Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— При совершении тягчайшего преступления и если его вина будет неоспоримо доказана!
— А еще?
— Еще нужно согласие Сердца Мира! Подожди… разве согласие не получено? Но Великий Трибун заверил Совет, что все согласованно!
— Он солгал! Сердце Мира никогда не отдаст им Александра! Даже если он вырежет весь выводок драконов, а заодно и выводок фениксов. Неужели ты этого не понял? Один раз оно уже отдало им своего стража, помнишь? Это было давно. Но такое случилось. И ты так же помнишь, чем это чуть не обернулось. Хотя вина его и была доказана, но страж действовал тогда исходя из необходимости. Второй раз Сердце этого не допустит. И Трибун знал это. Но все равно пошел на подлог! Я на это очень рассчитывала, что он будет руководствоваться не холодным умом, а эмоциями. Ты же не забыл кто у нас Великий Трибун?
— Один из старейших!
— А еще?
— Он отец Драгоса. Как Хронос — твой отец, а Великая Ночь — моя мать.
— Правильно! А значит Драгасис и Дражко его прямые потомки. И обоих уничтожил наш Лис! Я очень на это рассчитывала, что он будет руководствоваться именно эмоциями. И этот старый маразматик меня не разочаровал. Ведь по сути, доказательств вины Александра у них не было. А гильза, это всего лишь гильза. Тем более старший принц был убит не из оружия Лиса. Единственно, чего я опасалась, это то, что остальные два трибуна могут не дать согласия на вынесение обвинительного вердикта. А они сомневались! А вот тут уже не подвел наш мальчик! Это все другие, представ перед трибуналом, испытывают страх и обреченность. Но только не наш зять. Одно только его предложение, которое он сделал судьям — засунуть поочередно гильзу себе задницу, чего стоит! Об этом уже шепчутся по всем углам и хихикают. Это вывело судей из себя. Им же никто и никогда так не грубил и не хамил.
— Мда. Великого Трибуна можно понять. Я же помню, в какой ярости были твой отец и моя мать, когда кто-то стал уничтожать наших с тобой потомков, а значит и их потомков тоже. Мама меня даже к себе в чертог вызывала, требовала от меня объяснений. Кстати, она хочет видеть малышку.
— Хочет, значит увидит! Великая Ночь единственная женщина мира Зеона, которую я опасаюсь.
— Конечно, — Сэмюэль усмехнулся, — ведь именно в ее власти сделать так, что рассвет никогда не наступит. Ты даже себе представить не можешь, в какой ярости она была, когда ты меня изуродовала!
— Это когда?
— В детстве! Забыла? Когда ты позвала меня, в чертогах у моей матери попрыгать на постели! Ты меня тогда толкнула и я вылетел в окно, прямо на каменный бордюр! Мне было очень больно Эллия. Потом мама и твой, прибежавший, отец долго выправляли мне изломанную и деформированную голову. Залечивали мои сломанные ребра и кости рук.
— Я же не виновата, что ты был такой неуклюжий!
— Перестань! Это был тот случай из немногих, когда тебе не удалось свалить свою вину на кого-то и ты была наказана. Правда, очень легко. Мама хотела разобраться с тобой более жестко.
— Почему не разобралась? Даже мой отец не смог бы ее остановить?
— Потому, что я ее об этом попросил.
— Но ты же меня за это простил?
— Простил. Я вообще Эллия все тебе простил. Но вот, до сих пор не могу понять, хоть и не спрашивал у тебя никогда об этом, почему ты тогда так со мной поступила?
— Ты не догадываешься?
— Нет.
— Я была на тебя зла. Ты сделал такой красивый пояс и подарил его не мне, а этой, набитой дуре, Дриаде. А я так хотела, что бы ты подарил его мне. Я даже с Мегерой поспорила, что пояс ты подаришь мне!
— А я и хотел его подарить тебе. Я его для тебя делал.
— Почему не подарил?
— Ты еще спрашиваешь? Перед этим ты устроила паскость, а всю вину свалила на меня! Я был наказан. Всем детям устроили праздник и дарили подарки. Я один был лишен праздника и подарков. А я так хотел этого. Мало того, меня даже мама отругала. А я ее очень люблю. И мне было больно выслушивать несправедливые упреки. Кроме того, ты, когда видела, что никто не смотрит, показывала мне язык и корчила рожицы. И ты хотела, что бы я после всего, подарил тебе этот пояс?
Эллия погладила мужа по руке: — Ты же мне все простил!
— Простил.
— Знаешь Сэмюэль, зато ты так красиво летел. Как феникс!
— Дорогая, ты не исправима!
— Значит, пояс ты делал для меня?
— Так, стоп Эллия. Пояс я подарил Дриаде! Даже не вздумай отнимать его у нее. Иначе, я разочаруюсь в тебе. Это было давно. Это было наше детство.
— Да ладно. Не беспокойся, обещаю, что не буду отбирать у нее пояс. Она его до сих пор носит. Все на что-то надеется, точно, дурочка! Натуральное дерево! Я и правда не буду претендовать на него. В конце концов, у нас с ней неплохой расклад получился — ей достался пояс, а мне достался ты! — богиня засмеялась.
— Эллия, давай вернемся к Александру!
— Давай. Итак, осудив нашего зятя на основании только лишь своих эмоций и без согласия Сердца, Великий Трибун совершил свою первую фатальную ошибку.
— Первая? Тогда есть как минимум и вторая?
— Да! Это то, что он отправил Александра в серую зону!
— Поясни? Что такого в этом? В конце концов, он уже отправлял одного стража туда.
— Вот именно. И он ответит за это. Какого другого стража он мог отправить, но только не Александра!
— Почему?
— Милый! Ты так еще и не понял, кто у тебя зять?
— Страж!
— Все верно, страж, но какой страж? Он уникальный страж! Сам подумай, если на Лиса не действует магия, то…?
— То на него не действуют законы серой зоны!!! Великая вечность!!! Что же тогда будет???
— А что бывает, когда рыжий зверь попадает в курятник? А ведь этот старый маразматик именно, как это не парадоксально звучит, запустил нашего Лиса в самый настоящий курятник! Но Трибун пока этого не знает! И еще, Александр, по сути, ничем не рисковал, мало того, побывав в серой зоне, он получит возможность очень быстро восстанавливать свой организм. У них, в его мире, это называется регенерацией. И я даже уверена, что он оставит это свойство себе.
— Но почему ты тогда не поставишь этот вопрос на Совете?
— Поставлю, но не