— Да? Что-то не очень похоже на Эльта. Он бы скорее всё бросил и понёсся в атаку.

— Наверное, скорее всего… — чудак если и растерялся, то совсем немного. — Будь Гун-Гун на его месте, он сказал бы так.

— А что он сказал на самом деле? — задала верный вопрос Ноа.

— Вперёдпоуобиваемихтамвсехдопоследнего! — в одно слово, скорчив рожу и брызжа слюной, невнятно проорал Гун-Гун.

— Звучит непонятно, но вдохновляюще, — заметил я.

— Да? А по-моему, это неплохой повод для визита к логопеду, — едко сказала Кейтлетт.

— Не нужны мне эти ваши лохопеды. — Чудак перехватил свой фонарь поудобнее и кивнул на силуэт башни впереди. — Вам туда. Удачи, худшее ещё впереди.

Мы с Ноа удивлённо переглянулись от такой осведомлённости, но уточнить, что он хотел сказать, не успели — Гун-Гун уже умчался.

— Как думаешь, что он имел в виду? — спросила Ноа не без ноток паники.

— Может, лестницу? — предположил я.

— Ты правда в это веришь? — удивилась Кейтлетт.

— Я правда на это надеюсь, — мне-то было известно, что, а вернее кто ещё мог нас в этом тумане ожидать.

Миновав бьющихся Эльтов, которым не было абсолютно никакого дела до меня или Ноа, и пройдя ещё метров пятьсот, мы наконец достигли башни. Здесь посреди тумана и бушующего в нём боя с бурей на вершине это монструозное строение выглядело мягко говоря жутковато. Но куда сильнее меня напугал один из моих двойников, тот, который сам уничтожил Саум, стоящий у входа. Первой его заметила Ноа, из-за чего у неё сразу же отвалилась челюсть:

— Беру свои слова назад — вот это ПЕРЕБОР!

— Определённо перебор Рейландов на квадратный метр, — я скорее сделал вид, что удивился такому повороту.

Чего-то такого следовало ожидать с самого начала. Ну и, конечно же, как назло на пути оказалась та «моя» версия, с которой, судя по крови на одежде и клинке, договариваться было бесполезно.

— Слушай, мы же оба разумные существа, может, нам… — всё же попытался я.

Вполне ожидаемо, не давая даже договорить, мой двойник, заметив Ноа, натурально взбеленился и крикнул:

— ТЫ! Ты и здесь меня нашла!

— Эм… что? — Кейтлетт, удивлённая и даже смущённая такой реакцией, беззвучно открыла и закрыла рот, не зная что сказать.

— В этом раз ты не уйдёшь! В этот раз ты… — пообещал двойник, беря саблю на изготовку, — УМРЁШЬ! Р-А-А-А!

Я изготовился принять его удар, хоть и нацелен он был не на меня, но Ноа меня оттолкнула.

— Это не твой бой. Иди! — крикнула она, махнув рукой в сторону башни.

— Но…

— Поверь, если я с кем и умею сражаться, то именно с этим грязным мерзавцем! — уверенно сообщила Кейтлетт.

Моя безумная версия была уже совсем рядом, намереваясь буквально разрубить Ноа пополам. Та встречала такой удар в первую очередь усмешкой, до самого последнего момента не предпринимая по этому поводу вообще ничего. Лишь тогда, когда между ею и двойником оставалось меньше метра, Кейтлетт соблаговолила сделать шаг в сторону.

Надо признать, несмотря на общее позёрство, это сработало великолепно. «Я», не рассчитав силу, полетел кубарем на землю. Всё, что оставалось для победы: наотмашь рубануть рапирой по ногам и завершить «поединок» точным уколом сердце со стороны подмышки.

— Это оказалось проще, чем обычно… — честно, с растерянностью призналась Ноа, поворачиваясь ко мне.

— А всё благодаря мне. Ведь… — именно в этот момент тело позади Кейтлетт неожиданно зашевелилось, пытаясь подняться. — Сзади!

— УМРИ ЖЕ НАКОНЕЦ!!!

Мой двойник, невзирая на то, что после подобных ранений обычно не живут, ловко вскочил на ноги и наотмашь рубанул Кейтлетт. Если бы не моё предупреждение, поединок вправду бы завершился, а так Ноа отделалась вмятиной и царапиной на доспехе.

От позёрства мгновенно не осталось ни следа, теперь Кейтлетт сражалась предельно аккуратно, стараясь не выпускать противника ни на секунду из поля зрения. Бой, перейдя в серию коротких стычек, слегка выровнялся, если это вообще уместно говорить в ситуации, когда один из сражавшихся обладал натуральным бессмертием, позволяющим игнорировать любые удары.

— Ты ещё здесь? — заметив, что я не спешу к Сауму, удивилась Ноа. — Сказала же, иди! Задержу его, насколько смогу! Ты всё равно не сможешь помочь.

Понимая, что шутки кончились, и долго Кейтлетт так не протянет просто физически, я последовал её совету, поспешив в башню.

Саум — восстановить мир

Возле самого входа в башню расположился небольшой ныне брошенный лагерь с явными следами недавней битвы. Только мельком глянув на этот разгром, я сразу понял, что здесь произошло. Кейл Ресс не прятался в плоской как блин долине, аки ниндзя, он затесался в ряды тех, кто её прочёсывал, и так оказался возле Саума. Затем пришёл мой приказ, отзывающий всех обратно, тут-то Кейл и напал. Не знаю, планировал ли он это заранее или же, что вероятнее, импровизировал, но успех оказался целиком и полностью на его стороне. Бой, судя по всему, был ожесточённым, но закончился, как говорится, в одни ворота.

Мог я этому помешать? Вряд ли. Ресс действовал в соответствии с моими решениями, используя их как своеобразный рычаг. На его стороне была не только хитрость, ловкость или тем более сила, но и что гораздо важнее — инициатива. И противопоставить этому мне было абсолютно нечего.

Башня встретила меня не только бесконечной лестницей, тянущейся спиралью куда-то вверх, но и странной тишиной, которую нарушали только мои шаги и приглушенное дыхание. Казалось, что нет никакого катаклизма, нет тысяч сражающихся с туманом людей, нет рокочущей бури в небесах, только ступени и звук шагов.

Может, оно и к лучшему. Такая отрешённость от окружающего мира помогла мне сосредоточиться, ещё раз обдумать, чего же я хочу:

«Остановить Кейла — безусловно. Убить — только если иного выбора не будет. Вернуться домой — в том случае, если это не будет напоминать побег от ответственности».

Где-то ближе к самой вершине я ощутил, как по моему телу прошла невидимая волна. Сразу стало тяжелее дышать, заныли от усталости ноги, а те места, по которым мне сегодня прилетало, стали ощутимо болеть. Игры завершились. Осознание того, что прямо сейчас все сражавшиеся в тумане могли погибнуть, сильнейшим пинком под зад подтолкнуло меня поспешить наверх.

Там меня ждала не только рокочущая гроза, скручивающаяся в воронку, зависшая совсем близко; пронзительный ветер, готовый сдуть прочь при каждом неосторожном шаге; Саум, с чьей вершины и начиналась та самая буря, и вопреки норме светившийся пронзительным красным светом — особенно в тех местах, куда были воткнуты парные клинки Кейла. И конечно же, здесь был и он сам.