Анни осторожно встряхнула спящую девочку. Малышка недовольно захныкала, но проснулась неожиданно быстро.

— У нас тут дядя, он хочет поиграть и прикинулся Утенком Дональдом, — сказал Анни. — Мы поедем с ним покататься.

Девочка поспешно оделась. Незнакомец вошел в комнату. В руке он держал кепку. Анни не пришлось долго гадать, почему она так странно выгнута и что под ней спрятано. Она боялась, что Кристина перепугается оскаленной в ухмылке утиной рожи, но малышка явно была довольна.

— Плуто и Поросенок ждут нас в машине, — дружелюбно сказал Утенок Дональд.

— А для меня тоже найдется такая смешная маска? — спросила Кристина, обернувшись, к Анни.

— Нет, ты будешь сама собой, — ответил любезный голос из-под резиновой маски.

Малышка сразу заметила чемодан.

— Мы там и заночуем?

— Да, — вздохнула Анни, с отчаянием косясь на стоящего рядом мужчину.

— Выходим через гараж, — приказал тот.

Одной рукой ведя Кристину, в другой держа чемодан, Анни шагнула в коридор, соединявший дом с гаражом. Там стояло «вольво» Сундлина, который очень редко пользовался собственным автомобилем.

— У ворот стоит машина. Прошу садиться сзади, рядом с Поросенком, — предупредил незнакомец.

Анни распахнула ворота гаража. Машина стояла на дорожке. Она села сзади, рядом с женщиной в маске Поросенка. На переднем сиденье сидел Пес Плуто. Утенок Дональд спокойно сел за руль. Машина быстро покатила по Стуребигаттан.

— Сейчас начнем играть, — сказала Поросенок Кристине. — Завяжем Анни глаза, а ты можешь смотреть.

Женщина достала темный шелковый шарфик и завязала воспитательнице глаза. Анни отметила, что у женщины холеные руки и сама она сильно надушена.

— Потому что для нее должно остаться тайной, куда мы едем, — пояснил Утенок Дональд.

Пес Плуто пока молчал. Только когда шарф плотно затянул глаза, Анни услышала голос, который ей совсем не понравился:

— Наконец можно снять эту чертову маску!

— Нехорошо говорить «чертову»! — заметила Кристина.

Анни пыталась запоминать дорогу, но скоро потеряла всякую ориентацию. Один раз она отчетливо услышала гул поезда метро и решила, что машина едет по мосту Сканстул. Но потом даже представить не могла, куда они едут. Утенок Дональд все время вел машину с одинаковой скоростью. Кристина непрерывно болтала о домах, магазинах, озерах и машинах, мешая одно с другим.

Через полчаса машина куда-то свернула, в этом Анни была почти уверена.

— Останови, — велел Пес Плуто. — Поменяйся со мной, Инга Мари!

Анни услышала, как мужчина за рулем выругался себе под нос, и поняла: он недоволен, что тот выдал имя Поросенка.

Девушка Инга Мари и мужчина с переднего сиденья поменялись местами. Анни почувствовала прикосновение мужского бедра.

— А папа тоже приедет туда, где мы будем ночевать? — спросила Кристина.

— Нет. Сегодня ночью еще нет. Ему пришлось немного задержаться в Америке. Но не волнуйся, там, куда мы едем, есть дивные котята и щенята.

Анни подумала, что шофер умеет обращаться с детьми, и знает, что они любят.

— А котята уже не слепые? — спросила Кристина.

— Разумеется, — кивнул Утенок Дональд. — Их трое.

— А какого цвета?

— Два черных и один пятнистый.

Прошло еще с четверть часа. Анни чувствовала, что теперь они едут по очень неровной дороге.

— Вот мы и прибыли, — сказал Утенок Дональд.

— А где котята? — спросила Кристина.

— В доме, — мелодичным голосом произнесла девушка в маске Поросенка.

«Похоже, она часто говорит по телефону», — подумала Анни, даже не зная, насколько близка к истине.

Анни вместе с Кристиной провели в дом, где запах живо напомнил ей годы, проведенные у бабушки в деревне, — запах конюшни.

— Вы будете жить здесь, — услышала она вежливый и спокойный голос Утенка Дональда. — Когда закроем двери, можешь снять повязку.

Заскрежетал замок, Анни сорвала шарфик. Свет ослепил ее, только потом она увидела, что они находятся в старомодно обставленной комнате: раскладной диван, комод с фотографиями в овальных рамках, печь, облицованная кафелем в цветочек, на стенах парочка безвкусных картин, на полу веселый лоскутный коврик.

Кристина уже сидела на полу, глядя на весело барахтавшихся котят. Анни выглянула в окно и увидела луг, на котором паслись три лошади. Видна была еще пара сараев, а дальше — темный хвойный лес с редкими березками и дубами.

Двери распахнулись. Вошла Поросенок, двигаясь как манекенщица. Она несла поднос.

— Вы, должно быть, голодны. Прошу, вот кофе, бутерброды, а для Кристины — молоко и хлопья.

Поставив поднос на стол, покрытый красно-белой клетчатой скатертью, она вышла, покачивая бедрами.

— Садись поешь, — велела Анни.

— А почему утром молоко? — спросила девочка. — Я хочу шоколаду.

— Ничего больше нет, только молоко, моя маленькая.

Кристина принялась за еду.

Котята, кони на лугу, лес и поля — все дышало покоем и умиротворенностью. Идиллия. Но Анни до мозга костей пробирал страх. «Нужно держаться, — думала она. — Но я так боюсь того, в маске Плуто…»

— Ешь, как следует, — сказала она Кристине. — Не капай на стол.

Ассистент криминальной полиции Ян Ольсон сидел в своей ужасно несовременной квартире на Ходбергсгатан. Он снимал эту квартиру через посредника и платил невероятно много, но все равно был счастлив, что, по крайней мере, есть, где жить. Вот только до невозможности надоели ему две любопытные старые девы, хозяйки квартиры.

В первом часу Ольсон уже собирался уходить, но все-таки включил радио, чтобы послушать новости. Диктор важным голосом рассказывал о происшествии. «Это просто неправдоподобно», — подумал Ольсон и, убедившись, что больше ничего интересного не передадут, выключил радио. Прежде всего, он позвонил начальнику. И едва дозвонился.

— Я только что слышал новости. Я нужен?

— А ты как думаешь? — спросил шеф. — В ближайшее время придется вкалывать день и ночь.

— Понимаю. Пойду только перекушу и скоро буду.

— Только не напейся. Ты нужен трезвый и прилично одетый.

Ольсон был в элегантном пепельно-сером костюме.

— Собственно, можешь не спешить. Никаких инструкций мы еще не получали. Видимо, все решается на самом высоком уровне.

Ольсон пошел через Ходбергсгатан на Готагатан и, миновав ее, свернул на Хокенсгатан. Там спустился в метро и поехал в центр. Пройдя по подземному вестибюлю, где вовсю кипела торговля наркотиками, поднялся на эскалаторе на Дроттинггатан. Выдержав нелегкую борьбу с собой, завернул в «Брункенбергский подвал» — времени еще достаточно, и там можно так же хорошо перекусить.