еще секунду назад ничего не предвещает. Они невинно беседуют с Павлом, а уже через мгновение тот улепётывает на самый дальний конец поля и больше к ней не подходит. Кажется, даже взглядом встречаться боится. А всему виной этот бородатый варвар.

Еще некоторое время Лейла сидит и распаляет себя, но в конце концов не выдерживает:

— Почему ты так поступил с Пашей?!

— Как?

Голос охранника сух и не выражает никаких эмоций. Словно все происходящее ему и правда до лампочки. Только вот руки, сжатые на руле, выдают мужчину с головой. Что могло его так вывести из себя? Кто здесь и должен злиться так это она!

— Ты. Его. Напугал.

Лейла старается быть предельно спокойной.

— Разве я такой страшный?

Наверное, он пытается перевести все в шутку. Но только никому из них не смешно.

— Ты просто ужасен!

Заключает она и резко отворачивается к окну. О чем еще можно говорить с этим безжизненным куском металла. Наверняка, его лучший друг — это пистолет и ни о каких человеческих нормах поведения он даже не слышал. А если даже и слышал, то следовать им явно не собирается. Как и быть вежливым. С ней. Последнее почему-то ранит больнее всего.

В попытке немного расслабиться Лейла откидывается на спинку сидения и прикрывает глаза. День был поистине насыщенный, а молодой организм, не привыкший к подобному, успел утомиться. Поэтому засыпает она практически мгновенно.

Дан выдыхает и глушит мотор. Сердце в его груди творит несусветную дичь и похоже готово пробить дыру наружу. Он проводит ладонью по лицу и пытается согнать болезненный морок. А еще изо всех сил пытается не смотреть, не поворачивать голову туда, где сейчас спит самый настоящий ангелок. Просто потому, что никакой выдержки, даже его железной, не хватит, если хотя бы взгляд бросит.

Это ж надо так встрять?!

Осторожно, чтобы не разбудить девушку, открывает дверцу и выходит из машины. Вдыхает холодный, прозрачный воздух и пытается привести в порядок сбившиеся мысли. Перед глазами все еще стоит картина задранного вверх маленького сопящего носика, гладких щечек, по которым так и хочется провести ладонью и таких манящих губ. Он помнит какие они на вкус. Черт возьми, он этого никогда не забудет!

Дан снова трясет головой, чтобы просто прогнать наваждение. Не сорваться. Не броситься обратно в машину и не взять столь желанный, но явно недоступный трофей. Девочка его боится, пугается и вздрагивает каждый раз, как только они встречаются взглядами. Он это еще тогда с самого первого раза заметил.

Но вместо того, чтобы действовать постепенно, по уму. Вновь и вновь поступает как чертов дикий неандерталец. Набрасывается и пытается завалить. Просто устоять ведь невозможно. Прямо пытка настоящая находиться так близко рядом и не иметь возможности дотронуться, погладить, сжать, сорвать одежду…

— Да, бля!!!

То, что девочка так запала ему в душу, чертовски пугает. Как и другое. Что он будет делать, когда придет время уходить? А оно обязательно наступит. Всегда наступает рано или поздно. Любое задание так или иначе подходит к концу. Вот и это подойдет. И надо бы суметь не привязаться. Потому что один такой нехороший случай в его карьере уже был. Но там, конечно, все было иначе.

А может ему просто переспать с ней? Тогда и отпустит. И член каждый раз перестанет каменеть от одного только случайно брошенного взгляда. Идея выглядит настолько безумной, что в какой-то момент хочется ее принять. Пустить весь свой долбанный профессионализм под откос и просто трахнуть блондинистую куколку так, чтобы ни одной мысли в голове не осталось. И чем дальше он об этом думает, тем больше убеждается в правильности данного решения.

Правда существует одно «но». Если вся проблема только в сексе, почему он так завелся сегодня? Почему чуть из штанов не выпрыгнул, едва заприметив слабый намек на обмен любезностями? Почему бедного Пашу, которого же сам попросил присмотреть за девчонкой, едва не порвал на британский флаг? И почему от одной только мысли, что рядом с куколкой будет вертеться какой-то другой мужик, выбешивает до черных точек перед глазами и шума в ушах. Его так после войны на реабилитации не колбасило, как в последние несколько дней.

Дойдя до этого в своей, казалось бы, логически верной цепочки рассуждений, он понимает, что где-то явно свернул не туда. В конце концов сейчас главная задача заключается не в том, как соблазнить строптивую девчонку. Если оно ему вообще надо. Ну, да, пожалел. Ну, да, свозил развеяться на природу. По доброте душевной, можно сказать. Это вообще ни о чем не говорит.

Сейчас самый главный вопрос заключается в том, чтобы найти крысу. А вот эта задача как раз на пять баллов. Потому что Дан нутром чувствует — что-то здесь не так. Подстава какая-то. Разгадать бы какая!

Конечно, на первый взгляд все легко и просто как два пальца об асфальт. Что мы имеем?

Так называемый сталкер, засыпающий угрозами. Использующий при этом достаточно допотопный метод бумажных анонимок. Почему не позвонит девушке на телефон? Боится, что отследят? Возможно.

Объект, то есть девчонка, совершенно ни о чем не подозревающая. Пребывающая в блаженном неведении до недавних пор по крайней мере. Какие бы куриные мозги там у нее ни были (в чем Дан искренне сомневался, то есть считал ее гораздо умнее в отличии от наивного отца), но после внезапного ночного вторжения подозрения и в ее голову должны были закрасться.

И если сперва ему эта идея, держать все в тайне от объекта, не нравилась. То теперь он с ней полностью согласен. Нечего ей знать все те мерзости, что написаны на жалких клочках бумаги. И нечего ей вообще хоть что-либо об этом знать. Это дело для мужчин. А не для хрупких, ранимых женщин. И он сам со всем разберется, не посвящая ее во всю эту грязь.

Идем дальше. А следующий у нас так называемый друг детства. Ник, чтоб его собаки потрепали. И вот тут, казалось бы, головоломка сходится. Если сложить два плюс два. Молодого вспыльчивого паренька, томящегося чувствами уже довольно давно и маньячного сталкера, дошедшего до того, что чуть не выкрал девчонку. У Дана от одной этой мысли мороз по коже. А от воспоминаний так вообще хочется пойти и начать крушить все направо и налево. Как только представит ее, бледную, перепуганную, невнятно бормочущую о том, как этот подонок…

Мужчина сильнее сжимает кулаки, бросает взгляд на лобовое стекло, за которым мирно, ни о чем не догадываясь, посапывает