состояние, выступая посредником в продаже снятого с вооружения ядерного арсенала и деталей ракет через китайские военные компании, связанные с северокорейским режимом.

Затем он вернулся непосредственно к преступлению, восхваляя прекрасную работу полиции Ист-Гэмптона, пока его вдруг не прервал возмущенным выкриком голос из толпы:

— Эти убийства связаны?

Д’Агоста замолчал, потеряв нить повествования. Неужели это тот сукин сын — Гарриман? По крайней мере, внешне похож. Спустя мгновение, вновь просмотрев свои заметки, он продолжил рассказ о сотрудничестве своих людей с полицией Ист-Гэмптона, когда тот же голос снова прервал его.

— Так они связаны или нет? Вы можете ответить на вопрос?

Да, это был проклятый Гарриман. Д’Агоста поднял глаза от бумаг.

— Пока что мы рассматриваем все три убийства как отдельные случаи, но это не значит, что мы исключаем их возможную связь.

— Что это значит? — воскликнул Гарриман.

— Это значит, что мы еще не решили.

— Три обезглавливания за неделю — и вы говорите, что они не связаны? И это новое убийство — оно ведь похоже на второе, верно?

— Это так. Третье убийство действительно имеет некоторое сходство со вторым, — ответил д’Агоста.

— Но не с первым? Это вы хотите сказать?

— Мы все еще изучаем этот вопрос… — д’Агоста вдруг понял, что позволяет Гарриману делать именно то, о чем его предупреждал Синглтон: позволяет ему контролировать ситуацию. — Если вы не против, хотелось бы закончить то, о чем я говорил чуть ранее. Согласно заключению полицейского управления Ист-Гэмптона, основная версия расследования заключается…

— Значит, вы подразумеваете, что убийц двое? Первый убил Грейс Озмиан, а второй совершил второе и третье убийство? Другими словами, первое убийство вдохновило серийного подражателя на совершение двух других? И ведь, если разобраться, их не два и не три, если учесть количество убитых охранников, но в общей сложности их получается девять!

Ситуация накалялась слишком быстро.

— Мистер Гарриман, приберегите свои вопросы до заключительной части пресс-конференции.

Но дисциплина в толпе рассыпалась на глазах, и еще несколько громких вопросов полетели в сторону подиума. Синглтон вышел вперед, подняв руку, и толпа затихла. Д’Агоста почувствовал, как его лицо начинает пылать.

— Я думаю, что мы уже готовы к вопросам, — сказал Синглтон, поворачиваясь к д’Агосте.

Толпа моментально взорвалась выкриками.

— Мисс Левитас из «Слейт», — сказал д’Агоста, указывая на женщину в задних рядах, как можно дальше от Брайса Гарримана.

— Дабы продолжить линию предыдущих вопросов — почему вы считаете, что эти убийства не связаны?

Да чтоб этот Гарриман провалился! Даже не задавая вопросы собственноручно, он все еще выступал дирижером всей этой пресс-конференции.

— Мы рассматриваем все возможные варианты, — спокойно ответил д’Агоста.

— Это серийный убийца?

Этот выкрик снова прозвучал от Гарримана. Как, черт возьми, ему удалось прорваться вперед, в первый ряд? В следующий раз д’Агоста лично убедится, чтобы этому типу дали место на задворках, а еще лучше в коридоре, подальше отсюда.

— Как я уже неоднократно говорил, мы рассматриваем все возможные варианты.

— Варианты? — переспросил Гарриман. — То есть, хотите сказать, что версия с серийным убийцей действительно рассматривается вами как вариант?

Синглтон решительно оборвал его.

— Мистер Гарриман, в зале присутствуют и другие журналисты. Извольте проявить уважение. Мы слушаем мистера Гудро из «Дейли Ньюз».

— Почему в дело вовлечено ФБР?

— Мы мобилизовали активы всех правоохранительных органов, — ответил Синглтон.

— Но каково основание для участия ФБР? — упорствовал Гудро.

— В случае первого убийства было высказано предположение о возможной перевозке тела через границы штатов. И третье убийство, учитывая потенциальные международные последствия, усилило необходимость участия федерального бюро. Мы благодарны ФБР за то, что они предоставили нам помощь.

Аудитория разразилась ревом выкрикиваемых вопросов.

— Еще один вопрос! — возвестил Синглтон, озираясь. За этим последовал очередной взрыв криков.

Он кивнул.

— Мисс Андерс из «Фокс».

Журналистка попыталась озвучить свой вопрос, но другие журналисты начали выкрикивать свои, не давая ей сказать.

— Тишина, пожалуйста! — воскликнул Синглтон. Это сработало — наступила тишина.

— Мой вопрос к мэру: какие шаги вы предпринимаете, чтобы обеспечить безопасность города?

Мэр тяжело выступил вперед.

— Помимо того, что на это дело брошено сорок детективов и еще более сотни рядовых офицеров, мы направили на сверхурочное патрулирование города более двух сотен полицейских. Мы предпринимаем также множество других шагов, о которых из соображений безопасности я не могу вас уведомить. Могу заверить вас только в одном: принимаются все необходимые меры для обеспечения безопасности наших граждан.

— Лейтенант, где головы?

И снова этот ублюдок Гарриман.

— Вы слышали, — отозвался д’Агоста, — больше никаких вопросов.

— Нет! — раздался еще один выкрик. — Ответьте на вопрос!

Уровень шума взлетел до небывалых высот. Где головы? А что насчет голов? Ответьте на вопрос!

— Мы работаем над этим, — сказал д’Агоста. — А теперь…

— Хотите сказать, что вы просто не знаете, где они?

— Как я уже говорил…

Но ему не позволили закончить.

— Есть предположения, почему убийца забирает головы? — снова прокричал кто-то.

— Пока нет, но…

Наконец, мягко вмешался Синглтон.

— Мы попросили отдел поведенческого анализа ФБР в Куантико помочь нам ответить на этот вопрос.

Для д’Агосты это стало новостью, и он понял, что Синглтон, видимо, сказал это, чтобы успокоить толпу — чертовски хорошая идея.

— А когда вы…

— Спасибо, леди и джентльмены, эта пресс-конференция окончена! — сказал Синглтон и выключил микрофон. Когда толпа разбрелась, Синглтон прошел мимо лейтенанта, заговорив вполголоса:

— В мой кабинет, пожалуйста.

Когда д’Агоста вернулся, чтобы забрать свои бумаги, он взглянул на мэра и обнаружил, что тот смотрит на него немигающим мрачным взглядом.

18

Настал тот редкий момент, когда д’Агоста сумел урвать пару минут спокойствия, устроившись на пассажирском сидении служебной машины, за рулем которой был сержант Карри. Фактически, взбучка, полученная им в офисе Синглтона, оказалась не настолько сильной, как он опасался. Можно сказать, капитан устроил ему, скорее, поучительную отеческую отповедь, чем полноценный разнос — и то, основной причиной для этого послужил чертов Гарриман, которому д’Агоста позволил доминировать на конференции. Синглтон напомнил лейтенанту, что именно об этом его и предупреждал. Однако он также сказал, что не стоит вешать нос: в конце концов, все могло пройти гораздо хуже. По окончании беседы капитан выразил уверенность, что д’Агоста усвоил этот ценный урок.

— Просто добудь нам что-нибудь. Что угодно, — сказал Синглтон. — Чтобы к концу завтрашнего дня мы сумели предоставить что-нибудь газетчикам. Мы должны показать наш прогресс. Если сегодня ты принесешь мне что-нибудь стоящее, все случившееся на конференции будет моментально забыто.

Он по-отечески похлопал д’Агосту по спине, когда тот выходил, а затем сжал ему плечо.

Беседа состоялась вчера днем. Итак, у д’Агосты осталось двенадцать часов, чтобы что-то придумать, однако «что-нибудь стоящее»