Помело матушки Ветровоск дернулось от порыва ветра.

— Вот именно, что показалось! — рявкнула она. — Ноги моей там раньше не было, понятно?

Некоторое время после этого ведьмы летели в обиженном молчании.

А потом Маграт, которая, как считала нянюшка Ягг, обладала настоящим талантом затрагивать в беседе всякие опасные темы, сказала:

— Я вот думаю, правильно ли мы поступили? Насколько мне известно, вместо нас это должен был сделать какой-нибудь прекрасный принц.

— Ха! — откликнулась летевшая впереди матушка. — И что толку? По-твоему, если кто продерется через эти дурацкие кусты, так из него уже и муж хороший выйдет? Типичное феекрестное мышление, вот что это такое! Думаешь, можно просто так ходить повсюду и награждать людей счастливым концом, хотят они того или нет?

— А что плохого в счастливых концах? — горячо возразила Маграт.

— Послушай, счастливый конец — это хорошо, но только тогда, когда все заканчивается действительно хорошо, — произнесла матушка Ветровоск, глядя на небо. — Нельзя навязывать людям счастливые концы. Возьмем, к примеру, счастливый брак. По идее, любой брак можно сделать счастливым — отруби молодоженам головы, как только они на венчании скажут «да», и всего делов. Но ведь так не годится. Нет, счастье так запросто не создашь…

Матушка стала вглядываться в показавшийся на горизонте город.

— Все когда-то кончается, — сказала она. — Вопрос только как.

Они позавтракали на лесной полянке. На завтрак у них была жареная тыква. На всякий случай вытащили попробовать гномьи пироги. Нет, все-таки эти самые гномьи пироги — поистине удивительный продукт. Человек, у которого в котомке завалялся гномий пирог, никогда не познает, что такое настоящий голод. Достаточно лишь взглянуть на этот пирог, и на ум мгновенно приходят дюжины вещей, которые вы предпочли бы съесть. Например, собственные сапоги. Гору. Дохлую овцу. Собственную ногу.

Потом ведьмы попытались вздремнуть. По крайней мере, нянюшка и Маграт. Но в результате они лишь проворочались с боку на бок, прислушиваясь к хмурому бормотанию матушки Ветровоск. Им еще никогда не доводилось видеть ее в таком дурном расположении духа.

В конце концов нянюшка предложила прогуляться. Такой замечательный денек, сказала она. Да и лес очень интересный, много разных целебных трав тут должно расти, стоит поискать — вдруг найдем что интересное? А кроме того, добавила нянюшка, небольшая прогулка под теплым солнышком повышает настроение.

Прогулка и впрямь оказалась очень приятной. Через полчаса или около того даже матушка Ветровоск уже готова была признать, что в некоторых отношениях этот лес не такой уж и заграничный, то бишь дрянной. Маграт то и дело сходила с тропинки, чтобы сорвать цветочек. А нянюшка пропела несколько куплетов из «На волшебном посохе — нехилый набалдашник», причем протесты со стороны слушателей поступали какие-то вялые и ленивые, чисто формальные.

И все же что-то было не так. Нянюшка Ягг и Маграт чувствовали, что между ними и матушкой Ветровоск воздвиглась какая-то незримая стена, что-то очень важное, сокрытое и невысказанное витало в воздухе. Обычно у ведьм нет секретов друг от друга — ведьмы по своей натуре существа невероятно любопытные, поэтому в ведьмовской среде ничего не утаишь. Однако сейчас происходило нечто крайне странное и тревожащее.

А потом, обогнув большую дубовую рощу, они встретили маленькую девочку в красном платьице.

Девочка вприпрыжку бежала по самой середине дорожки, распевая песенку, — которая была гораздо более незамысловатой и менее сальной, чем любая песня из репертуара нянюшки Ягг. Ведьм девочка заметила, только когда едва не налетела на них. Остановившись, дитя простодушно улыбнулось.

— Здравствуйте, бабушки.

— Гм, — выразилась Маграт.

Матушка Ветровоск наклонилась.

— И что это ты, юная дама, делаешь в лесу? Причем совсем одна?

— Вот, несу корзиночку гостинцев своей бабушке, — ответила девочка.

Матушка выпрямилась, в глазах ее застыло отсутствующее выражение.

— Эсме, — поспешно окликнула нянюшка.

— Знаю, знаю, — отмахнулась матушка.

Маграт тоже нагнулась к девочке и изобразила на лице идиотскую гримасу, с помощью которой взрослые обычно пытаются завязать с детьми дружеские отношения. Впрочем, еще ни один ребенок не поддался на такую провокацию.

— Э-э-э… Скажи-ка мне, госпожа, а разве твоя мамочка не предупреждала тебя, чтобы ты остерегалась всяких-разных плохих волков, которые могут водиться в окрестностях?

— Предупреждала.

— А твоя бабушка… — сказала нянюшка Ягг. — Наверное, она сейчас приболела и лежит в постели?

— Потому-то я и несу ей корзинку с гостинцами… — начало было объясняться дитя.

— Так я и думала.

— А вы знакомы с моей бабушкой? — удивилась девочка.

— Ага, — ответила матушка Ветровоск. — В каком-то смысле.

— То же самое случилось в Скундском лесу, когда я еще совсем малышкой была, — тихо промолвила нянюшка Ягг. — Бабушку тогда так и не наш…

— А где находится домик твоей бабушки? — громко осведомилась матушка Ветровоск, резко ткнув нянюшку локтем под ребра.

Девочка указала на убегающую вбок тропинку.

— Ты ведь не злая ведьма? — потом спросила она.

Нянюшка Ягг кашлянула.

— Я? О нет. Мы… мы… — матушка запнулась.

— Феи, — закончила Маграт.

У матушки Ветровоск едва не отвалилась челюсть. Такое объяснение и в голову бы ей не пришло.

— Моя мамочка предупреждала меня и насчет злой ведьмы тоже, — пояснила девочка. Она подозрительно взглянула на Маграт. — А какие феи?

— Э-э-э… Ну… Цветочные феи, да, феи цветов, — кивнула Маграт. — Смотри, у меня есть волшебная…

— Каких?

— Что каких?

— Каких цветов?

— Э-э-э, — протянула Маграт. — Э-э-э… Ну я, например… Маргаритка, фея маргаритки. А вот она… — Маграт всячески старалась не смотреть на матушку. — В общем, она — Ромашка… А она…

— Ежиха я, — сказала нянюшка Ягг. Подобное дополнение к сверхъестественному пантеону потребовало серьезных размышлений.

— Не можешь ты быть феей Ежихой, — немного подумав, ответило дитя. — Нету такого цветка.

— А ты откуда знаешь?

— У ежей — колючки.

— У роз тоже колючки. И у чертополоха.

— О!

— А у меня есть волшебная палочка, — сказала Маграт.

Она только теперь осмелилась бросить взгляд на фею Ромашку.

— Пожалуй, нам пора, — сказала матушка Ветровоск. — Ты оставайся здесь с этой, как ее там, Маграриткой, а мы пойдем и проверим, все ли в порядке у твоей бабушки. Хорошо?

— Спорим, никакая это не волшебная палочка? — предложила девочка, не обращая внимания на матушку, а вместо этого уставившись на Маграт с чисто детской способностью найти слабое звено в любой цепи. — Спорим, что она ничего у тебя не превращает?

— Ну… — начала Маграт.

— Спорим, — сказала девочка, — спорим, ты ни за что не превратишь вон тот пенек в… в… в тыкву? Спорим на триллион долларов, у тебя это не получится?

— Вижу, вы двое отлично поладите, — сказала фея Ежиха. — А мы скоро вернемся.

Два помела летели на небольшой высоте вдоль лесной тропинки.