Лидочка толкнула калитку, та нехотя поддалась — ей пришлось проталкиваться по стеблям, оставляя сектор полеглой травы.

Лидочка вышла с участка.

Кусты с той стороны казались еще более густыми. Но Лидочка помнила, где останавливались наблюдатели.

Она склонилась в том месте, как будто была уверена, что они что-то потеряли у забора.

Лидочка раздвинула тугие ветки и увидела, что искала: небольшую, как старинная авторучка, тяжелую трубочку с проволочной сеткой микрофона с того конца, что был обращен к дому, и обрывком пластикового провода сзади.

Лидочка не сомневалась, что этот микрофон оставили здесь соотечественники, и эта мысль ее не обрадовала. Она не знала, взять ли ей микрофон с собой или оставить на месте. Надо было спросить у Славы — ведь это его сад оказался объектом внимания тех людей.

Размышляя, она услышала голос Славы. Тот стоял на открытой террасе сзади дома и кричал:

— Что вы там делаете?

— Сейчас покажу, — сказала Лидочка. — Идите сюда.

И тут же она подумала, что поступает неправильно, разговаривая возле микрофона, — он же все слышит, записывает и передает по начальству.

Слава нехотя спустился с террасы и пошел по газону.

Лидочка подняла микрофон, закрыла ладонью металлическую сеточку и вошла в калитку.

Но так как она не была уверена в способностях микрофона, то, потянувшись к уху Славы, прошептала:

— Вы молчите, ничего не говорите, только смотрите, что я нашла под вашим забором.

— Что это? — спросил Слава.

— Тише! Это же микрофон!

— Это ваш микрофон? — тупо спросил Слава.

— Как глупо! — рассердилась Лидочка.

Она быстро прошла к небольшому сарайчику и открыла скрипучую дверь (вот уж не думала, что в Англии так громко скрипят двери). Посреди сарайчика стоял бумажный мешок с белым удобрением. Лидочка энергично сунула микрофон внутрь и разровняла порошок.

— Теперь спокойнее, — сказала она.

— Вы объясните, что к чему? — спросил Слава.

— Я же вам говорила: тут ходили двое, я удивилась, что они тут делали, пошла и посмотрела. И нашла.

— Но зачем микрофон?

— Чтобы слушать!

— Зачем вам нас слушать?! — В голосе Славы звучало отчаяние. Он как-то искривился, словно под сильным ветром, и стал похож на фигуру помирающего с голоду крестьянина с какого-то плаката времен Гражданской войны.

— Мне совершенно не нужно вас слушать, — возразила Лидочка. — Но кому-то это представляется интересным.

— И вообще, что вам от нас нужно?! Зачем вы вторглись в наш дом?! Как будто и без вас мало неприятностей!

— Послушайте, Слава, я честно заплатила вашей маме за комнату. Мне, честно говоря, куда удобнее и приятнее жить в гостинице, чем варить вам суп, подметать пол и выслушивать постоянные скандалы. Я завтра же утром уезжаю в гостиницу. Так всем будет приятнее. А деньги вы можете мне возвратить, когда вам будет удобно. Но желательно завтра — мне же надо будет платить в гостинице.

— Какие деньги? — Очевидно, упоминание о деньгах повергло Славу в растерянность. Он ожидал чего угодно, признания, отрицания своей зловещей роли, слез и криков, но только не этого. — При чем тут деньги? Какие еще деньги? Вы приехали сюда, чтобы следить за нами, вы спелись с темными бандитами, только не воображайте, что мы вас боимся.

— Вроде бы мы договорились? — спокойно сказала Лидочка. — Я уезжаю завтра утром. Сейчас уже темно. Но если вы будете настаивать…

— Не будет он настаивать, — сказала от открытой двери в сад Иришка. — Он ничего не соображает. Фазер, пойми такую вещь: Лидия Кирилловна еще как-никак годится тебе в любовницы, но злодейка из нее совершенно никакая. К тому же у тебя, как всегда, нет ни одной копейки свободной. Я твою жадную натуру отлично знаю.

— Ирина, как ты смеешь! В такой момент!

— Момент как момент, — ответила Иришка и спросила Лидочку: — Кофе сделать?

— Да погодите вы со своим кофе! — вдруг рассердилась Лидочка. — Ты знаешь, что я нашла под вашим забором?

— Нет, я только что подошла, — ответила Иришка. — Я слышала только, как фазер давал вам отставку, забыв, с каким вожделением рассматривал ваше роскошное тело.

— Иришка! — уже без гнева попыталась остановить ее Лидочка, потому что в ситуации заключался черный юмор.

— Ирина, немедленно прекрати! — закричал Слава.

На соседнем участке англичанин включил газонокосилку. Может быть, он сделал это нарочно, чтобы не слушать, как эти иностранцы кричат друг на друга на своем варварском языке.

— Шестнадцатый год, как Иришка! — огрызнулась дочь.

— Загляни сюда, — поманила Иришку Лидочка. Та сунула нос в сарайчик. Лидочка достала из мешка с удобрениями микрофон с хвостиком.

— Откуда? — лаконично спросила Иришка.

Лидочка объяснила, почему ей пришло в голову выйти из сада и поискать в кустах.

Слава стоял рядом и всем видом изображал недоверие к любому слову Лидочки.

— Фазер, — сказала Иришка, энергично затолкав микрофон в мешок, — ты слышал о презумпции невиновности? В любом детективе о ней пишут.

— И что?

— Считай, что я распространяю ее на Лиду. Пускай в тяжелый момент она будет с нами, а не против нас.

— А микрофон? — спросил Слава, будто это и было главным обвинением против Лидочки.

— А микрофон я попозже занесу к Роберту. Его отец механик. Он в этом понимает.

Слава ушел из сада, не говоря ни слова.

— Не обращайте внимания, — сказала Иришка. — У него совсем нет интуиции. У меня ее тоже иногда не бывает. Я сначала, честно говоря, приняла вас за претендентку. Как в романе — на руку и сердце графа!

Кофе Иришка не приготовила. Она позвонила Ричардсонам, сказала Роберту, что ей нужно поговорить с его папой. Потом сбегала в синий от вечернего воздуха сад и вернулась с микрофоном, завернутым в носовой платок.

Лидочка была у себя. Ей казалось, что Слава должен подняться к ней и попросить прощения. Но он пил чай с родственниками. Лидочка не знала об этом и собралась все же сделать себе кофе. Она спустилась, толкнула дверь в столовую. Все трое сидели за круглым столом и разом оглянулись, словно она застала их за нехорошим делом.

— Простите, — сказала Лидочка. — Я хотела кофе сделать.

И вдруг неожиданно, словно с облегчением, Валентина приподняла свое налитое жиром тело, кинула его к двери на кухню и возопила:

— Конечно же, надо чайку выпить, чего же мы сидим, не ужинавши!

Лидочке сразу расхотелось пить кофе, но пришлось остаться в столовой. Кошки начали рассказывать, как они были на бут-сейле. Вот если бы оставаться здесь, то там замечательная мебель, почти новая за бесценок. Мы вам покажем, мы купили рамочки по полфунта, золотые, просто шик!