— Никаких проблем не будет, верно? — спросила я.

Таггарт замялась.

— Думаю, что нет.

— Вам известно, где сейчас мальчик?

— Извините, мисс Купер, но я не обязана отвечать на ваши вопросы. Вы сами это знаете.

— Да, конечно. Я только хотела убедиться, что вы в курсе, что сегодня днем мне звонила его приемная мать и…

Таггарт резко перебила:

— Когда? Что она сказала?

— Возражать, что вы тоже не имеете права задавать мне вопросы, было бы слишком ребячливо, не правда ли? — улыбнулась я. — Уверена, вы не меньше моего озабочены судьбой Даллеса.

В трубке замолчали. Таггарт явно не хотелось признавать, что я могу заботиться о чем-то ином, кроме победы в своем деле.

Я решила зайти с другой стороны.

— Я не знаю имени приемной матери, — сказала я, надеясь, что это может успокоить Таггарт. — Но у нее был очень встревоженный голос, когда она позвонила моей помощнице и сообщила, что хочет увести мальчика в какое-нибудь «безопасное место».

— Уверена, что у нее не было оснований для паники, — сказала представительница детского дома. — Эндрю Триппинг ведет себя вполне корректно. Наверно, у нее просто сдали нервы.

— Вы хотите, чтобы я занесла это завтра в протокол?

— Советую вам не поднимать этот вопрос, мисс Купер, пока я не появлюсь в суде. Секретарь сказал, что я должна приехать в четыре часа дня, после школы. Я так и сделаю.

— Но теперь вы знаете, что Даллеса в школе не будет.

— Не сомневаюсь, что его приемная мать — это благоразумный и надежный человек — завтра утром первым делом свяжется со мной, и мы вместе выполним распоряжение судьи Моффета.

— Послушайте, — сказала я, пытаясь переубедить эту женщину, — вам нужно сказать только слово, и полиция поможет нам его найти. Мы могли бы проследить телефонный звонок, расспросить учителей. Обещаю, что не буду пытаться увидеться с мальчиком. Если ему грозит опасность, полиция должна…

— Вам не кажется, что полиция и так уже причинила достаточно вреда, арестовав отца и на глазах ребенка заковав его в наручники? — спросила Таггарт. — Продержав его неделю в Райкерс? Разлучив сына с отцом? Пусть хоть на этот раз полиция держится подальше.

— Ладно, тогда увидимся завтра днем, а если до этого вам понадобится моя помощь, позвоните.

Повесив трубку, я направилась на кухню и включила свет, чтобы обозреть царившее в ней опустошение. В холодильнике нашелся сочный кусочек утиного паштета, который остался от моих воскресных покупок. Я поискала крекеры и корнишоны для гарнира, налила в бокал диетической колы и пошла в комнату, собираясь слегка расслабиться перед тем, как взяться за дело и добавить последние штрихи к своему завтрашнему выступлению.

Не успела я опуститься на диван, как зазвонил телефон.

— Я почти отчаялся, — пожаловался Джейк. — Думал, ты вообще не придешь. Оставил тебе три сообщения на автоответчике.

— Я не успела дойти до спальни и посмотреть звонки. Только села ужинать, — объяснила я и описала ему свое меню.

— Как у тебя еще душа в теле держится. Завтра вечером займусь твоим питанием.

— Что это за шум? — спросила я.

— Прием в британском посольстве, о котором я тебе говорил. Здесь вся вашингтонская пресса, что-то вроде ежегодного съезда репортеров. Ужин, танцы и так далее, но скоро все закончится.

На самом деле мне хотелось спросить Джейка: «Кто с тобой?» Но по нашему новому соглашению каждый из нас мог проводить время с кем хотел, если мы не могли встретиться из-за работы, которая слишком часто мешала нашей личной жизни. Поэтому я просто сказала, что мне не терпится его увидеть, и попыталась поверить его словам, когда он прошептал в трубку, что очень меня любит.

Я набрала номер своей лучшей подруги и бывшей соседки по комнате Нины Баум, которая жила теперь в Калифорнии.

— Ты вовремя. Я только вошла.

Я услышала, как четырехлетний сын приветствует ее радостным криком.

— Ладно, не буду тебя отвлекать. Позвони мне на выходных.

— У тебя кислый голос, Алекс. Что-нибудь не так?

Никто не знал меня лучше Нины. Мы всегда обращались друг к другу и в радостные, и в тяжелые моменты жизни. Я рассказала ей о сложностях дела, о том, как угнетающе на меня подействовали снимки убитой Куини и как сильно я ревновала Джейка, пытаясь представить, с кем он пришел на вечеринку.

— Ты знаешь, что я думаю на этот счет.

Нина не в восторге от Джейка Тайлера. Она обожала Адама Наймана, студента-медика, с которым я познакомилась во время учебы в Вирджинии. Она скорбела вместе со мной, когда он погиб в автомобильной аварии по дороге на нашу свадьбу в Мартас-Виньярд, и помогала мне во всем, пока я пыталась медленно выбраться из черной дыры, в которую меня повергла смерть Адама.

Со дня той трагедии я много лет ни с кем не сходилась так близко, как с Джейком, но оказалось, что моя лучшая подруга, которой я доверяла полностью, считает его слишком легкомысленным и эгоистичным.

— Давай разберемся, в чем твои проблемы, — предложила Нина. — Ты хочешь знать, во сколько Джейк возвращается домой? Забудь. Тебе интересно, во что одевается та штучка, с которой он путается, когда тебя нет рядом? Поверь, ты не надела бы это тряпье. Или тебя волнует, что она знает о тебе? Господи, да если она еще не втыкает булавки в восковую куклу со стройной фигуркой и светлыми волосами, ей надо немедленно пойти и купить ее в универмаге. Я позвоню в субботу. А сейчас мне пора кормить мою Маленькую прелесть.

Я рассмеялась над прозвищем, которое она дала сыну, и повесила трубку.

Покончив с ужином, я разложила на столе все документы и бумаги, так или иначе связанные с делом. Вступительную речь я набросала раньше и теперь потратила полчаса на то, чтобы свести ее к короткому списку основных вопросов и тем. Я с улыбкой вспоминала свое первое выступление в уголовном суде, когда вышла к присяжным с детально проработанной речью в виде эссе и начала читать ее вслух. Где-то в середине судья подозвал меня к себе. «Мисс Купер, здесь не конкурс чтецов. Уберите ваши бумажки и попытайтесь поговорить с людьми, пока они не перестали вас слушать».

Я научилась избавляться от многочисленных набросков и заметок и концентрироваться на сути вопроса. Преимущество так называемого «вертикального» ведения процесса — когда обвинитель отслеживает дело от первого заявления в полицию до вынесения приговора — заключается в том, что мы досконально знаем все факты и можем работать, не прибегая к записям.

Утром я собиралась провести последний час с Пэйдж Воллис и поддержать ее перед тяжелым выступлением в суде. Я составила список всех вопросов, которые собиралась ей задать, и свела воедино ее биографические данные, чтобы заранее передать присяжным и не тратить время на заседании.