– кинула мне сообщение Тарра. – В этом ей нигде не появиться. Не по статусу. Только на продажу. Из всего – самый дорогой предмет выбрала. Расчётливая девочка.»

« – И правильно, – одобрила её Несса. – Без порток, а в шляпе, что ли? А продаст – и из бедности выберется.

В дальнейшем Лесла не участвовала никак. Отошла в сторону, притулилась к стене и закрыла глаза. Её подруга сделала по направлению к ней шаг, остановилась и требовательно взглянула на своего троюродного брата. Тот безнадежно пожал плечами, но юная герцогиня сжала губки. Стрриг решился: подошёл, положил той руку на плечо. Девушка вздрогнула и, не открывая глаз, качнулась к нему. Он её приобнял.

Я повернулся к куче, чтобы и боковым зрением не видеть дальнейшего. Но когда Гаррот раскидал на шесть кучек кучу золота, и каждый из нас забрал свою – они оставались всё в той же позе. Мы все вернулись в главный зал – пора было разобраться с сундучками. Оннатаэлла тоже вышла. Пара осталась.

Три ларца плавали в озере. Чтобы добраться до них, собрать остальные, у нас ушло четверть часа. Ключи от них на этот раз висели в царской спальне, забрать мы их – забрали, открыли один, второй – артефакты. Шесть штук в каждом. Командирскую долю я опять взял деньгами. Пятьдесят золотых с каждого. А ящики, не приглядываясь к ним, даже не открывая остальные, как и прошлый раз, разыграли на пальцах.

Вернулись. Девушка стояла напротив места, где укрывался рычаг запора выхода в кабинет с последним лутом, и разглядывала тёмное пятно. Парень был рядом. Заслышав нас, Лесла обернулась:

– У меня “пещерник” включился, – сегодня у неё день приобретений. – Только что дали, а уже сработал! Так бывает?

– Бывает, – уважительно покачал головою я. – С хакаридами ровно так же сработало у Креттега. Но этот он уже увидел тоже. Здесь при каждом боссе данжа есть ещё одно потайное место. Креттег, открывай.

– Я… – девушка заколебалась, но всё-таки попросила: – Я посмотрю?

Не попросилась бы – сам предложил. Уже ясно, что, сразу, как только выйдем… Ну, может, не сразу, а через день-другой – когда до местного властителя дойдёт, что был у него один данж, который приносил ему пятьсот золотых в год, а стало – четыре. И вот тогда с нас мягко потребуют карту прохождения. И проводника. Шастать кому-то из нас по уже пройденному? Когда не только хабар не светит, но и весь опыт другим доставаться будет? Увольте! Препод наверняка тоже отвертится. Что ж, пусть за него отрабатывают его ученики. А по самой первости – ученица. Та отсюда вернётся уже не нищей, но лишняя шабашка ей никак не помешает. И лишние знакомства среди героев уж никак лишними не будут тоже.

– Хорошо, – кивнул ей я. – Креттег, что делаешь, рассказывай,

В кабинете нашлось искомое – этажерка, фигурки разнообразных крокодилов – Чи-сан даже на тагрида среди них нашла – и три шкатулки. В одной – фрагмент карты. Я взял его в руки.

– Моё и Тарры, – сообщил я. – Кто-нибудь ещё претендует?

Орки смолчали.

– Что это? – вопросил гном.

– Это третий фрагмент карты с расположением “Ночника Исигды”, – и добавил: – Из четырёх.

Соображал мэтр Гаррот недолго. Он глянул на Тарру. И покачал головой:

– Четвёртого всё равно не найдёте. Вот такими милашками, – сделал он жест рукой в сторону крокодильчиков, – только с крылышками, я в детстве игрался. Больше там их нет. То есть и шкатулок – тоже.

– Знаю. Мне об этом уже говорили.

– Триктты?

– Триктты.

– Сейчас их высокое посольство у герцога Теккабского гостит, – тогда продолжил он. – Никто понять не может, чего ради… Последний раз чуть ли не сотню лет тому назад захаживали. И ещё… На границе собралась целая их орда, чуть тамошний городок не взяли…

– Слышал! – прервал его я.

Не надо больше упоминать при Тарре про Таурэтариэлль!

– Ладно, ты, как я понял, активируешь своё право командира на первый выбор. Принимаю.

Поначалу я всё-таки хотел сбегать в следующий кабинет и глянуть, хоть одним глазом – а вдруг? Но раз всё настолько определённо… Нет, значит, нет. Очень не хотелось мне показаться в глазах местного герцога эдаким браконьером, забравшимся через заднюю дверь в его заповедник. Да и орки… Золото жгло им руки. Их ждали девки, их ждали собратья в «Кривой роге»… И на них уже начинали давить нависшие над головой тонны породы.

А меня уже начинало понемногу поджимать время – нас с Таррой ждала метресса Нерриальвелли. Которая ждать не умеет.

Мы все двинулись обратно.

По дороге Тарра поинтересовалась у Гаррота, не знает ли он случайно, что было в двенадцати сундуках лута четвёртого данжа?

– Да не было там вообще сундуков, были ларцы. А в них – зелья! – облизнулся гном. По шесть штук в каждом.

Зелья очищения (от проклятий), восстановления (регенерация органов), лечения, и среди прочего – по одной порции зелья малого воскрешения. Чи-сан подсказала: для героев те действуют, аналогично свиткам, но вне их счёта. То есть имеешь зелье – имеешь добавочную жизнь и не зависишь от камня воскрешения и кладбища. И на местных – они тоже работают, но при добавочных условиях – ограничено время с момента смерти, необходимо наличие значительного фрагмента тела и… согласие Моры. Которое чаще всего и в основном зависит от возраста и общего здоровья пациента. Отрубили тебе в бою, молодому и сильному, голову – голову приставили, плеснули на рану зельем восстановления и тут же воскрешения – ты встал и пошёл опять крушить врагов. А вот умер ты от старости – хоть в сотне порций искупай, только продукт переведёшь.

Их стоимость… Гном оценивал каждый наш сундук – что большой у хакарид, что здесь – в пятьсот золотых. Ларец наверняка стоил столько же. Даже, если делить ровно на шесть получается около ста золотых за порцию. Вообще-то на старших локациях алхимики высоких ступеней его варят, но, не говоря уж о редкости компонентов, среди обязательных условий производства – опять же благословение Моры, причём на этот раз – личное. Просить которое, просить хоть что-то у богини смерти, то есть привлекать её внимание к себе, смелых мало.

На выходе я отчитался перед капитаном, что