С мечом. И плащом.

— Так, перед тем как войдем, прочтите правила, — сказал он детям. — Особенно четырнадцатый пункт.

На скрытой в тени табличке излагались обычные для ресторанных заведений правила, но было там и несколько любопытных пунктов. Например, говорилось, что входя в малый зал и принимая угощение хозяина, а также соглашаясь выслушать его историю, посетитель также принимает на себя обязательство никому об этом не рассказывать. Не передавать никакую полученную в малом зале «Соелу» информацию третьим лицам. Исключая, разумеется, информацию общеизвестную.

А в случае нарушения оного правила, хозяин заведения имеет право взять с посетителя штраф — одну бессмертную душу.

— Это очень важно, — произнес Майно, стуча пальцем по табличке. — Я ее не заметил, когда сюда приходил, и очень жалею.

— Да она же неприметная совсем! — возмутилась Астрид, читая правила сквозь Очко Истины. — И буквы мелкие! А пунктов целая куча!

— В том-то и дело. Это соглашение между Янгфанхофеном и его гостями. Ты автоматически заключаешь его, входя внутрь. Не знаю, как это работает с несовершеннолетними, но… короче, если Корчмарь начнет травить байки, сразу зовите меня.

— Чтобы ты ни одной не пропустил? — хмыкнула Лахджа, отдергивая занавесь.

— Расслабьтесь, дети, — раздался мягкий, чуть хриплый баритон. — На несовершеннолетних мои правила не распространяются. И сегодня не день баек. Я именинник, я угощаю, а развлекать меня будете вы. Рад, что ты зашел, Дегатти. А тебе рад вдвойне, Лахджа. И Сидзука!.. и… о, добро пожаловать, Рыцарь!..

Малый зал действительно сегодня не казался малым. Янгфанхофен расширил его и изменил планировку. Теперь тут было несколько десятков столов, появилась небольшая сцена, танцпол, а барная стойка удлинилась раз в десять. Вошедший сразу за гостями с Парифата Гаштардарон поздравил Янгфанхофена, вручил ему длинный сверток и отошел к столу, за которым уже собралась дюжина вексиллариев. Оттуда сразу донеслись радостные возгласы, а пузатый гохеррим с чубом стал говорить тост.

— Какой загадочный сверток, — задумчиво произнес Янгфанхофен, разливая новым гостям. — Что же, что же там? Очередной клинок? Палка? Багет?

— Просто разверни, — поморщился Майно, опрокидывая бокал «Алого рассвета».

Сам он преподнес имениннику экземпляр своей монографии, и Янгфанхофен сразу принялся его с интересом листать. А Астрид не преминула добавить, что это от них обоих, потому что значительную часть там написала она.

Лахджа и Сидзука уселись на свои привычные места, для Лурии появился детский стульчик, а вот Вероника с трудом, но вскарабкалась на обычный табурет. Рядом устроилась робеющая Мамико и сверкающая глазами Астрид.

— О, Астрид, какая ты большая выросла, — умилился Янгфанхофен, наливая ей сока. — И совсем не похожа на гхьетшедариев. Скорее уж крылатый гохерримчик.

— А мне тут можно алкоголь? — понюхала свой стакан Астрид. — В честь праздника.

Она решила прощупать границы дозволенного. В конце концов, ей почти одиннадцать, пора уже начинать бухать.

— Прелестные у вас дочки, — улыбнулся Янгфанхофен добродушно. — Красавицы вырастут. Привет, Вероника — я видел, как ты родилась. Как у тебя дела?

— Я поступила в волшебную школу, — тут же похвасталась почти незнакомому демону Вероника.

— И я, — поспешила добавить Астрид. — Но давно.

— И я, — робко добавила Мамико. — Тоже давно.

— А Лурия еще нет, — вздохнула Астрид. — Лурия, ты чо отстаешь-то?!

Лурия ничего не ответила. Она горстями загребала конфеты из вазочки. Пихала их во все кармашки и какие-то совсем неприметные складки на платьице. Лахдже стало стыдно за младшую — Янгфанхофен еще подумает, что ее дома не кормят.

Тем временем Вероника жадно осматривалась. Тут повсюду были демоны… очень сильные демоны. Надо же — живут себе. Праздники празднуют. И не страшно тут ничуточки, а уютно, весело и на душе тепло. Все очень деньрожденно.

Вон, даже дядя Фурундарок ни на кого не кричит и не злится. Даже смеется над чем-то.

— Дядя Ян, у тебя всегда тут столько демонов? — спросила она.

— Нет, обычно у меня гораздо тише, — произнес демолорд. — Я предпочитаю узкий круг добрых друзей. Посиделки с двумя-тремя хорошими приятелями… вот твой папа знает.

— А интересно быть корчмарем? — продолжала допытываться Вероника. — А то все гохерримы дерутся, а ты не дерешься.

— Я тоже дерусь… иногда.

— Выходит, корчмарем быть интересней, чем драться?.. — задумалась Вероника.

— Думаешь, ко мне только милые маленькие девочки заходят? Тут случаются такие потасовки, что ого-го!

— А когда будет потасовка? — живо заинтересовалась Астрид.

— Ну вот явится кто-нибудь агрессивный, выпьет лишнего — она сразу и начнется, — пожал плечами Янгфанхофен. — В прошлый раз, вон, два вексиллария дрались.

— Ух ты, — хмыкнула Лахджа. — Кто?

— М-м-м… Баштамбудык и Скутыразыр.

— Ты их сам только что выдумал.

— Не-е-ет, что ты!

На соседний табурет взобрался бушук в золоченом камзольчике и двууголке с высоким плюмажем. Кто-то из банкиров — Кагена Лахджа узнала бы, а простым бушукам в малый зал «Соелу» доступа нет. Он цветисто и раболепно поздравил именинника, преподнес какую-то баночку и остался сидеть у барной стойки, непринужденно болтая с Янгфанхофеном.

Тот сегодня как будто одолжил у Дзимвела Ме Темного Легиона. Паргоронский Корчмарь, кажется, одновременно присутствовал во всех концах зала и со всеми вел беседы. От пристального взгляда начинали болеть глаза — в такую квантовую неопределенность ушел трактирщик-демолорд.

Майно Дегатти был уверен, что они сегодня единственные будут с детьми. Он из-за этого долго спорил с женой, считая, что Астрид еще ладно, но уж тащить в Паргорон остальных, совсем маленьких дочерей, это какое-то безумие. Но Лахджа настаивала, что они приглашены с детьми, так что и прийти надо с детьми.

А потом их еще и подслушала Астрид, которая сходу смекнула, что ее пытаются лишить кудесной вечеринки, и тут же все выложила Веронике, а уже втроем женщины рода Дегатти организовали наступление на отца семейства, так что тот в итоге сдался… но до последнего был готов к худшему и крутил на пальце перстень Вератора.

К счастью, тот не понадобился. Оказалось, что на день рождения Янгфанхофена явилась целая куча малолетних демонят и полудемонят, так что Астрид, Вероника, Лурия и Мамико ничем не выделяются.

Тут были отпрыски вексиллариев, баронов и банкиров. Были дочурки Совиты и ее нового фаворита-фархеррима. Было несколько детей Хальтрекарока, в том числе, к радости Астрид и Мамико, Эммертрарок.

— О, я знал, что вас тут найду! — ухмыльнулся он, подойдя к сестрам. — Как делишки?

Эммертрарок заметно подрос за эти пять лет. Он все еще не прошел преобразование и не планировал делать этого как минимум до восемнадцати. И он, неожиданно для всех, был одет. Одеты были вообще все дети и жены Хальтрекарока, а также бароны Барабао и Гастарок.

— Неожиданно, что ты