Карл улыбнулся:

– Наверное, так и было. Может быть, нашими телами владели боги. Ты была Папа, земля, а я – Ранги, небо, и теперь они всегда будут благодарны нам за то, что мы снова позволили им соединиться. Какая ты красивая, Ида! – Он снова поцеловал ее.

– Ты тоже. – Она видела лишь очертания его тела, и то, что она могла разглядеть, нравилось ей. Карл был жилистым и стройным, сильным и все же не настолько тяжелым, чтобы ей не нравилось ощущать его вес. – Voce é linda.

– Думаю, о мужчине нужно говорить lindo, – отозвался Карл. – Но ты не забыла! Я снова произнес эти слова, когда познакомился с твоими дочерьми. Это Линда, верно? Твоя дочь – Линда?

Ида покачала головой:

– Они обе мои дочери. И обе дочери Кэт, иначе нельзя. Иначе Линда считалась бы внебрачным ребенком.

Карл удивленно поднял брови:

– Линда – родная дочь Кэт? А я думал, твоя.

– Нет. – Ида улыбнулась. – Моя – это Кэрол. Когда она родилась… Было тяжело, я боялась, мне было больно, и я так радовалась, когда все закончилось. Я думала, что никогда не смогу полюбить ее.

– И поэтому назвала «любимой»? – удивился Карл. – Я спросил у Криса, что означает «Кэрол», и он сказал, мол, «возлюбленная» или «радостная песня».

– Нет… – Ида снова начала ласкать его, продолжая говорить: – Ее назвала Кэт. Кэрол или Карла. И, я думаю, она точно знала, что делает. Потому что… как же я могла не полюбить ребенка, который носит твое имя?

Ида ушла из Рабен-Штейнфельда и добралась до Байи. Но это совершенно не означало, что она приехала в Новую Зеландию. Карлу пришлось с болью осознать это, когда после восхитительной ночи они вернулись сначала к Динсам, а потом и на станцию Фенрой. Ни Кэт, ни Динсы не задавали вопросов, хотя в улыбке Кэт отражалось счастье Иды и Карла. Но уже по пути на ферму Криса влюбленных настигла действительность. Оттфрид присоединился к ним в своей повозке в первый же день пути.

Увидев его, Ида испугалась. Ее ярость схлынула, уступив место страху. Как бы ни было ей приятно выставить Оттфрида дураком перед приятелями, она все равно оставалась его женой и теперь ожидала его мести. Особенно после того как он узнает, что она действительно изменила ему с Карлом.

Однако на первых порах он вел себя тихо. Стоило ему к ним присоединиться, как Кэт сразу же набросилась на него:

– Ну, осталось у тебя хоть что-нибудь от выручки за сыр? Или те товары, которые лежат на повозке, ты покупал в долг?

Оттфрид поморщился и притворился обиженным.

– Мне было поручено продать сыр и потратить деньги на корм и гвозди, – с достоинством заявил он. – Так я и сделал.

В повозке действительно лежали заказанные Крисом товары, однако Кэт предполагала, что Оттфрид брал и корм, и скобяные изделия в кредит.

– И вообще… – Муж Иды закусил губу, видимо, понимая: ему только и остается, что изображать раскаяние и хотя бы на словах признать свою вину. – Мне жаль, Ида. Я, кажется, немного перепил.

– Немного? – взъярилась Кэт. – Ты выдал всех нас! Слава богам, что ты еще плохо говоришь по-английски! Можно списать все на недоразумение. Но Карл теперь, конечно, в курсе. Криса тоже придется посвятить в эту историю, и Динсы по меньшей мере догадываются, что в твоей болтовне что-то есть. Впредь держи себя в руках! Лучше всего сиди на ферме, а за покупками могут с тем же успехом ездить Крис или Карл. Они не проиграют ни пенни и обернутся в три раза быстрее!

Ида молчала. Она успешно избегала Оттфрида во время путешествия, ночуя в палатке с Кэт и детьми. Карл ставил свою палатку, однако Оттфрид отказался делить ее с ним и предпочитал спать под брезентом в повозке. Видимо, собственное поведение смущало его. Карл и Оттфрид не говорили о происшествии в пабе. Карл решил пока не трогать мужа Иды. Как бы Карл ни презирал его, он тоже вырос в Рабен-Штейнфельде и испытывал чувство вины, обманывая Оттфрида.

– Здесь я сверну, – заявила Кэт, когда на третий день они приблизились к станции Фенрой.

Главная дорога на северо-запад шла параллельно Ваймакарири, и у станции Фенрой образовалась небольшая развилка: налево – к ферме, а направо – к деревне маори.

– Спасибо, что встретили меня и помогли перегнать овец. Карл, передавай привет Крису. Пусть приходит, посмотрит на мою отару! Ида, можно мне оставить Охотника еще на один день? Без него я вряд ли сумею доставить овец в деревню.

– А ты не хочешь пойти с нами и поздороваться с Крисом? – спросил Карл. Он знал, что его друг очень огорчится, если они не привезут с собой Кэт.

Однако молодая женщина решительно покачала головой:

– Нет. Чего доброго, он попытается уговорить меня остаться и стать вашим компаньоном. Вот вам и новый повод для ссоры с Оттфридом.

Оттфрид недоверчиво осмотрел овец Кэт и тут же начал протестовать против того, чтобы она тоже вошла с ними в долю. Он заявил, что в любом случае будет голосовать против этого, потому что она женщина и даже не замужем. Как же она будет выполнять свою часть работы на ферме?

Карл промолчал, хотя на языке у него так и вертелись слова: «Вряд ли она сумеет работать меньше, чем ты!»

Но Кэт все равно недвусмысленно дала понять, что хочет отвести овец в деревню маори. У нгаи таху уже имелось небольшое стадо, а с рамбулье Кэт деревня станет производителем шерсти, с которым придется считаться.

– Но Крис захочет тебя увидеть, – не сдавался Карл.

Та снова покачала головой:

– Я ведь уже сказала – пусть приходит. А мне делать крюк в две мили со всем стадом нет никакого смысла! Передавайте ему привет от меня!

И молодая женщина свистом подозвала Охотника, что вызвало некоторую неразбериху, поскольку оба колли Оттфрида тут же бросились к ней. На призывы хозяина они не реагировали, и Оттфрид снова возмутился, заявив, что Кэт украла у него собак.

– Она вернет их тебе, – успокоил компаньона Карл. – Да и вообще… Мог бы и потренироваться с ними лишний раз. А то ведь собаки не знают, чьи они, и слушаются того, кто с ними больше всех занимается.

Как и ожидалось, Крис расстроился из-за решения, принятого Кэт, хотя Карл изложил ему все причины и передал приглашение. Однако Джейн первая увидела овец Кэт в деревне маори. Она отправилась туда на следующий же день и обнаружила, что Кэт увлечена беседой с Те Хайтарой.

– Киа ора, арики! – поздоровалась Джейн. – Неужели вы тоже решили вступить в ряды овцеводов?

– Вступить? – переспросил Те Хайтара. Он уже неплохо говорил по-английски, только некоторые слова ему не давались. – Вступить, как в лужу?

Джейн поморщилась, когда Кэт улыбнулась и перевела ее слова на маори.

Вождь радостно отозвался по-английски:

– Да! Ты посмотреть, какие хорошие овцы, да? Сделаем, как ты говоришь. Но овцы от Кэт, не от «инвестиции»! Так лучше, можем продавать шерсть и покупать больше вещей для племени у Ка-пин-та! – Мужчина просиял.