В 12.10 машины въехали в совсем небольшой, дворов на сорок, кишлак Гаран, главной достопримечательностью которого кроме мечети, естественно, было двухэтажное производственное здание, стоявшее на окраине у тутовой рощи. Туда и подъехали пикап с внедорожником.

Гасани имел привычку не предупреждать о своем приезде людей, зависящих от него. Исключение составляла перевалочная база, расположенная в Капуре. Поэтому у ворот приезжих встретил только охранник, вооруженный винтовкой «М-16».

Он знал Гасани в лицо и засуетился, не понимая, что делать, открывать ворота или бежать в сторожку, оповещать начальство.

Гасани и люди, сопровождавшие его, вышли из машин.

Главарь банды наркоторговцев взглянул на охранника, улыбнулся и сказал:

— Салам, брат. Что ты так разволновался?

— Салам, господин Гасани. Вы появились так неожиданно, что я едва свое имя не забыл. Что прикажете?

— Во-первых, убери винтовку. Она иногда стреляет, а ствол смотрит на нас.

— Да, простите, господин. — Охранник забросил «М-16» за спину.

— Во-вторых, ступай в помещение и сообщи о моем приезде раису Намраю. Передай, что я жду его у ворот. Пусть он придет вместе с Сафалем, ответственным за охрану, начальником цеха Рамиди, с Турияром и, конечно же, с химиком Бегри. Запомнил?

— Да, господин Гасани, вы назвали все руководство завода.

— Выполняй!

— Слушаюсь!

Из калитки высунулась смуглая физиономия второго охранника, но тут же исчезла, что вызвало смех у охраны Гасани.

Главарь оборвал их веселье:

— Посмотрел бы я на вас, окажись вы на месте этих ребят. Прекратить ржать, как лошади!

Сразу же наступила тишина.

К нему подошел Кадир:

— А здесь, господин Гасани, намного прохладнее, чем в Кабуле. Термометр показывает всего двадцать градусов.

— Я это заметил.

— А ведь от Капура всего лишь восемьдесят километров.

— Горы.

— Да. А почему мы не заезжаем внутрь? Не пропускают аскеры Намрая?

— А что нам делать там без руководства завода? Или ты хочешь прогуляться по пустому цеху?

— Нет, здесь лучше.

— Тогда не задавай глупых вопросов.

— Так уж сразу и глупых.

— Кадир!.. — повысил голос Гасани.

— Прошу прощения, саиб, виноват, исправлюсь.

Гасани покачал головой:

— Исправится он. В войсках, что ли?

— Исправляются не только в войсках, но там с этим все было просто. Накричит начальство — ответ один: мол, виноват, исправлюсь. Вот и вся недолга.

— Ты еще не забыл службу?

— Нет. Неплохая была служба, спокойная, ни разу не пыльная.

— Благодаря мне.

— Я это помню. Как и все то хорошее, что вы для меня сделали.

— Это правильно. Надеюсь, ты и дальше не забудешь, что не только твое благополучие, но и жизнь, полностью зависит от меня.

— Не забуду, конечно. Неужели я враг себе?

Появились три подержанные иномарки, встали веером на площадке у ворот. Из них тут же вышли люди, вызванные Гасани.

К нему подошел Хамид Намрай, руководящий заводом, приложил ладонь к груди и заявил:

— Салам, уважаемый господин Гасани!

— Здравствуй, — ответил наркоделец и легонько обнял его. — Всех собрал?

— Да, они перед вами.

Гасани кивнул людям, взглянул на Намрая и распорядился:

— Что ж, веди в свой кабинет. Разговор предстоит серьезный.

— Слушаюсь, господин Гасани, — проговорил Намрай и приказал охраннику, торчавшему у ворот: — Открывай!

Ворота отъехали в сторону.

Все прошли внутрь, через цех на второй этаж, где размещались служебные помещения, в том числе и кабинет начальника объекта.

В нем стояли два стола, рабочий и для совещаний, кресло руководителя, стулья. По углам сейф и шкаф с документацией, в окне кондиционер. Сейчас его не было необходимости включать.

Гасани устроился в кресле руководителя. Рядом с ним уселись помощник Кадир и Намрай, далее разместились все остальные.

Второй охранник услужливо принес пепельницы, спросил, подать ли чай. Гасани ответил утвердительно, и охранник исчез.

Главарь наркобанды бросил взгляд на Намрая:

— Докладывай, Хамид, как у вас тут дела.

Намрай поднялся и проговорил:

— Жаловаться, саиб, не на что. Завод работает в две смены. Сегодня исключение по понятным причинам. Завтра все будет как обычно. Сырье есть, снабженец Заир Турияр старается.

Турияр поднялся, ожидая похвалы.

Но Гасани махнул рукой и сказал:

— Это его работа, за которую он получает неплохие деньги. Садись, Заир. Что еще?

— Готовим очередную партию. К среде, думаю, отправим ее в Капур, крайний срок — четверг.

— Так в среду или в четверг?

Вопрос застал Намрая врасплох. Грозный господин Гасани привык к точным ответам.

— В четверг, саиб. Но если будут ваши указания, то отправим в среду.

— Отправляй в четверг, — разрешил Гасани. — Заранее предупреди Санхаба.

— Я всегда предупреждаю его.

— Хорошо. Хочу знать, сколько сейчас мы можем делать эфана в неделю?

Все посмотрели на начальника цеха Дави Рамиди.

— Норму, сто килограммов героина и столько же эфана.

— Это при работе в две смены?

— Рабочие что? Их дело маленькое — фасовать порошок.

— Сколько длится рабочий день?

— Двенадцать часов, — ответил Намрай.

— Это получается, что одна смена работает шесть часов?

— Да, с одним выходным в пятницу.

— А в сутках двадцать четыре часа. Я хочу знать, сильно ли загружены рабочие в эти шесть часов?

— Они работают в обычном режиме.

Гасани усмехнулся:

— Это значит спустя рукава. Полчаса стоят у станков, потом столько же времени курят, так?

— Не совсем. Перерыв на обед есть. Еще по десять минут перекура каждый час.

— А зачем держать две смены, когда с этим объемом справилась бы и одна? Какой смысл платить лишним людям? Или тебя это особо не заботит, ведь деньги даю я?

— Извините, многое, почти все в нашей работе зависит от господина Бегри.

Химик-албанец встал, откашлялся и сказал: