Я задумался над его словами.

– Дай мне две недели, – попросил я. – Через две недели пришли за мной корабль. Если за это время я не справлюсь, то сдамся и вернусь домой.

– Не нравится мне все это, – проворчал он, и я решил, что он начнет выдвигать новые возражения, однако Дьютифул сказал: – Ладно, две недели. И я не стану ждать от тебя новостей. Так что не пытайся связаться со мной при помощи Скилла, чтобы попросить отсрочки. Через две недели сюда приплывет корабль, чтобы забрать тебя домой. И ты на него сядешь вне зависимости от того, чем все закончится. А теперь давай-ка поспешим, пока они не погрузили все наши вещи на корабли.

Однако оказалось, что он зря боялся. Команды кораблей носили на берег все лишнее, чтобы на них могли поместиться люди. Чейд ворчал и ругал меня за упрямство, но в конце концов ему пришлось сдаться, главным образом потому, что я твердо стоял на своем, а все остальные спешили отправиться в путь, пока не начался отлив.

Я испытал странное чувство, стоя на берегу и глядя на удаляющийся корабль. Позади меня на песке было сложено все, что не поместилось на корабли. У меня оказалось гораздо больше палаток и саней, чем требовалось одному человеку, и вполне достаточный, хотя и не слишком разнообразный запас провизии. Пока корабли не скрылись из виду, я выбрал все, что могло мне пригодиться, и сложил в свой потрепанный заплечный мешок. Я прихватил смену одежды, еду и перья, которые нашел на берегу Других. Лонгвик оставил мне вполне приличный меч – мне кажется, он принадлежал Чарри – и свой собственный кинжал.

Еще я взял палатку и постель Шута, а также его котелки, потому что они принадлежали ему, а также были самыми удобными и легкими. Чейд, к моему удивлению, оставил мне маленький бочонок своей гремучей смеси. Как будто я стану добровольно использовать ее еще раз! У меня до сих пор не до конца восстановился слух. Но уже собираясь отправляться в путь, я все-таки положил в свой заплечный мешок небольшой горшочек с порошком.

Когда спустилась ночь, я развел большой костер. Плавника на берегу было не так чтобы очень много, но костер предназначался для меня одного, и я решил немного себя побаловать. Я ожидал, что на меня снизойдут мир и покой, которые всегда омывали мою душу, когда я оказывался в полном одиночестве. Даже в самые мрачные времена уединение и дикая природа служили мне утешением. Но только не сегодня. Тревожный гул лежащего под водой дракона напоминал о Бледной Женщине. Мне ужасно хотелось сделать что-нибудь, чтобы он смолк, но я понимал, что это не в моих силах. Я сделал себе большой котелок каши и легкомысленно сдобрил ее ячменным сахаром, который оставил мне Дьютифул.

В тот момент, когда я положил в рот первую ложку, я услышал у себя за спиной шаги. Чуть не подавившись, я вскочил на ноги и выхватил меч. В следующее мгновение в круг света вышел Олух, который смущенно улыбался.

– Я есть хочу.

– Что ты здесь делаешь? Ты же должен плыть на корабле в Зилиг.

– Нет. Не хочу больше никаких кораблей. А мне можно поесть?

– Как тебе удалось остаться? Чейд знает? А Дьютифул? Олух, это невозможно! Мне нужно сделать кое-что очень важное. Я не могу сейчас за тобой присматривать.

– Они еще не знают. И я сам могу за собой присматривать, – обиженно проворчал он.

В доказательство того, что он способен сам о себе позаботиться, Олух подошел к куче вещей, сваленных неподалеку, покопался в них и достал миску. Я сидел, глядя в огонь и проклиная судьбу, которая снова перехитрила меня. Олух вернулся к костру и сел на камень напротив меня. Положив себе в миску щедрую порцию каши, он заявил:

– Остаться было совсем легко. Я пошел с Чейдом, с Чейдом для принца. И с принцем, с принцем для Чейда. Они мне поверили и ушли на свои корабли.

– И никто не заметил, что тебя нет? – скептически спросил я.

– Остальным я сказал: «Вы меня не видите, не видите, не видите». Было легко.

И он принялся есть, очень довольный собой. Олух явно гордился своей сообразительностью. Проглотив полную ложку, он вдруг спросил меня:

– А тебе как удалось их обмануть?

– Я никого не обманывал. Мне нужно кое-что здесь сделать, и поэтому я остался. Они вернутся за мной через две недели. – Я обхватил голову руками. – Олух, ты меня ужасно подвел. Я знаю, ты не специально, но все равно это очень плохо. Ну и как мне теперь поступить? Кстати, а как ты собирался отсюда выбираться?

Он пожал плечами и ответил с набитым ртом.

– Я не хотел садиться на корабль. И все. А ты что собираешься делать?

– Я собирался вернуться назад, туда, где много льда. И убить Бледную Женщину, если мне удастся ее найти. А еще забрать оттуда тело лорда Голдена, если мне удастся его найти.

– Ладно. Мы справимся. – Олух потянулся вперед и заглянул в котелок. – Ты будешь это есть?

– Пожалуй, нет.

Я расстался с аппетитом и мыслями о мире и покое. Наблюдая за тем, как Олух ест, я раздумывал, что же мне делать. Выбор был невелик. Я не мог оставить его на берегу и отправиться за Бледной Женщиной. Это было бы все равно что бросить маленького ребенка, предоставив ему самому о себе заботиться.

Я мог остаться с ним, дождаться корабля, который Дьютифул пришлет за мной через две недели, отправить Олуха в Зилиг и потом заняться своими делами. К этому времени здесь наступит осень, начнутся сильные снегопады, и я не смогу найти вход в царство Бледной Женщины. Или взять его с собой, медленно тащиться вперед, теряя драгоценное время и подвергая его опасности. И впустить в потаенные уголки моего сердца. Я не хотел, чтобы он видел, как я найду тело Шута. Это я должен был сделать в одиночестве.

Но Олух от меня полностью зависел, и я вдруг вспомнил лицо Баррича, когда меня передали на его попечение. Теперь пришла моя очередь. Я молча наблюдал за тем, как он вылизывает миску, а потом ложку.

– Олух, будет очень трудно. И снова холодно. Нам придется рано вставать и идти очень быстро. Мы почти не будем разводить огонь, и еды у нас не слишком много. Ты уверен, что хочешь этого?

Не знаю, почему я предложил ему выбор. Олух пожал плечами.

– Лучше, чем плыть на лодке.

– Но когда за мной приплывет корабль, я уеду с острова.

– Не-е-е-е, – протянул он. – Для меня больше никаких кораблей. А мы будем спать в красивенькой палатке?

– Мы должны сообщить принцу и Чейду, где ты.

Олух нахмурился, и на мгновение мне показалось, что он постарается помешать мне, но в конце концов мы связались с ними, он мне помогал и страшно радовался шутке, которую с ними сыграл. Я почувствовал их возмущение и сочувствие ко мне, но ни тот, ни другой не предложили повернуть корабли, чтобы взять его на борт.

Впрочем, они и не могли повернуть назад, поскольку Хетгард не примет никаких объяснений, если принц или нарческа не приплывут в Зилиг. У них не было выбора. Чейд мрачно предложил отправить за нами корабль, как только они прибудут в Зилиг, но я сказал, чтобы они подождали, и мы с ними свяжемся, когда будем готовы покинуть остров. Не на лодке,– сердито заявил Олух. Я не сомневался, что, когда он увидит, что я не останусь, он последует за мной. К тому времени он, скорее всего, будет измучен и ему надоест сражаться с трудностями. Вряд ли он захочет жить на острове в полном одиночестве.