«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть натранспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня —из-под носа захватит добычу кто-нибудь из больших партизанов», — думал Денисов,беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного отДолохова.

Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо,Денисов остановился.

— Едет кто-то, — сказал он.

Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.

— Едут двое — офицер и казак. Только не предположительно,чтобы был сам подполковник, — сказал эсаул, любивший употреблять неизвестныеказакам слова.

Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и черезнесколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой,ехал офицер — растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше коленпанталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, оченьмолоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакалк Денисову и подал ему промокший конверт.

— От генерала, — сказал офицер, — извините, что не совсемсухо…

Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.

— Вот говорили всё, что опасно, опасно, — сказал офицер,обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. —Впрочем, мы с Комаровым, — он указал на казака, — приготовились. У нас по дваписто… А это что ж? — спросил он, увидав французского барабанщика, — пленный?Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?

— Ростов! Петя! — крикнул в это время Денисов, пробежавподанный ему конверт. — Да как же ты не сказал, кто ты? — И Денисов с улыбкой,обернувшись, протянул руку офицеру.

Офицер этот был Петя Ростов.

Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, какследует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держатьсебя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял,покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказыватьо том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такоепоручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился одингусар.

— Ну, я г`ад тебя видеть, — перебил его Денисов, и лицо егоприняло опять озабоченное выражение.

— Михаил Феоклитыч, — обратился он к эсаулу, — ведь этоопять от немца. Он пг`и нем состоит. — И Денисов рассказал эсаулу, чтосодержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании отгенерала-немца присоединиться для нападения на транспорт. — Ежели мы егозавтг`а не возьмем, они у нас из-под носа выг`вут, — заключил он.

В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженныйхолодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положениеего панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлялвзбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.

— Будет какое-нибудь приказание от вашего высокоблагородия?— сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре вадъютанта и генерала, к которой он приготовился, — или должен я оставаться привашем высокоблагородии?

— Приказания?.. — задумчиво сказал Денисов. — Да ты можешьли остаться до завтрашнего дня?

— Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? — вскрикнулПетя.

— Да как тебе именно велено от генег`ала — сейчасвег`нуться? — спросил Денисов. Петя покраснел.

— Да он ничего не велел. Я думаю, можно? — сказал онвопросительно.

— Ну, ладно, — сказал Денисов. И, обратившись к своим подчиненным,он сделал распоряжения о том, чтоб партия шла к назначенному у караулки в лесуместу отдыха и чтобы офицер на киргизской лошади (офицер этот исполнялдолжность адъютанта) ехал отыскивать Долохова, узнать, где он и придет ли онвечером. Сам же Денисов с эсаулом и Петей намеревался подъехать к опушке леса,выходившей к Шамшеву, с тем, чтобы взглянуть на то место расположенияфранцузов, на которое должно было быть направлено завтрашнее нападение.

— Ну, бог`ода, — обратился он к мужику-проводнику, — веди кШамшеву.

Денисов, Петя и эсаул, сопутствуемые несколькими казаками игусаром, который вез пленного, поехали влево через овраг, к опушке леса.

Дождик прошел, только падал туман и капли воды с ветокдеревьев. Денисов, эсаул и Петя молча ехали за мужиком в колпаке, который,легко и беззвучно ступая своими вывернутыми в лаптях ногами по кореньям имокрым листьям, вел их к опушке леса.

Выйдя на изволок, мужик приостановился, огляделся и направилсяк редевшей стене деревьев. У большого дуба, еще не скинувшего листа, оностановился и таинственно поманил к себе рукою.

Денисов и Петя подъехали к нему. С того места, на которомостановился мужик, были видны французы. Сейчас за лесом шло вниз полубугромяровое поле. Вправо, через крутой овраг, виднелась небольшая деревушка ибарский домик с разваленными крышами. В этой деревушке и в барском доме, и повсему бугру, в саду, у колодцев и пруда, и по всей дороге в гору от моста кдеревне, не более как в двухстах саженях расстояния, виднелись в колеблющемсятумане толпы народа. Слышны были явственно их нерусские крики на выдиравшихся вгору лошадей в повозках и призывы друг другу.

— Пленного дайте сюда, — негромко сказал Денисов, не спускаяглаз с французов.

Казак слез с лошади, снял мальчика и вместе с ним подошел кДенисову. Денисов, указывая на французов, спрашивал, какие и какие это быливойска. Мальчик, засунув свои озябшие руки в карманы и подняв брови, испуганносмотрел на Денисова и, несмотря на видимое желание сказать все, что он знал,путался в своих ответах и только подтверждал то, что спрашивал Денисов.Денисов, нахмурившись, отвернулся от него и обратился к эсаулу, сообщая емусвои соображения.

Петя, быстрыми движениями поворачивая голову, оглядывался тона барабанщика, то на Денисова, то на эсаула, то на французов в деревне и надороге, стараясь не пропустить чего-нибудь важного.

— Пг`идет, не пг`идет Долохов, надо бг`ать!.. А? — сказалДенисов, весело блеснув глазами.

— Место удобное, — сказал эсаул.

— Пехоту низом пошлем — болотами, — продолжал Денисов, — ониподлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, — Денисов указал на лес задеревней, — а я отсюда, с своими гусаг`ами. И по выстг`елу…

— Лощиной нельзя будет — трясина, — сказал эсаул. — Конейувязишь, надо объезжать полевее…