— Сколько тебе потребуется времени на его исполнение?

— Недели две. Это на закупку. Передачу в Афганистан обсудим дополнительно, когда все то, что тебе нужно, будет находиться у меня в Гултане.

— Какова сумма?..

— Я вышлю тебе счет.

— Но примерно сказать можешь?

— С учетом всех моих затрат и небольшого процента сделка обойдется тебе где-то в триста тысяч долларов. Да, плюс-минус двадцать тысяч.

— Это меня устраивает, но оборудование должно быть новое, качественное. В эту сумму ты включил машины?

— Да.

— Какие выбрал?

— Я знаю ваши дороги. Мне известно, какой именно груз обычно перевозится в твоих фургонах. Поэтому предлагаю пару недорогих, всего по сорок тысяч долларов, корейских полноприводных грузовиков «КИА». Это небольшие, проходимые, надежные машины. Экономные, что немаловажно.

— Дизеля?..

— Да.

— Согласен. Две машины «КИА». Их цена должна быть учтена в общей сумме.

— Да, ты все увидишь в счете. Там подробно расписаны расценки, указана сумма. Она не будет совпадать с итоговой, которую ты перечислишь мне. Не удивляйся, пожалуйста, по этому поводу. Свой процент я афишировать не стал. Еще вот что, Валид. Я хотел бы получить предоплату в размере тридцати процентов.

— Ты сомневаешься в моей платежеспособности? — осведомился Гасани.

— Да что ты! Но мы живем в таком неспокойном мире. Сегодня ты делаешь заказ, а завтра тебя могут унести на кладбище.

— Сплюнь, Махдум.

— У нас это не принято. Ты уж извини, но я сказал то, что есть. Эти слова относятся не только к тебе. В нынешнее время долгая и спокойная жизнь не гарантирована никому.

— Я не в обиде. Ладно. Ты получишь предоплату завтра же. Реквизиты в счете указаны?

— Там другие. Те, которые необходимы для полной оплаты по получении товара. Тридцать процентов брось на мой личный счет. Он тебе известен.

— Ох и хитрый ты человек, Махдум.

— А как иначе, Валид? В Пакистане еще много работы. Ты понял, что я имею в виду. Но с каждым годом становится все сложнее. Служба безопасности теперь не та, что раньше. Через пару лет надо будет отходить от дел. Хочу встретить старость на одном из островов Тихого океана. В покое и молитвах.

— В окружении прекрасных русалок, да?

— Русалки меня никогда не интересовали. Я вообще не понимаю, что это такое, а вот насчет женщин посмотрим. Конечно, они будут. Вопрос в том, для чего. С этим определимся.

Гасани рассмеялся и заявил:

— Ты сохранил чувство юмора.

— Без него жизнь превратилась бы в сплошные серые будни.

— Значит, планируешь уйти на покой?

— Да. Интуиция мне подсказывает, что ты тоже не намерен долго оставаться в Афганистане.

— Отвечу твоим же словом — посмотрим. В принципе лет через пять здесь будет нечего делать.

— Если так называемые Силы по поддержанию безопасности не бросят Афганистан на растерзание талибам еще раньше.

— Со всеми можно договориться и при всех работать.

— Но не с этими фанатиками.

— Не будем спорить. Ты бросил счет на мою электронную почту?

— На ту, с которой принял заказ.

— Прекрасно. Завтра предоплата будет на твоем счету. Когда мне позвонить тебе, узнать, как продвигается дело?

— Это лишнее, Валид. Я сам свяжусь с тобой перед переправкой товара в Афганистан. Где-то через две, от силы три недели.

— Хоп! Договорились. Да хранит тебя Всевышний.

— И тебя, мой друг.

Гасани отключил связь, бросил трубку помощнику и приказал:

— Верни станцию хозяину, вызови сюда снабженца Турияра и принеси мой кейс.

— Слушаюсь!

Явился снабженец и спросил:

— Вызывали, господин?

— Мне всегда нравился этот очень умный вопрос. Его постоянно задают люди, точно знающие, что их вызывали.

Турияр смутился:

— Извините, господин Гасани.

— Да что вы тут все, издеваетесь? Кому нужны эти извинения?

— Я слушаю вас, — проговорил снабженец.

— У тебя, Заир, пятнадцать суток на то, чтобы завезти на склад сырье, необходимое для выпуска не менее трехсот килограммов эфана в неделю. Запас сырья должен быть постоянным. Это в твоих силах?

— Да, но нужны деньги, господин Гасани. Теперешнего бюджета на новые нужды не хватит.

Гасани притворно вздохнул и заявил:

— Надо же, всем нужны деньги. Вот ведь какая беда!

— Как же без них, господин Гасани? — воскликнул Турияр.

— Ладно. Сколько?

— На месяц примерно сто тысяч долларов.

— Не много ли?

— Много, — согласился снабженец. — Но ведь вы знаете торговцев. Они держат цену, когда мы берем у них малые партии. Стоит запросить больше, они тут же прикидывают, что нам это очень нужно, и тут же поднимают цену.

— Но есть и другие торговцы, которые наверняка пожелают перехватить заказ у конкурентов.

— Это так. Но только в начале. Потом они поднимут цену еще выше. Да и особо афишировать закупки небезопасно. Люди из НДБ есть даже в таких отдаленных районах. В эту контору вербуют кого только можно. Народ соглашается работать на них, потому как те платят, пусть и немного. А жить в провинции сейчас тяжело. Впрочем, как и везде. У одного моего знакомого еще год назад была отара в две тысячи голов, и что?..

Гасани прервал снабженца:

— Меня не интересует, что произошло с твоим знакомым. Сто тысяч много, дам пятьдесят. Ты уж потрудись, Заир, уложиться в эту сумму.

— Я постараюсь, господин, но…

— Представишь отчет по закупкам на эту сумму, тогда я, может быть, что-то добавлю. Ты только меньше в собственный карман клади.

Турияр изобразил возмущение:

— Как можно, господин Гасани? Я честный человек. К тому же у меня хорошая зарплата. Зачем мне воровать у вас? Возьму доллар, лишусь работы и останусь ни с чем.

— Нет, Заир, если ты попадешься на воровстве, то лишишься не только работы, но и головы. Это касается всех.

Пришел Кадир, принес кейс. Гасани взял его, отвернулся, чтобы никто не видел, какой код он набирает. Главарь наркоторговцев открыл дипломат, бросил на ковер пять пачек стодолларовых купюр.

— Забирай, Заир. И не забудь отчитаться.

— А как насчет дополнительных расходов по расширению лаборатории? — поинтересовался Намрай, с жадностью глядя на пачки долларов, упакованных в кейсе.