– Здравствуйте все! Представление начинается!

Счастливый и уверенный голос той Чиви, которую знали все.

На дисплейном ядре замелькали образы: лицо Чиви, вид на Арахну с «Невидимой Руки», работающий в доме на Северной Лапе Томас Нау, схема орбиты «Руки» и военного противостояния различных государств Арахны.

– Как вы знаете, наш старый друг Виктория Смит только что прибыла на Юг. Через несколько секунд она будет в их парламенте, и нам предоставится возможность, которой до сих пор не было – прямая трансляция с человеческой камеры на поверхности планеты. Наконец после всех этих лет мы все увидим своими глазами. – На большом центральном дисплее лицо Чиви раскрылось в улыбке. – Ведь это начало того, что будет, нашей совместной жизни с народом Арахны!

– Но вы знаете: прежде, чем это случится, мы должны предотвратить войну и открыть наконец свое присутствие. – Она посмотрела на дисплеи, и голос ее дрогнул, будто ее поразила огромность того, что они пытаются сделать. – Мы планировали объявить о себе через сорок килосекунд, когда наша схема манипуляции сетью с низкой орбиты будет установлена, а орбита «Руки» будет проходить над столицами и Братства, и Аккорда. Я думаю, вы знаете, насколько это сложно. Пауки, на дружбу которых в будущем мы надеемся, стоят сейчас перед моментом таким опасным, что мало человеческих цивилизаций сумели его пережить. Но я знаю, что вы хорошо подготовили этот день. Когда придет время открыться и завязать контакт, я знаю: мы добьемся успеха.

– Так что смотрите. Скоро мы все будем очень заняты.

Как ни странно, а Рахнер Тракт сохранил звание полковника, хотя его бывшие коллеги не доверили бы ему чистить у себя сортир. Генерал Смит обошлась с ним мягко. Нельзя было доказать, что он предатель, и явно она не хотела применять к нему форсированный допрос. Таким образом, полковник Рахнер Тракт, бывший работник безымянной службы, оказался на жалованье с занятостью полный рабочий день… и совершенно без какой бы то ни было работы.

С того страшного совещания в Ставке прошло четыре дня, но Тракт уже почти год видел, как надвигается на него опала. Когда же она наступила… это было такое облегчение, если не считать неудачной детали, что он ее пережил и стал живым призраком.

Офицеры прежних времен, особенно тиферы, после такого позора отрубали себе голову. Рахнер Тракт был наполовину тифером, но не стал отрезать себе голову тяжелым клинком. Вместо этого он пять дней подряд глушил мозги шипучкой, обходя снова и снова все злачные места Калорики. Как был идиотом, так до конца и остался. Калорика – единственное место в мире, где слишком тепло, чтобы впасть в пьяную кому.

До него дошли сообщения, что кто-то – Смит, больше некому – летит в Зюйдвиль, пытается что-то восстановить, что Тракт угробил. Шли часы после прибытия Смит в Зюйдвиль, и Тракт выплывал из шипучки. Он сидел в общественных местах и смотрел новости. Сидел и молился, чтобы Виктория Смит смогла добиться успеха там, где Тракт провалил работу всей своей жизни. Но он знал, что ее ждет провал. Никто ему не верил, и даже сам Рахнер Тракт не знал, как это случится и почему. Но он точно знал: за Братством кто-то стоит. Пусть даже Братство об этом не знает, но этот кто-то выворачивает все технические преимущества Аккорда на пользу его противнику.

На многочисленных экранах в прямом эфире из Зюйдвиля Смит входила в Великие Двери Зала Парламента. И даже здесь, в самом бесшабашном питейном заведении всей Калорики, стало вдруг очень тихо. Тракт пристроил голову над баром и позволил себе расфокусировать глаза.

И тут зазвонил его телефон. Трак вытащил его из куртки и придержал головой, уставясь на него с недоверием. Сломался, что ли? Или рекламу кто-то рассылает. По этому даже незасекреченному куску железа ничего серьезного передавать не могут.

Он собрался было бросить телефон на пол, но тут тетка на соседнем насесте перетянула его по спине.

– Солдафон, паразит вонючий! – крикнула она. – Пошел вон!

Тракт встал с насеста, не зная, то ли он собирается выполнить это требование, то ли защищать честь Смит и всех, кто пытается сохранить мир.

Но этот вопрос решила обслуга бара: Тракт обнаружил, что стоит на улице, отрезанный от телевидения, которое, быть может, показывает, что пытается сделать Смит. А телефон звонит. Тракт нажал ПРИЕМ и рявкнул в микрофон что-то нечленораздельное.

– Полковник Тракт, это вы? – Слова летели отрывочно и сумбурно, но голос был смутно знаком. – Полковник, у вас засекреченный аппарат?

Тракт громко выругался:

– Нет, во имя крови всех чертей!

– О, слава тебе, Господи! – сказал почти знакомый голос. – Тогда есть шанс. Они вряд ли могут вмешаться в праздную болтовню по всему миру.

Они. Подчеркнутость этого слова дошла до Тракта сквозь похмелье. Он придвинул микрофон поближе к пасти и следующие слова прозвучали почти как случайное любопытство:

– А кто это?

– Ох, извините. Это Обрет Незеринг. Пожалуйста, не вешайте трубку! Вы меня, наверное, не помните. Пятнадцать лет назад я вел курс дистанционной разведки. В Принстоне. Вы были слушателем.

– А, да, помню. – Честно сказать, не очень хороший был курс.

– Помните! Ох, как это хорошо! Так тогда вы знаете, что я не псих. Сэр, я знаю, как вы сейчас должны быть заняты, но я прошу минуту вашего времени. Очень прошу, пожалуйста.

Тракт вдруг обратил внимание на улицу и стоящие вокруг дома. Лента Калорики тянулась вокруг дна вулканической котловины, самого теплого, может быть, места на поверхности планеты. Но Лента – лишь бледное напоминание о времени, когда Калорика была раем супербогачей. Бары и отели умирали. Даже снегопады давно закончились, и снег лежал двухгодовалыми сугробами в переулке позади Тракта, загаженный мочой и блевотиной шипучки.

Мой оборудованный командный пункт.

Тракт присел, прячась от ветра.

– Хорошо, минутка у меня для вас найдется.

– Спасибо, сэр! Вы наша последняя надежда. Все мои звонки к профессору Андерхиллу блокируются. Теперь, как я понимаю, не удивительно. – Тракт почти слышал, как коббер старается взять себя в руки и не отвлекаться на вздор. – Полковник, я астроном на острове Парадиз. Прошлой ночью я видел…

…Космический корабль размером с город, его двигатели освещали небо… и его не заметили ни ПВО, ни все сети. Описание Незеринга было кратким, точным и заняло меньше минуты. Астроном говорил дальше:

– Я не псих, уверяю вас. Именно это мы и видели! Очевидцев должны быть сотни, но ПВО как-то ничего не заметило. Полковник, вы должны мне поверить!

Голос Незеринга стал неуверенным – коббер четко понимал, что никто в здравом уме такому рассказу не поверит.

– А я вам верю, – спокойно сказал Рахнер. Это был бред параноика… который объяснял все.

– Как вы сказали, полковник? Я, к сожалению, не могу прислать вам доказательств. Нашу наземную связь отрезали полчаса назад, я пользуюсь рацией одного любителя, чтобы… – несколько слогов слились в неразборчивый шум. – Так что это именно так, как я вам сказал. Может быть, какой-то проект ПВО Глубокой Секретности. Если вы ничего не можете мне сказать, я это пойму. Но я должен был попытаться сообщить. Корабль такой большой и…