Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Я велю истопить баню, — сказал Кьяр и повернулся к служке, чтобы отдать приказ.
— Баня подождёт до вечера, — откликнулся Экил и, усевшись на край постели, вытянул ноги. Эсквайры схватились за его сапоги. — Надо подготовить и отправить послание Первосвященнику.
Кьяр насторожился:
— Что вы хотите ему написать?
Экил ощерился:
— Я? Ничего. Уже всё написано. — Дал пинка эсквайру. — Пошли вон!
Оруженосцы и слуга выскочили из покоев.
— Настоятели монастырей написали прошения приструнить короля Рэна. — Экил стянул через голову кожаную куртку и продолжил: — Он запретил им до конца уборочной направлять в деревни сборщиков подаяний. А ещё он приказал им провести опись имущества, реликвий и святынь. Вы знали об этом?
— Если вы запамятовали, я приехал из Дигора вместе с вами. В Фамальский замок не хожу, с королём не общаюсь. Прежде чем засучить рукава и приступить к работе, я хотел дождаться вас, чтобы узнать, как обстоят дела в молельнях и монастырях. — Кьяр опустился в кресло и принял вальяжную позу. — Скажу честно, я поддерживаю решения короля Рэна. После уборочной крестьяне проявляют невиданную щедрость, а сейчас они валятся с ног от усталости и могут пожертвовать только кукиш. Опись имущества нужна, чтобы не повторилась такая же беда, как с монастырём в Калико. Монастырь ограбили, король должен возместить убытки, ведь ограбление произошло в его городе. А что возмещать? Где документы, доказывающие, что в обители находились реликвии и святыни? Вместо того чтобы объяснить это настоятелям, вы посоветовали им настрочить кляузы.
Экил скомкал рубаху и швырнул её на подставку для каминных щипцов:
— Такие решения король обязан согласовывать с церковью. — И принялся снимать штаны.
— Я обсужу с ним этот вопрос, — кивнул Кьяр, рассматривая уродливые шрамы на груди и бёдрах младшего командира. Наверняка отпечатки походов в Хору или Баликлей. Если только он тайком не посещал ристалище в каком-нибудь соседнем королевстве. В Дигоре турниры запрещены, и в них нет необходимости. Дигорские рыцари богатеют и прославляют себя в Ангельских походах.
— Ваше дело отпускать грешникам грехи, а моё дело — защищать веру, — произнёс Экил, стоя перед Святейшим в чём мать родила. — Я исполню свой долг. Первосвященник получит прошения.
— Как знаете, — сказал Кьяр, поднимаясь с кресла. — Не буду вам мешать. Не забудьте представить мне отчёт о поездке.
Выйдя в длинный коридор, пробежался взглядом по закрытым дверям. Знать бы, где поселился Вилаш. Расспрашивать кого-либо не хотелось, дабы не вызывать подозрений.
Кьяр двинулся по коридору, замедляя шаг возле каждой двери. Услышав невнятные голоса, шёл дальше. Разведчики обходились без эсквайров и слуг, а потому в комнате Вилаша должно быть тихо.
Похоже, удача сегодня повернулась к Кьяру лицом. В первой же «тихой» комнате он увидел своего старого знакомого.
— Милорд, — пробормотал мужчина средних лет. Глубоко посаженные глаза светились радостью. — Простите, я оговорился. Святейший отец. Так непривычно.
Кьяр сжал его плечо:
— Рад тебя видеть, Вилаш.
Он не кривил душой. Вилаш служил стражником в крепости, некогда принадлежавшей Кьяру. Как же давно это было…
— Извините, что не подошёл к вам раньше, милорд. Тьфу ты! Святейший отец. Никак не привыкну. Я думал, вы меня не узнаете.
— Кто съел на спор дюжину жареных цыплят, а потом заблевал всю конюшню?
Вилаш расплылся в улыбке:
— Я. Вы помните?
— Такое разве забудешь? А ты, значит, подался в разведчики.
— Мне всегда нравились тихие лошадки, — отшутился Вилаш.
Кьяр прошёлся по комнате. Постоял у окна, разглядывая хозяйственный двор храма, огороженный высоким каменным забором. Как же начать разговор?
— Ты участвовал в Ангельских походах?
— Нет, Святейший. Для эсквайра я староват, а разведчиков у них и так хватает.
— Давно знаешь сэра Экила?
Вилаш переменился в лице. Желая скрыть непонятное волнение, начал собирать с пола раскиданные вещи:
— Я не знаком с ним лично. От него к моему командиру пришёл человек. Предложил хорошие деньги, я и согласился сопровождать его отряд. Вот и всё.
— Какое тебе дали задание?
Теребя рукав рубахи, Вилаш уставился себе под ноги:
— Простите, Святейший. Это тайна.
— Всё хорошо, не волнуйся, — потряс рукой Кьяр. — Я не стану выпытывать из тебя военные тайны. То, что защитники веры жестокие люди, — ни для кого не секрет.
— Наверное, — уклончиво ответил Вилаш.
— Я хочу знать, что ужасного сотворил сэр Экил в поездке по монастырям.
— Думаете, он сделал что-то плохое?
— Я бывший защитник веры и знаю, о чём говорю. Более того, когда-то я командовал Ангельским войском. Клянусь, разговор останется между нами. Я отблагодарю тебя за честность, ты же меня знаешь.
Вилаш тяжело вздохнул и проверил, плотно ли закрыта дверь.
Спустя час Кьяр вошёл в трапезную. Там собрались защитники веры, эсквайры и кое-кто из разведчиков. Экил отчитывал кухаря: тот сварил слишком жидкую кашу, а Экил любил резать её ножом и теперь требовал приготовить другое блюдо, лучше всего с мясом или салом.
— Господа рыцари! — произнёс Кьяр. — Я хочу устроить для вас настоящий пир.
Присутствующие ответили бурными аплодисментами.
— Эсквайры, разведчики! — вновь заговорил Кьяр. — Сегодня вам придётся переночевать в другом месте. Только без обид.
Отправил помощников кухарей на ближний рынок, велел виночерпию откупорить в погребе бочку с лучшим вином. Выдал эсквайрам и разведчикам деньги на ночлег и тайком послал Вилаша в одно заведение с особым поручением.
Ближе к вечеру прислужники разожгли в купальне очаги, над пламенем установили железные решётки с камнями, нагрели на жаровнях воду, наполнили ванну, не уступающую размерами бассейну. На каменные лежанки постелили покрывала. И побрели в Просвещённый монастырь.
Защитники веры расселись в трапезной. Помощники кухарей установили на столы блюда с жареным мясом и запечённой в тесте рыбой, с ломтями сыра и брынзы, с яблочными пирогами и грибами в сметанном соусе… Еды и вина было столько, что кто-то вспомнил о пиршестве, устроенном королём Джалеем, когда гости, желая отведать все яства, периодически ходили в уборную опорожнять желудок. Самым
