я вижу, откуда у нее это. И она одна из пяти молодых женщин в классе из 30 человек. В первый день она смело вошла в комнату, где было 25 мальчиков. Она не терпит дерьма ни от одного парня, она, Ханна и Кейт пугают нас всех. Забавно наблюдать.

“Итак, какие у вас теперь есть вопросы?”

Нана посмотрела на Эндрю, а затем на Элли. На ее лице была гордость. Затем ее лицо нахмурилось, и она повернулась к Дому.

“Протестант. Правда?”

Всего на секунду воцарилось ошеломленное молчание, а затем она лукаво улыбнулась, и комната взорвалась.

Эндрю так и не узнал ничьего имени. Они хотели узнать о его семье. Они были очарованы историей о том, что его дед был дворецким графа. От слуги до отправки вашего ребенка в частную школу в двух поколениях они ценили продвижение по службе благодаря упорному труду. Единственный неловкий момент был, когда один дядя спросил, почему у Эндрю такие короткие волосы. Он выбрал программу "Я предпочитаю, чтобы было покороче", но дядя продолжал настаивать. В конце концов Эндрю пришлось объяснить, что он пережил рак и что это осталось с тех времен. Это на мгновение испортило атмосферу и привело к тому, что дядю обругали и Нана, и его жена. Но затем Эндрю разгадал внезапную тишину и, запинаясь, извинился.

“Черт возьми. Не могу поверить, что я этого не помнил”.

Все смотрели на него.

“В прошлом году, 26 января, я узнал, что мой рак исчез. Сегодня первая годовщина того дня. Как я мог забыть?”

Это испортило настроение, и все зааплодировали. К тому же это было совершенно спонтанно. Эндрю забыл бы, если бы дядя Элли не подтолкнул. Около 9.00 ему нужно было ехать домой, так как завтра утром ему предстояло встать рано, чтобы еще починить компьютер. Просто прощаться было утомительно. Нана взяла его за руку и улыбнулась.

“Ты приятный молодой человек, Эндрю, и хороший друг Алессандры. Было приятно познакомиться с тобой”.

Эндрю коротко попрощался с Домом и Марией и вышел через парадную дверь. На лице Элли сияла широкая улыбка.

“Ты действительно классный парень, Эндрю Маклеод. Если бы ты был итальянским католиком, они бы прямо сейчас планировали нашу свадьбу там”.

Эндрю рассмеялся.

“Я соглашусь на ужин и кино. Я разозлюсь на твоего отца, если он не отпустит тебя после всего этого”.

Элли крепко обняла его, а затем встала на цыпочки и поцеловала в губы. Быстрый целомудренный поцелуй.

“Спасибо, Эндрю. Увидимся в понедельник”.

Эндрю сидел в автобусе по дороге домой и улыбался миру. Рядом с ним никто не сидел, он, должно быть, выглядел совершенно безумным. Его родители смотрели телевизор, когда он вернулся домой, и когда они спросили, как прошел вечер, он рассказал им всю историю.

“Вы знаете, какой сегодня день?”

Эндрю ждал, зная, что они доберутся туда довольно быстро.

“Боже мой. Это было 26-е число в прошлом году, не так ли?”

Эндрю кивнул.

“У меня обнаружился рак, когда один из них проявил некоторую настойчивость по поводу волос. Я вспомнила об этом только тогда, когда подумала об этом. Это сработало очень хорошо, чтобы забыть тот момент. Я просто сел и выпалил это. Я тоже забыл. Я так много думал о следующем понедельнике, что просто забыл о своем собственном. То, что мы стали жить дальше всей семьей, вероятно, очень хороший знак ”.

Эндрю лег спать, зная, что его родители еще какое-то время посидят и поговорят об этом.

Когда Эндрю на следующее утро сел в автобус, направляясь в центр города, его мысли снова обратились к родителям. На самом деле они больше не были родителями. Его, конечно, накормили, но что они делали в остальном? Эндрю ушел в 7.45 утра накануне, чтобы успеть на хоккей, и вернулся домой в 10.30. Здесь он садился в другой автобус в 7.25 и не возвращался домой до 9.00 той ночью. Эндрю не знал, чувствовать ли себя счастливым или заброшенным. Он думал скорее о первом, поскольку у него было очень мало правил и гибкий комендантский час, но удача была основана на пренебрежении. Неудивительно, что Роуэн всегда ожидала, что все будет по-своему. Его никогда не было рядом. На самом деле Роуэн приходилось иметь дело с их матерью из-за Скотта гораздо больше, чем с ним.

На склад Food Bank приходило и уходило много волонтеров, поэтому торжественного прощания не было. Никки была там уже давно, и ее обнимали Дэйв, Горд и Майк, но в остальном это была волна приветствия всем остальным. Как только Никки проводила их, она объяснила план.

“Я хотел бы пригласить тебя сегодня вечером в греческий ресторан, Эндрю. В городе их четыре, и тот, в который мы идем, лучший. Там меня узнают, так что это дойдет до семьи. Именно поэтому мы едем сюда сейчас, чтобы не было времени на всякие глупости. Я уезжаю завтра, как только грузчики упакуют мою квартиру. Арендная плата внесена до конца месяца. ”

Итак, они сели, и Эндрю съел свое первое греческое блюдо. Ему понравилось почти все, он не был большим поклонником баклажанов, но в остальном они были великолепны. Они вспоминали о времени, проведенном вместе, и о том, как она впервые встретила Эндрю весом 92 фунта после плавания в феврале.

“Ты прошел долгий путь, Эндрю. Ты что, теперь на 50 фунтов тяжелее?” - спросила она.

“Сейчас мой вес 150 фунтов, и это на 62 фунта выше моего минимума. На следующее утро после выписки из больницы я был 88 фунтов. Хороший переход, Никки. Вчера была годовщина того, как я узнала, что я свободна от рака. Я совершенно забыла, пока в разговоре не всплыл вопрос о моем раке. Обычным субботним вечером я бы никогда не вспомнила, что это был очень насыщенный год. ”

Эндрю не позволил Никки заплатить за ужин, и они ушли, он был уверен, в ресторан, полный болтающих языками греко-шотландцев. Ему было все равно. Как только они оказались в машине, он затронул деликатную тему Франчески.

“Я не знаю, как задать этот вопрос наиболее подходящим образом, поэтому, пожалуйста, простите за резкость и скажите мне, если это не мое дело. Ты собираешься открыто жить с Франческой или это частное жилье, только в квартире? Причина, по которой я спрашиваю, заключается в том, что на прошлой неделе я увидел, как парень передо мной в газетном киоске открыто купил экземпляр "Гей Ньюс", и это заставило меня задуматься, собираетесь ли