все на свете. Если, конечно, вы сумеете преподнести ему задачу должным образом.

– У тебя такой вид… мне это не нравится, Мальскуандо.

И все потому, что обдумывал я свою гениальную идею, глядя на худенькую блондинку. На деле я не видел Бегущую. Тем более не восторгался ею. Я пытался вспомнить реплики Кипа из разговора, который мы вели сто лет назад, когда нам приходилось прятаться от кое-каких нехороших парней.

Вспомнить не получалось. Но я знал: где-то в памяти оно пряталось. Все, что от меня требовалось, – это переговорить с Кипом в следующий раз, когда наши пути пересекутся.

Где этот мальчишка? Послушался ли он меня, когда я велел ему отправляться к Покойнику?

– Если не послушался, поговорю с его матерью, – пробормотал я, невольно улыбаясь кое-каким воспоминаниям.

– Чьей матерью? Что ты вообще…

– Тинни. Лапочка. Милая. Зеница ока моего, свет мира, которую я люблю больше жизни. Если ты не прекратишь нести этот вздор… Скажи, я подстерегаю тебя, мешаюсь у тебя под ногами, когда ты пытаешься работать?

Эта женщина пугающе многолика. Девяносто процентов времени она пребывает в центре собственной вселенной. Только изредка, если вы врежете ей промеж глаз увесистой палкой, она перестает быть обычной Тинни на достаточно долгий срок, чтобы взглянуть на что-либо по-другому. Конечно, надо признать, та личность, которую она мне обыкновенно демонстрирует, во многом вылеплена мною же самим согласно моим представлениям.

– Я поняла, Гаррет, – пробормотала она. – Правда, хорошо поняла.

– Хорошо? Это хорошо. Спасибо, солнце ты мое. А теперь давай я займусь своей работой.

Возможно, хоть немного, но поняла. Голос у нее, во всяком случае, сделался серьезный. И она не обзывала меня Мальскуандо.

Главная наша проблема состоит в том, что Тинни, зная меня много лет, с тех пор, когда выбранная мною профессия заводила нас обоих еще в более жуткие и опасные места, до сих пор не считает мою работу серьезной.

Правда, я и сам порой так не считаю, но вот Тинни об этом знать совершенно не обязательно.

Я занимаюсь тем, чем занимаюсь, потому что это лучше, чем работать на дядю.

– Эй, Плоскомордый!

Тарп оторвался от созерцания оркестровой ямы. Он подошел и отважно занял позицию между мной и рыжей – судя по всему, он исходил из ложного представления о том, что мне срочно требуется помощь.

– Что ты думаешь, Гаррет?

– Я думаю, мне необходимо переварить все сегодняшние приключения. Я хочу вернуться домой, обговорить все это с моим обездвиженным партнером, а потом поспать часов двенадцать в нормальной постели. Не говоря уже о домашней стряпне Дина.

– Я бы тоже от этого не отказался. Но мой босс настоящая заноза. У меня нет шанса вырваться отсюда даже на половину такого срока. Да что там, на десятую часть.

От ответа я воздержался. Тарпа я бы все равно не переубедил.

Он явно готовил базу для какого-то вымогательства.

– Подход, Гаррет, – напомнил стоявший у меня за спиной полковник Туп. – Все зависит от подхода к людям.

Скажите, почему, стоит любому из известных мне людей получить хоть малейший шанс, пеняют на мой подход? И вообще готовы все грехи мира свалить на мою бедную голову?

Порой самое умное – просто повернуться и уйти. Именно в этом я убеждал себя, когда шагал на запад, оставив «Мир» и его жалкое окружение вариться в собственном соку.

Кроме меня, не ушел больше никто – не считая Тинни, продолжавшей за меня цепляться. Все остальные занимались делом.

Мне еще предстояло услышать это от Покойника. Предстояло услышать от Макса Вейдера и Манвила Гилби. Я мог услышать это также от Аликс и ее горячей команды. Даже от полковника Уэстмена Тупа и директора Шустера, но позже. Я мог получить короткие комментарии на эту тему от Дина, Тинни, Тинниной племянницы Киры и даже славного тихого Кипа Проуза. Я мог даже услышать это от моего двоюродного деда Медфорда Шейла, прежде чем тот испустит дух. У меня много знакомых.

Пусть их гавкают. А я удалюсь ненадолго от места событий. Надо же мне хоть сколько-то времени поискать, что бы еще добавить к этой груде обвинений.

Появление уродов – родственников членов Клики могло придать всей этой истории новый импульс.

75

Синдж отворила входную дверь как раз в тот момент, когда я собирался сунуть ключ в скважину.

– Посмотри-ка, кто за мной плетется, – сказал я. – Как думаешь, пускать ее?

Тинни сунула левую руку под нос Синдж, словно в ожидании, что та поцелует ее.

Весь дом пронизывало напряженное ожидание чего-то такого.

И голоса.

– У нас гости? – спросил я и тут же осознал весь идиотизм своего вопроса.

– Да. По большей части деловые, – кивнула Синдж. – Вы едва разминулись с Пенни Мрак.

Разумеется, потому что Мешок с костями наверняка предупредил ее о моем возвращении. Что, интересно, он поручил ей теперь?

– Ты вселил в душу этой девчонки истинный страх перед Гарретом Ужасным, Мальскуандо.

– Не могу отделаться от ощущения, что в этом замешаны женщины клана Тейтов.

Легки на помине! Из комнаты Покойника послышался взрыв почти истерического смеха, который мог принадлежать только Кире, старательной Тинниной ученице по части науки и искусства разбивания сердец. И что она делала в моем доме?

– Заходите, – позвала Синдж. – Я скажу Дину, что вы вернулись.

Сияющая, хотя и немного зловещая улыбка на лице Тинни разом сменилась выражением ужаса. Тинни испугалась за племянницу.

Моя мисс Тейт ужасно боялась того, что другая мисс Тейт может сделаться такой же, как ее любимая тетушка.

– Ха-ха-ха, – негромко сказал я. – Что творится! – И шагнул в комнату Покойника.

Я не ошибся. Идиотские булькающие звуки исходили от Киры Тейт. Она вцепилась в Кипа Проуза с такой силой, словно вообще не собиралась больше отпускать. Помимо этих двоих, здесь обитали Торнада и Прилипала. Они, похоже, тоже неплохо проводили время. В воздухе попахивало пивом, а около обеих парочек стояло по пустому кувшину.

И Торнада не шпыняла своего спутника!

Обыкновенно рука ее находится в боевой готовности где-то пониже его спины, готовая нашлепать, как нашкодившего щенка.

– Должно быть, устройство для послушания действует, – пробормотал я.

«Вовсе не так. Эти люди просто счастливы. Пока тебя не было, произошел ряд хороших событий».

– Приятно знать, что не все еще катится колбаской в тартарары, если меня нет поблизости, чтобы проследить за этим.

«Последние несколько дней выдались для тебя не совсем удачными», – заметил Старые Кости.

– Это чудовищное преуменьшение, Весельчак. Загляни-ка сюда, – я устало постучал пальцем по лбу, – и узнаешь, что было на самом деле.

Он угостился изрядной порцией несчастной жизни