Другое письмо, пришедшее в то время в Сан-Диего, оказалось для адмирала менее радостным. Оно было от женщины, по-видимому, добропорядочной, но сбитой с толку, которая с опозданием наткнулась на первый выпуск воспоминаний из серии «Адмирал Хелси рассказывает свою историю» в субботней вечерней газете «Сэтедей Ивнинг Пост». Что особенно привлекло ее внимание и неприятно поразило, так это следующее заявление Хелси: «Бывают, конечно, исключения, но, как правило, я не доверяю военным, которые не пьют и не курят».

Почему-то добрая женщина решила, что автором был адмирал Нимиц, и написала ему с укором. «Дорогой адмирал, — начала она, — я всегда восхищалась Вами, но я очень разочаровалась в Вас. Я только что закончила читать статью в «Сэтедей Ивнинг Пост», в которой Вы сказали, что никогда не доверяете военным, которые не пьют и не курят». Далее она написала, что видела в газете его фотографию «с этими, милыми маленькими двойняшками» и подумала, что он оказывает на них хорошее влияние. Но теперь он все испортил, сделав свое ужасное заявление.

Обычно подобные странные письма просто забавляли Нимица, но это письмо его раздосадовало, возможно потому, что он не одобрял воспоминания Хелси, и ему было неприятно, что его считают их автором. Без промедления он сел и написал ответ: «Дорогая Мадам, вы очевидно спутали меня с другим представителем военно-морского флота. Я не писал той статьи и надеюсь, что такая честная и порядочная женщина захочет исправить свое ошибочное впечатление».

Вскоре после этого адмирал Нимиц уехал в сопровождении супруги. Во время их отсутствия Кейт было поручено вскрывать всю корреспонденцию. «Примерно неделю спустя, — вспоминала Кейт, — пришло это толстое-толстое письмо от этой женщины и я сказала себе: «Должно быть она собирается извиняться на десяти страницах», — и вскрыла его. Никакого письма вовсе не было, а в конверт была вложена брошюра «Путь к Христу», выпущенная издательством Армии и ВМС».

Главным событием весны 1948 года для Нимицев стал фестиваль в Техасе, в программу которого входили паломничество в Аламо, фиеста в Сан-Хасинто и торжество, посвященное объявлению старого военного корабля «Техас» государственным памятником. По запросу Нимица министр Салливан выслал самолет, чтобы доставить его и миссис Нимиц из Сан-Диего в Техас и обратно. На несколько дней в Сан-Антонио и Хаустоне адмирал оказался в центре всех торжеств, парадов и обедов. На церемонии в честь «Техаса» пятизвездный флаг адмирала был развернут на главной мачте. После торжеств Нимицы посетили города Фредериксберг и Кервилл, где они встретились со всеми друзьями и родственниками адмирала, включая его сводного брата Отто и сводную сестру Дору. Особое значение Честер придавал разговору со своей старой учительницей мисс Сыозен Мур.

Когда Нимицы приехали обратно в южную Калифорнию, они помогли Кейт переехать вместе с детьми в арендованный дом в Коронадо, а затем сели в «Крисси», на этот раз захватив Фреклза, и отправились обратно в Беркли в отель «Клермонт». Это была унылая поездка. Честер был мрачен, не видя впереди ничего, кроме праздности и скучной жизни по различным отелям. Кэтрин разделяла его нелюбовь к жизни в отелях, особенно из-за того, что во время обедов в столовой их постоянно отвлекали люди, узнававшие адмирала и подходившие поболтать. Наиболее удручающими были визиты родителей, которые хотели поговорить о своих сыновьях, пропавших во время войны на Тихом океане.

До конца мая Нимицы подыскивали дом, и в конце концов их поиски завершились успешно. В течение длительного времени они не могли подобрать ничего подходящего и стали терять надежду. Они. уже стали рассматривать варианты аренды дома, когда их агент по недвижимости предложил миссис Нимиц посмотреть дом в Северном Беркли на Санта-Барбара Роуд. «Я увидела, — писала в своем дневнике Кэтрин, — то, что хотела!! Позвонила Честеру, чтобы он пришел. Он увидел и тоже сразу влюбился в этот дом. Мы поехали прямо в офис, внесли на депозит 1000 долларов и подали заявку. Остаток дня мы надеялись, надеялись и молились».

Дом номер 728 по Санта-Барбара роуд представлял собой большую резиденцию в испанском стиле. Это был один из нескольких очень привлекательных домов, стоявших в стороне от проезжей части довольно близко друг к другу. С задней стороны большинства из них земля опускалась вниз отчетливыми ступенями, образуя несколько террас. Благодаря этому открывался вид, который был необходим адмиралу Нимицу. На задней стороне дома 728 находились выходящие на запад, окна гостиной и столовой, из которых можно было наблюдать захватывающую панораму залива Сан-Франциско. На середине между Золотыми Воротами и мостом была видна полоса Тихого океана.

Запрошенная цена составляла 42 ООО долларов, что было больше, чем Нимицы могли позволить себе заплатить. По совету агента они предложили 27 ООО долларов. Владелец, которого вызвали в Чикаго, где ему была предоставлена должность в компании, внес контрпредложение — 32 500 долларов за дом, драпировку, ковры и печь. Нимицы согласились, внеся 20 500 долларов наличными и взяв кредит под залог на остальную часть запрошенной суммы. Наличные были выплачены из накоплений военных лет. Адмирал, с его скромными личными расходами в Перл-Харборе и Гуаме, большую часть своего жалования отсылал миссис Нимиц, которая главным образом откладывала эти деньги на случай, подобный этому.

Адмирал Нимиц с большим, трудом дождался, когда уедут бывшие владельцы дома 728 по Санта-Барбара роуд. Как только они вышли из главного входа, Нимицы сразу же вошли с заднего. Наконец они были в своем собственном доме! Они начали с покупки мебели, установки книжных шкафов, окраски скамеек во внутреннем дворике, работы на террасах за домом. Свой новый дом они назвали Лонгвайвю, т. е. дальний вид.

Хотя Нимицы наняли на неполный рабочий день горничную и садовника, большую часть работы по дому и во дворе они делали сами. «Адмирал был страстным садовником, — говорила миссис Нимиц. — Он ухаживал за садом, сооружал компостную кучу, а почва, которую он в конце концов уложил в саду, была лучшая из всех виденных мною. Ее так замечательно можно было рыхлить. Он так гордился своими посадками».

Мэри, получившая только отличные оценки в своей высшей школе, приехала провести лето со своими родителями. В середине лета Чет приехал в Беркли, в Калифорнийский Университет, чтобы служить там исполнительным офицером в подразделении NROTC, которое в 1926 году основал его отец. С ним была Джоан и девочки, Френни 8-ми лет и Бетси 2-х лет. Джоан снова была беременна. Честер Нимиц младший приехал в дом на Санта-Барбара Роад, а Честер Нимиц старший был счастливой сиделкой для их детей, пока они подыскивали собственный дом. Нэнси написала из Вашингтона, что планирует приехать на западное побережье, чтобы участвовать в «большом сборе» семейства Нимицев и поискать себе работу.

Чет и Джоан скоро нашли себе дом и переехали туда. Начался осенний семестр. Чет приступил к своим обязанностям в университете и, как и когда-то его отец, довольно быстро нашел новых друзей и получал удовольствие от общения с ними. Как и его родители, Чет любил музыку и был искусным скрипачом. Неудивительно, что скоро он столкнулся со всемирно известным квартетом Гриллера, выступавшем в то время в Беркли. На следующий день, позвонив родителям, он восклицал: «Боже! Как чудесно я провел вчера время. Вчера я ходил слушать квартет Гриллера в музыкальном зале Калифорнийского Университета. Я никогда не слышал такой музыки».