— Но почему так глубоко? — Симса поерзала на широкой ступени. Отверстие вверху стало таким маленьким, что она могла закрыть его поднятым большим пальцем. А лестница все уходила вниз. Торн встал на колени и, сняв фонарь с пояса, посветил им: показалось продолжение спуска, исчезающее в темноте словно в бесконечности.

Ноги девушки болели. Ведь путники шли всю ночь, и Симса не могла сказать, насколько сейчас уже поздно. Им нужно отдохнуть, и поскорее.

Инопланетник словно услышал ее мысль, потому что сказал:

— Спустимся еще на пять десятков ступеней. Если конца не будет, передохнем.

Симса со вздохом собралась. Ткань, которой она обертывала ноги, совсем изорвалась. Рано или поздно придется ножом отрезать несколько полосок от плаща и подновить обмотки. Хорошо хоть, что больше не жжет солнце. И в самом деле...

Симса подняла голову и набрала полные легкие воздуха.

— Вода! — Она воскликнула громко, как зорсалы, и слово гулко отозвалось в темноте, словно ряд Симс выстроился вдоль лестницы и передавал друг другу ее открытие.

Торн, чье лицо в полутьме казалось смутным пятном, оглянулся.

— Да, — просто согласился он.

— Вода? — Забыв об усталости, Симса приободрилась и пошла быстрее. Засс развернула антенны. Перед этим она свернула их, недовольно принимая от Симсы кусочки пищи. Теперь Засс продвинулась к самому краю саней, вытянув антенны вперед до предела. И из глубины ее горла донесся нетерпеливый хрип.

Они продолжали спускаться. Когда спустились на пятьдесят ступеней — предел, установленный Торном, — он осветил фонарем стены. На них проступали влажные пятна, дававшие питание странной белой растительности в виде почти правильных шаров, тонкими нитями прикрепившихся к влажным местам.

Симсе они не понравились, и девушка постаралась не касаться их.

— Идем дальше! — Теперь болело все тело, но она не могла оставаться здесь: врожденное чувство опасности было напряжено до предела.

Торна не нужно было подгонять. Они спустились еще по пяти широким низким ступеням, и инопланетник вскрикнул.

Фонарь осветил ровную площадку. Они наконец добрались до самого дна! Воздух здесь был влажный, но не зловонный и не неподвижный. Симса свистнула, и ответ пришел с совсем короткого расстояния. Потом в луче света показался один из зорсалов и закружил над головой девушки.

— Смотри, Торн!

Передние лапы животного побывали в воде. Зорсал отыскал достаточно воды, чтобы выкупаться: так они любят поступать в сухое время года. Часами мокли в посудинах с водой, которые она им ставила.

Путники очень устали, но довольные крики зорсала заставили их заспешить вперед. Засс теперь требовательно кричала, заглушая звуки шагов.

Влага и неприятная растительность по-прежнему покрывали стены, но под ногами воды не было. Девушка заметила, что по обе стороны прохода у стен вырублены неглубокие канавки: должно быть, для отвода лишней влаги, которую не выпьют растения.

Неожиданно инопланетник выключил фонарь. Симса вскрикнула и тут же устыдилась. Ведь для нее было унизительно показать инопланетнику, что она боится темноты. Но она сразу поняла причину его поступка. Впереди показался свет, не такой яркий, как фонарь, но достаточный, чтобы послужить указателем пути.

Осторожно продвигаясь вперед, девушка заметила, что источник света расположен слева, там света было больше. Неожиданно они оказались в конце прохода, рядом с дверью, из которой в коридор сочилась легкая дымка.

Это действительно была какая-то странная Мерцающая дымка, а не свет факела или лампы. У девушки создалось такое впечатление, будто они вступили в туман, состоящий из частиц тусклого света: эти частицы плавали, сходились и расходились. Зорсал, подлетевший к ним, закричал и устремился прямо в эту пелену, которая тут же сомкнулась за ним, так что теперь слышались только приглушенные крики.

— Осторожней... смотри под ноги...

Симса не нуждалась в предупреждениях. Она и так пошла медленнее. Воздух стал влажный, как морская пена, вот только что не соленый. Туман сомкнулся вокруг девушки, Торн превратился в смутное пятно рядом, и она почувствовала, как на коже собирается влага, словно опускаешься в ванну. Симса раз или два в жизни испытывала такое, когда у нее находилось несколько лишних кусков серебра, чтобы побывать в самой скромной бане Куксортала.

Но в этой дымке отсутствовали ароматы, которыми пропитан воздух городской бани. Симса чувствовала, как ее кожа, высохшая за несколько дней путешествия по пустыне, смягчается, как тело жадно впитывает в себя влагу, которой так долго было лишено. Как и накануне в жару, она развязала пояс, обнажая тело, чтобы его коснулся туман, смог охватить как можно большую поверхность кожи.

Девушка не знала, откуда поднимается этот туман: не видно было никаких стен, только ровная мощеная поверхность под ногами, рядом дрожали очертания Торна, а позади болтались сани, которые больше не приходилось толкать то в одну, то в другую сторону, чтобы избежать препятствий. Засс перевернулась животом кверху и расправила крылья, подставляя туману все свое тельце. После жаркой пустыни ощущение было такое, как будто стоишь под первым дождем влажного сезона, капли дождя падают мягко и нежно, потому что нет никакого ветра.

Но вот туман стал постепенно расходиться. Частицы сгущались, вращаясь вокруг друг друга, словно туман — живое существо, которое не препятствует их проходу. Вскоре путники вышли на открытое место и...

Симса пораженно вздохнула. Ноги девушки подкосились, и она села, или, скорее, рухнула на землю. Ее руки погрузились в мельчайший песок, или землю, столь мягкую, что ладони не смогли найти никакой опоры, и Симса легла, прижавшись щекой к согнутой руке и глядя вперед, на небольшой участок этого странного места, который был ей виден.

Ясно, что такого она никогда еще не видела. И ни в одном рассказе речных торговцев, ни в одной легенде о таком не говорилось. Они оказались на площадке, достаточно большой, чтобы вместить рынок верхнего города. По форме площадка была круглая, словно чаша гиганта, невероятно огромного, беззаботно поставившего чашу на землю.

Внешние стены чаши образовывал все тот же туман, он постоянно двигался, сгущался, светлел, но нигде не позволял разглядеть, что находится за ним. Девушка чувствовала себя так, словно вся энергия покинула ее. Она лежала на песке, не серо-белом, как туман, а скорее серебристом — словно самый драгоценный из металлов (по крайней мере, в представлении жителей Нор) был измельчен и превращен в муку, из которой в верхнем городе пекут праздничный хлеб. Симса пропустила песок сквозь пальцы: солнца не было, ничего не блестело, но она преисполнилась уверенности, что это действительно какое-то драгоценное вещество.

Вещество это ровным слоем покрывало всю поверхность вокруг бассейна поразительно правильной формы с бледной, туманной, серебристо-белой водой (если только это была вода) — такой цвет Симса где-то уже встречала! Рука девушки вновь опустилась на песок, и она увидела свое кольцо. Медленно — на мозг словно накатывались волны усталости — Симса сравнила. Бассейн точь-в-точь напоминал камень ее кольца,-