В 50-60-х годах X века отмечено массированное применение византийцами варяжских наемников в кампаниях в Сирии (955 г.) и на Сицилии (968 г.). Случалось, впрочем, что отъезд варягов из Руси в Византию был вынужденным. Войдя в 980 году с войском Владимира Святославича в Киев, варяги повели себя так, словно это был захваченный вражеский город, вымогая с жителей выкуп. Великий князь Владимир, пообещав самолично внести требуемую сумму, затягивал время, накапливая силы, чтобы в нужный момент обуздать зарвавшихся скандинавских наемников. Когда же по прошествии месяца стало ясно, что не только выкупа, но и жалованья им не дождаться, скандинавы, испросив на то разрешение, отплыли в Византию. Обгоняя их, туда же была послана грамота, в которой князь киевский Владимир Святославич предупреждал своего константинопольского коллегу: «Вот идут к тебе варяги, не вздумай держать их в столице, иначе наделают тебе такого же зла, как и здесь, но раздели их по разным местам…» Однако уже в 987 году талантливый военный организатор, император Василий II (976-1025 гг.), основываясь на опыте применения его предшественниками наемников-скандинавов, свел разбросанные по отдельным гарнизонам мелкие скандинавские отряды в единый корпус, местом пребывания которого стала столица Византии – Константинополь. Входящих в новообразованное формирование воинов простые византийцы на древнерусский лад именовали «варангами», а в высших сферах пользовались придуманным знаменитым историком Михаилом Пселлом цветистым термином «потрясающие в своих десницах секирами». Два года спустя корпус «варангов» получает первое боевое крещение у Хрисополя и Абидоса (северо-запад Малой Азии) при разгроме мятежа самозваного «императора» Варды Фоки. Варда Фока в 986–987 гг. был наместником фемы Антиохия. Направленный против поднявшего новое восстание Варды Склира, он 15 августа либо 14 сентября 987 года открыто взбунтовался против императора Василия II и провозгласил себя императором. Фему Антиохия возглавил его сын Лев. Хитростью захватив Варду Склира в плен, Варда Фока подчинил себе его войско и двинулся на Константинополь. 13 апреля 989 года в сражении у Абидоса император Василий II разбил мятежные войска узурпатора Варды Фоки. В этой битве на стороне императора Василия II принимал участие шеститысячный корпус «варангов». Сам Варда Фока внезапно скончался в разгаре сражения от яда, подсыпанного в кубок вина, который он осушил накануне сражения. Армия мятежников провозгласила императором выпущенного из темницы Варду Склира, который пошел на соглашение с Василием II. Следующей крупной военной акцией Византии с участием «варангов» стали завоевательные походы 996-1018 годов в Болгарию. Около 1034 года в составе корпуса «потрясающих секирами» появляется прибывший из Киева отряд (около 500 воинов) норвежских викингов во главе с Харальдом Сигурдсоном. Достаточно быстро Харальд показал себя в бою и завоевал уважение воинов, входящих в корпус «варангов». За десять лет службы будущему конунгу Норвегии и его товарищам довелось отличиться при взятии 80 крепостей на севере Африки (ряд исследователей полагает, что в данном случае речь идет о военных операциях 1035–1037 годов в Сирии и северных районах Месопотамии) и 4 крупнейших городов Сицилии в 1038–1040 годах. В 1034–1036 годах Харальд участвует в походах против пиратов в Малой Азии и Сирии. В 1036–1040 годах отряд Харальда входит в состав византийской армии Георгия Маниака в сицилийском походе. В 1041 году Харальд в составе корпуса «варангов» принимает участие в подавлении болгарского восстания Петра II Деляна. По сведениям скандинавских саг и болгарской летописи, Харальд лично убил болгарского царя в сражении. После этих событий он стал командиром корпуса «варангов». Победы в 18 крупных сражениях принесли Харальду Сигурдсону славу талантливого военачальника. Отказ в раболепном подчинении главнокомандующему византийцев Георгию Маниаку заставил уважать предводителя норвежцев как человека независимого, ценящего собственное достоинство превыше всего. Паломничества к Святым местам снискали Харальду репутацию ревностного христианина, а любовные интрижки с императрицей Зоей и ее племянницей Марией-Анастасией Аргирой – лавры разбивателя женских сердец.

В эпоху викингов корпус «варангов» считался едва ли не самой надежной частью византийского войска. Справедливости ради следует сказать, что их хваленая преданность византийскому престолу в немалой степени гарантировалась чрезвычайно высоким жалованьем. Так, например, рядовой воин корпуса «варангов» получал 15 номисмы (византийская золотая монета весом примерно 4,5 грамма) в месяц, находясь на полном обеспечении. То есть годовое жалованье рядового воина корпуса «варангов» позволяло по возвращении на родину приобрести разом раба, рабыню, 1–2 лошадей, 2 коров, 10 свиней, да еще и обновить арсенал, приобретя меч и копье. Разумеется, начальники корпуса «варангов» имели побольше. Полагалась также доля в военной добыче. Кроме того, случайным, но весьма существенным источником дохода была традиция, по которой со смертью императора «варангам» разрешалось свободно входить во дворец и брать любую понравившуюся вещь «на память». Особый талант в накоплении богатства выказал Харальд Сигурдсон. В 1042 году Харальд Сигурдсон и его «варанги» принимают активное участие в дворцовом перевороте, в результате которого император Михаил УКалафат был свергнут и ослеплен. Затем в результате интриг Харальд попадает в опалу. В 1043 году Харальду чудом удалось вырваться из Константинополя, где ему грозил суровый приговор за разного рода махинации при определении полагающейся казне доли военной добычи. Впрочем, собранные им ценности загодя переправлялись на хранение будущему тестю – великому князю Киевскому Ярославу Владимировичу. Когда в 1044 году Харальд с молодой женой Эллисив (Елизаветой Ярославной) возвратился на родину, при нем, по сообщению саги, сокровищ было столько, «сколько никто в Северных странах не видел в собственности одного человека». В целом можно сказать, что дружинная наемная служба у зарубежных правителей была обычной для скандинавских воинов того времени. Известно, что еще в 1095 году император Византии Алексей Комнин направил приглашение служить в Константинополе воинам Швеции, Дании и Норвегии, по 1000 (!) человек от каждой страны. В сагах упоминаются служившие в Константинополе («Миклагарде») норвежцы, исландцы и шведы. Шведов на службе в Византии было тогда немало. На территории Швеции, главным образом в Упланде и Седерманланде, сохранилось несколько десятков рунических камней, свидетельствующих о поездках восточных шведов в Византию, службе и гибели там. Правда, иной раз для того, чтобы заняться ремеслом наемника, викингам на «Восточном Пути» не требовалось ходить слишком далеко. Так, например, отряд скандинавов был нанят польским князем Мешко I (922–992 гг., князь с 960 года) для войны с непокорным племенем лютичей, но вскоре переметнулся на службу к более состоятельной купеческой общине города Волин, при устье Одера, отстаивавшего свою независимость от Польши. Олав Трюггвасон около 3 лет (987–990 гг.) провел под знаменами наследника польского престола Болеслава и за успехи в разгроме сепаратистских мятежей в разных концах государства удостоился руки княжны Гейры. Именно в годы правления Болеслава близ Лодзи возникает укрепленный лагерь, гарнизон которого состоял из скандинавских наемников. Но все же главным занятием скандинавов в эпоху викингов, помимо торговли и наемничества, по-прежнему оставались пиратские рейды. В 70-е годы IX века далеко на северо-востоке скандинавы обнаружили новый объект для грабежа. Норвежец Оттар из Холугаланда (норв. Halogaland, возможное написание Халогаланд) обогнул Скандинавию, Кольский полуостров, проник в Белое море, которое окрестил Гандвиком («Колдовским заливом»), и обследовал лежащие в нижнем течении реки Вина (Северная Двина) земли, получившие от него название Бьярмии (норв. Bjarmeland – известная по сагам и летописям историческая область на севере Восточной Европы). Как сам Оттар в 890 году объяснял английскому королю Уэссекса Альфреду Великому, Холугаланд был самым северным краем современной ему Норвегии. Далее к северу жили только лапландцы (саамы). Чтобы разведать, какие края лежат за Лапландией, Оттар от своего дома – Халогаланда (примерно в районе современного Тромсе) шел на север в течение шести дней, после чего, дождавшись попутного ветра, шел на восток четыре дня, после чего, дождавшись попутного ветра, шел на юг пять дней. Эти данные зафиксированы в «Орозии короля Альфреда». В конце этого путешествия Оттар оказался в устье большой реки. Там жили не лапландцы, а бьярмы, язык которых похож на финский, и поэтому Оттар и его спутники могли с ними объясняться. В отличие от кочевых лапландцев бьярмы жили оседло, занимались земледелием и были богаты. В IX веке, кроме норвежца Оттара из Холугаланда, Бьярмию посетили придворные норвежского конунга Харальда Прекрасноволосого Хаук Габрок и Вилгард, а также придворные шведского конунга Эйрика Эмундсона Бьёрн и Сальгард. Все эти первые походы викингов, судя по всему, не носили военного характера. Так, Оттар в своем рассказе лишь описывал Бьярмию, не упоминая о каких бы то ни было боевых действиях (если бы таковые имели место, викинг не преминул бы похвалиться ими). А Хаук Габрок с Вилардом и Бьёрн с Сальгардом были отправлены торговать. Лишь в начале X века викинги начинают нападать на земли Бьярмии. Так, в 920 году норвежские викинги под предводительством будущего конунга Норвегии Эйрика Кровавая Секира совершили набег на Бьярмию, разгромили пытавшихся было отбиться местных жителей и разграбили их поселения. Примерно в 965 году сын Эйрика Кровавая Секира, конунг Норвегии Харальд Серая Шкура привел свои корабли в устье реки Вины, и все повторилось: множество бьярминцев было перебито, а их поселения основательно разграблены викингами. После походов Эйрика Кровавая Секира и Харальда Серая Шкура конунги к путешествиям в Бьярмию охладели. Из документированных последующих походов в Бьярмию можно отметить путешествие Карли, Гуннстейна и Торира Собаки в 1026 году. Их плавание – пожалуй, одна из лучших иллюстраций того, как в походах скандинавов эпохи викингов торговля и грабеж уживались друг с другом. Поход Карли, Гуннстейна и Торира Собаки очень подробно описан в «Саге об Олаве Святом». Итак, около 1026 года конунг Норвегии Олав II Святой по прозвищу «Толстый», креститель Норвегии, отправил одного из своих приближенных – Карли из Холугаланда, в Бьярмию для торговли. Карли получил от норвежского конунга Олава корабль и столько имущества конунга, сколько на этот корабль влезло, и заключил с Олавом договор о том, что прибыль от вояжа они поделят пополам. Снарядившись, Карли отплыл на север и по дороге завернул в родной Холугаланд, где к нему присоединился его брат Гуннстейн. Позднее к ним на собственном корабле присоединился и их старый знакомый зажиточный скандинавский землевладелец Торир Собака. В этом составе викинги прибыли в Бьярмию, поднялись вверх по реке Вина до места торжища и начали торговлю. Сага указывает, что покупали викинги беличьи, бобровые и собольи меха и расплачивались за них деньгами. Когда деньги закончились, викинги покинули торжище и, как случалось у викингов достаточно часто, решили заодно ограбить гостеприимных хозяев. За время торговли Торир Собака узнал, что невдалеке от торжища находится храм местного бога Юмала (фин. Jumala – в карело-финской мифологии древнейшее небесное божество, божество грома), вокруг которого находятся захоронения бьярмов. При этом Ториру сообщили, что в случае смерти бьярма от трети до половины его денег относилось в храм. Именно этими богатствами и решили поживиться викинги. Они спустились вниз по реке, ночью сошли на берег и, пройдя через лес, оказались на поляне, где располагался храм Юмала. Ночью посменно храм охранялся стражей из бьярмов, но викингам повезло попасть к храму в момент пересменки. Торир, зацепившись за ограду храма боевым топором, перепрыгнул через ограду и, открыв храм изнутри, впустил Карли, Гуннстейна, а также других викингов со своего корабля и корабля братьев. В храме викинги действительно нашли достаточно много монет, взяли столько, сколько могли унести, и тихо покинули храм. Выйдя из храма, Карли заметил отсутствие Торира и вернулся в святилище, где увидел, что Торир уже прихватил драгоценную чашу, находившуюся в руках у статуи, изображавшей бога Юмала, и присматривается к драгоценной цепи на его шее. В этот момент Торир топором попытался разрубить цепь, но не рассчитал силу удара и снес идолу голову с плеч. Шум услышала охрана храма, и викингам пришлось быстро ретироваться. Скандинавам повезло, ночью в глухом лесу бьярмы пошли другой дорогой, и викинги незамеченными вышли к своим кораблям, немедленно отшвартовались и быстро ушли в открытое море. Несколько дней спустя на одном из северонорвежских островов разыгралась драма, красноречиво свидетельствовавшая о нравах, царивших среди участников походов викингов. При дележе добычи возник спор, в котором в качестве аргументов в ход были пущены мечи и секиры. Торир Собака, вспомнивший какие-то старые обиды и от братьев, и от их покровителя– норвежского конунга Олава Святого, недолго думая убил Карли. После Торир Собака долго гонялся за Гуннстейном, но тот сначала скрылся, а потом сумел пробраться ко двору норвежского конунга Олава, который принял его под защиту.