудно даже провести между ними точную границу».

О популярности Шувалово – Озерков у петербуржцев на рубеже XIX – ХХ вв. можно рассказывать бесконечно. На страницах нашей книги об этом уже говорилось в очерке, посвященном Озеркам. Поэтому здесь мы не будем повторяться.

О сегодняшнем дне бывших дачных предместий Шувалово и Озерки также уже немало рассказывалось в очерке, посвященном Озеркам. Говорилось и о строительном буме двух последних десятилетий, и о превращении некогда прекрасных улиц в ущелья каменных заборов. И тем не менее эти места продолжают привлекать своим непередаваемым очарованием.

Одним из певцов Шувалова с полным правом можно назвать художника Игоря Геко. Родные и бесконечно дорогие сердцу места он воспел не только в картинах, но и в стихах. «Поэзия и живопись для меня – две постоянные вещи, весь смысл моей жизни, – говорит Игорь Геко. – Рисовать я начал с самого раннего детства, поэзия же началась с тридцати лет». К шуваловским образам Игорь Геко часто обращается в своем творчестве:

Шувалово на картине Игоря Геко «Апрельский вечер». 2000 г.

Картины Игоря Геко, посвященные Шувалово – Озеркам, – это и своего рода документ эпохи. Работая над ними с середины 1980-х гг., художник успел запечатлеть уходящий образ дачного поселка блоковских времен.

Для автора этих строк район «Шувалово – Озерков» – не просто обозначение на карте города, а самое дорогое место в Петербурге – малая Родина. С полным правом я могу назвать себя и старожилом этого района, и свидетелем его исторической летописи. Действительно, район рос и развивался на моих глазах.