А я вот знаю другого Ивана, жизнь которого как под копирку повторяет судьбу шолоховского героя. И всё — правда. Речь идет о моем земляке, к судьбе которого я оказался причастен. Зовут его Иван Никитич Идоленко. Вот он-то хлебнул горя… В 1943 году, в возрасте 17 лет, его призвали в армию, и вскоре он оказался в составе отряда специального назначения за линией фронта. Был ранен, попал в плен, «похоронен был дважды заживо», прошел восемь немецких лагерей, бежал, вернулся в строй, закончил войну в Праге, а затем продолжил службу в Северной Корее и на Дальнем Востоке.

Несмотря на то, что два года назад Ивану Никитичу было уже за девяносто, он был по-прежнему «бодр», поражал тонкими красивыми чертами лица, ниспадающими на плечи седыми волнистыми локонами и характерным приятным сибирским выговором, цитируя наизусть целые эпические баллады, сочиненные им самим. В то же время в нем чувствовались природная сибирская гибкость и сила, которые передались и его сыну: младший советник юстиции Виктор Иванович Идоленко высок ростом, косая сажень в плечах и, несмотря на годы, без труда крестится двухпудовой гирей. Кстати, легендарный олимпийский чемпион, самый сильный человек планеты Юрий Петрович Власов подарил свою олимпийскую штангу его сыну — тоже богатырского телосложения. В 1980-х годах Виктор Идоленко, следователь из Кемерово, стал начальником штаба следственной бригады Гдляна — Иванова, направленной Юрием Владимировичем Андроповым наводить порядок в Средней Азии — в период с 1983 по 1989 год более чем 200 следователям удалось возбудить 800 уголовных дел, по которым было осуждено свыше 4 тысяч человек. Среди получивших срока были десять Героев Социалистического Труда, около тридцати высокопоставленных сотрудников МВД Узбекистана и СССР, четыре секретаря ЦК Компартии Узбекистана, несколько секретарей обкомов и т. д. Фигурантами этого дела были и родственники бывшего генсека Брежнева. Все размотанные коррупционные схемы вели прямиком в Кремль. Например, во взяточничестве был обвинен Егор Лигачёв. Однако, как утверждает Тельман Гдлян, генсек Горбачёв не поддержал дальнейшего расследования, и следственную бригаду разогнали по указке сверху, возбудив против Гдляна и Иванова уголовные дела о злоупотреблении властью. А Виктора Идоленко узбекские мафиози от партии окрестили «Белый Шайтан» за способность устанавливать контакт с подследственным на ментальном уровне и читать его мысли. Причем эти экстрасенсорные способности буквально ощущаешь кожей — недаром сама Ванга почувствовала его приезд в Болгарию и прислала своего человека с приглашением приехать к ней…

К сожалению, наша встреча с отцом и сыном Идоленко проходила не в уютном коттедже или престижной квартире, жить в которых более свойственно бывшим фигурантам уголовных дел, а в казенном доме — Геронтологическом центре Переделкино для ветеранов войны и труда. Когда бригаду Гдляна — Иванова разгромили, следователь Виктор Идоленко попал на операционный стол. Шансов выжить у него практически не было, но хирург Сергей Евгеньевич Когинов, ранее пришивавший Виктору кисть правой руки, взял его после операции к себе домой — и выходил, практически вернул с Того Света. В итоге Виктор остался в Москве, но без особых перспектив на жилплощадь — коллеги вовремя не позаботились об этом.

Но беда не приходит одна. В автокатастрофе в Сибири погибает его старший брат, а следом от горя умирает мать. Отец, у которого вследствие ранения на фронте начались проблемы с ногами, остается в Белово один в квартире на 4-м этаже в доме без лифта! А пять лет назад, когда отец остался совсем один, Виктору пришлось забрать его в Москву.

«Когда началась война, я учился в железнодорожном техникуме, — вспоминает Иван Никитич. — Мы с ребятами сразу в военкомат, но получили отлуп — рано еще, идите, мол, учитесь. С началом 1943-го года мне несколько раз присылали повестку — но всякий раз отправляли назад, поскольку 18 лет мне исполнялось только 1 июня. Но 7 апреля я заявил, что никуда больше отсюда не уйду. И тогда один капитан сказал: “Давайте я возьму его к себе — в запасной кавалерийский полк”. Там в Новосибирской области мы до сентября заготавливали сено. А числа 5-го, когда выпал снег — зачитали списки, помыли, побрили, дали новую форму, посадили в теплушки и — на фронт. Привезли в Москву и сразу мыться в Сандуновские бани. Потом снова в теплушки и в город Ельню Смоленской области, где меня зачислили в 6-й кавалерийский корпус особого назначения».

Через некоторое время пришли эшелоны с монгольским «ленд-лизом». Лошади вообще буквально вытянули на себе войну — только в Красной Армии их количество достигало 2 млн. Но особенно ценились лошади из Монголии — коренастого сложения, с короткими ногами, большой головой, очень длинными гривой и хвостом. Это прежде всего ездовая лошадь, которая осталась в основном без изменений со времен Чингисхана. Монгольские лошади скромны, выносливы и сообразительны, хорошо ориентируются на бегу по пересеченной местности. Как только лошадь познакомилась со всадником, она будет спокойной, дружелюбной и очень надежной.

«Но это потом, — говорит Иван Никитич. — А когда мы их только разгружали — они кусаются, бьются. Но в конечном счете дали нам каждому по коню. Мне дали Орлика — я давай его ласкать, чищу его, глажу, свой сахар отдаю, песни на ухо напеваю — длинные такие, былинные с припевом. И он уже спокойно дал себя оседлать, так мы стали с ним друзьями. Я попал в 1-й взвод — взвод разведки. Задача корпуса состояла в том, чтобы при переходе в наступление заходить противнику в тыл и препятствовать его отступлению: разрушать дороги, взрывать мосты, уничтожать коммуникации. Всё время в лесу, всё время на конях. В феврале 1944 года мы соединились с отрядом Медведева «Победители» НКГБ СССР, которому было приказано выйти в расположение Красной Армии. Он постоянно вел бои с украинскими националистами, которые стремились воспрепятствовать продвижению отряда. Полковника Медведева я видел лично».

В тот момент Дмитрий Николаевич Медведев принял решение передислоцировать отряд в район Львова и оказать помощь наступавшей Красной Армии. Однако вскоре он получил приказ о выводе отряда в тыл Красной Армии — об этом автору этих строк рассказал лично Алексей Николаевич Ботян, в то время заместитель командира по разведке в соседнем отряде «Олимп», который взаимодействовал с отрядом Медведева «Победители». 5 февраля 1944 года отряд «Победители» пересёк линию фронта и был расформирован. Однако ещё в январе Медведев приказал действующему под видом немецкого офицера Николаю Кузнецову перебраться