– Так что тогда? – поставив ноутбук на журнальный столик, Саша повернулась к подруге.

Саша заметила и то, как Алиса начинает мять подол свитера, как закусывает губу, взвешивая все «за» и «против», как бросает взгляд на часы, вздыхает прежде, чем начать говорить.

– Только обещай, что не обидишься.

– Обещаю, – Саша бросила опрометчивое согласие, не слишком задумываясь о том, что без причины подобное обещание подруга брать бы не стала.

– Тот мужчина, с которым ты встречалась… Ну тот… Когда я отвлекала этот придурка-Артема. Помнишь?

Титова кивнула. Помнила. Прекрасно помнила, к сожалению. Закрыв глаза перед сном, именно его лицо часто возникало в темноте.

– Я видела его раньше. Давно, еще до начала семестра. Долго не могла вспомнить – где, но недавно до меня дошло… Он сам искал тебя, тогда, когда ты была у Самарского. Говорил что-то о друзьях, о том, что сто лет не видел, но я тогда испугалась, очень, а потом почти сразу забыла. Не думала, что увижу его еще раз.

– И что ты сделала?

– Не знаю почему, Саш, но я когда вспомнила, очень за тебя испугалась. Он мне не понравился еще тогда, в парке, а в ресторане… Черт, подруга, он смотрел на тебя как маньяк, мне самой хотелось оттащить тебя из-за этого столика. Я испугалась и позвонила Артему. Если бы я знала номер Самарского, позвонила бы ему!

– Господи, – Саша застонала, уткнувшись в диванную подушку. – Зачем, Алиса? Когда ты это сделала? Зачем? Он же теперь подумает, что мне просто самой духу не хватает позвонить, и я пытаюсь через тебя…

Саше льстила бы забота подруги, будь все по-другому. А если Артем передаст ее слова Самарскому, он же точно неправильно все поймет.

– Дура, – Саша подняла взгляд, встречаясь с уже не виноватым взглядом подруги, теперь Алиса была настроена куда более по-боевому. – Влюбленная, беременная дура, ты, Саша, вот ты кто! Не подумает он ничего! Пока сама не соберешься позвонить, не подумает! Я сказала об этом Артему три дня назад и что? Звонил?

– Нет.

– А знаешь почему? Да потому, что ты сама об этом попросила!!! – Алиса хлопнула в ладоши, теряя остатки терпения. А ведь прошла только неделя. А что будет через две, три, месяц? Она хочет родить здорового ребенка, но явно собирается лишить при этом здоровья подругу.

– Алиска, – и вот именно так заканчивался каждый их разговор о Самарском – на глаза Саши наворачивались слезы, а Лисе не оставалось больше ничего, как заткнуться, чтобы обнять тоскующую подругу, снова отступая.

– Ладно, как хочешь, – Алиса села на диван рядом с Сашей, обняла крепче, чувствуя, как сама понемногу успокаивается. – Главное, чтоб тебе было хорошо. Давай делать этот гребаный доклад.

Улыбнувшись сквозь слезы, Саша снова схватила ноутбук. Как ни странно, ей это нравилось. Учась, она терпеть не могла заниматься подобным. Находила сотни оправданий, лишь бы перенести еще на час, на день, на неделю. А вот так – помогая Алисе – чувствовала истинное удовольствия, главное – в такие моменты мысли сосредоточены совсем не на том, что мучает ее день ото дня.

Вернувшись за рабочий стол, Алиса еще долго смотрела на сосредоточенную Сашу. Она ведь так толком и не знала, что произошло между ней и Самарским в тот вечер. Углубляться в подробности подруга явно не собиралась. Знала лишь, что Саша попросила дать ей время, будто двух месяцев было мало… Ну да ладно, мотнув головой, Алиса и сама принялась за конспекты.

* * *

Один из пунктов, в которые Саша посвятила Самарского прежде, чем выйти из машины, она уже исполнила, поход к следователю стал не самым приятным событием даже с учетом того, что жизнь в последнее время редко ее баловала.

– Александра Константиновна? Я думал, мы договаривались на среду, – зря он пытался сделать удивленный вид. За то время, что Саша прождала прежде, чем ей позволили войти, мужчина уже сто и один раз мог успеть смириться с ее незапланированным появлением.

– Я хочу знать, что у вас есть на Шутова.

Растекаться мыслью по древу она тоже не собиралась. Если то, что сказал Ярослав, правда, она искренне желает Аристарху смерти. Долгой и мучительной. Саша когда-то сомневалась, что у нее хватит сил ненавидеть убийцу отца так сильно, как это следует делать. Волновалась зря – сил хватило. Она ненавидела Шутова всей душой, не зная его мотивов, а главное – даже не желая знать. Ярослав сказал, что так он мстил… Ну что ж, мстящий должен быть готов, что на нем круговорот мести не остановится.

– Не понимаю, о чем вы… – Данилов поерзал на кресле, подобной напористости в Александре он раньше не замечал, да и, по словам Самарского, она-то не в курсе. Так почему тогда эта девчонка сейчас смотрит на него так требовательно, даже не моргая?

– Я хочу помочь в расследовании убийства собственного отца, что непонятного?

Он поступил тогда, как малодушный, растерянный юнец – выскочил из собственного кабинета, чтобы позвонить… Самарскому. Будто он решал что, кому, когда рассказывать, а что держать в тайне. Ярослав взял трубку практически сразу.

– У меня сейчас Александра Константиновна, и она хочет помочь в расследовании… – Яр раздумывал каких-то несколько секунд, а потом голос его звучал уверенно, будто он точно знал, что именно им надо делать.

– Скажите, что вам нужно время, до вторника. А тогда… Я организую встречу.

– Хорошо, – уже согласившись, сбросив, Николай послал привет Титову на тот свет. Черти что, но это дело превратилось в фарс, а не расследование. Никогда он не позволял подозреваемым и свидетелям руководить собственными действиями, а тут – сам бежит за советом к первому из числа потенциальных убийц.

Нормальных ответов на свои вопросы в тот день Саша так и не получила, зато ей была обещана встреча, которая, по словам Данилова, должна пролить свет на все происходящее и помочь определиться, какую же роль ей придется сыграть во всем этом. Хотя почему придется? У нее уже главная роль. Роль наживки, на которую крупная рыба может клюнуть.

А во вторник утром Саша как всегда приехала в офис. Как всегда устроилась в кабинете отца, как всегда заткнула уши наушниками, включив классику. Говорят, это успокаивает нервы. В день положено посвящать как минимум пятнадцать минут классической музыке, чтобы обезопасить себя от стрессов. Разумно, по ее мнению, взвесив, что с ее стрессами пятнадцати минут будет мало, Саша увеличила сеанс музыкотерапии до нескольких часов. Помогало? Нет. Но в этом признаваться даже самой себе совершенно не обязательно.

Сегодня она нервничала особенно. Ерзала на кресле, нервно поглядывала на часы. Ждала, ждала и еще раз ждала. Чего конкретно? Сама не знала. Но хоть какой-то определенности. Что известно следствию, что может сказать она, что должна сделать и когда этот ублюдок заплатит за содеянное. Единственное, чего Саша пока не понимала – зачем встречу назначили не в участке, но это сущий пустяк, по сравнению с важностью предстоящего события.