– У нас очередные проблемы? – спросил он. Я рассмеялась, узнав номер.

– Это Джоан Стаффорд. – Джоан, одна из моих самых близких подруг, отдыхала с женихом на островах неподалеку от побережья Северной Каролины. – Не хотите догадаться, о чем таком важном и неотложном она мечтает со мной поговорить?

Когда я набрала ее номер, Майк выхватил сотовый:

– Вытаскивай свою тощую задницу из постели, бросай своего погрязшего в аналитике любовника и приезжай ко мне. Здесь так скучно без тебя – только Купер командует своим прокурорским голосом. Что за срочность? У «Шлюмберже» распродажа, все отдают за полцены! – Услышав ответ, Чэпмен посмотрел на меня и Мерсера. – Ты хочешь сказать кое-что об этой убитой дамочке? Теперь, когда ее показали по Си-эн-эн, все твои знатоки искусства начнут названивать и вешать лапшу на уши. – Он замолчал, затем снова посмотрел на нас, попрощался и выключил телефон.

– Как будто мне мало одной тебя. Теперь за меня взялась еще и Нэнси Дрю.[16]Джоан назвала имена трех клиентов Дени и пару ее любовников, – объявил он, одновременно записывая их в блокнот. – А еще она сказала, что знает, почему Кэкстона больше не любят на Сотби. Она вернется в город на этой неделе – у нее в четверг здесь ужин. Думаешь, это очередной сюжет для ее романа или нам стоит ее выслушать?

Джоан писала пьесы, совсем недавно она вернулась из Лондона, где по ее последней сатирической комедии состоялась премьера, получившая прекрасные отзывы и собирающая полные залы.

– Тут ее стоит послушать. Она выросла в этом мире. Меня не удивит, если она знакома с большинством содержателей галерей – у нее самой дома прекрасная коллекция, кроме того, она посетила много аукционов, чтобы поменять убранство вашингтонской квартиры Джима.

Я посмотрела на список в своем блокноте.

– Мне надо получить ордер на обыск вещей Дени, это надо сделать до завтра – вдруг вам удастся найти ее партнера. Ежедневник и расписание встреч, записи о покупках и приобретениях…

Мерсер перебил меня:

– Как я понимаю, большинство записей в электронном виде. Пусть в ордере будет пункт, разрешающий забрать из ее офиса жесткие диски, дискеты и все прочее в том же роде. Так мы получим необходимую информацию. Но сначала мы осмотрим галерею, чтобы сказать тебе, если ли там что интересное.

– Я всегда смогу внести изменения в ордер, если вы найдете больше, чем мы рассчитываем, – успокоила я.

– А я поищу Дотри, – продолжил он, – и позвоню в похоронную контору, чтобы узнать детали предстоящей церемонии.

Я доела отруби с изюмом, а Майк все еще трудился над омлетом, жареной картошкой, беконом и тостами. Мерсер взял рогалик со сливочным сыром.

– А кто пойдет в Девятнадцатый участок выяснять детали о стрельбе в Лоуэлла Кэкстона?

– Я заеду туда попозже, – вызвался Чэпмен, прожевав очередной кусок. – Я также поговорю с производителем лестниц – насколько такие популярны и кто их продает. – Он показал вилкой на Мерсера: – А ты найди работников обеих галерей и выясни все о похищении того грузовика в июне. Как там звали художника – Делла Спигас? Кто это Делла Спигас, а, Куп?

– Боюсь, мне придется залезть в справочник. Спроси меня в конце дня.

– Какое у тебя расписание на будущей неделе?

– Как только я закончу писать речь по делу Реджи Икса и выступлю с ней завтра, я буду абсолютно свободна. У судьи уйдет пара недель на принятие решения и на его обоснование. Чем быстрее я приеду в офис, тем быстрее покончу с этим.

Мерсер откинулся на спинку стула и попросил у официантки счет, а Майк тем временем подобрал оставшийся кетчуп последними кусочками картофеля.

– Не подвозите меня, – сказала я. – Моя машина в конце улицы. Просто держите меня в курсе. – Я помахала им на прощание и пошла в свой гараж. Села в джип и выехала на ФДР-драйв. По радио передавали, что в убитой женщине опознали Дениз Кэкстон. Сообщение пустили между информацией о победе «Янкиз» в двух вчерашних матчах и анонсом о концерте «Спайс Герлз» в Центральном парке. Возможно, Чэпмен прав – бери от жизни все, умри молодой и будь симпатичным трупом. При всем своем богатстве Дени не могла претендовать на большее.

Мне удалось сбежать от жары – остаток дня и вечер я провела в офисе, готовя бумаги для судебного заседания в понедельник. Дело было открыто по старому аресту, что произвел Мерсер, и мой противник использовал все свои навыки, чтобы оспорить каждый шаг процедуры расследования. Досудебные слушания, которые только что закончились, касались правомерности ареста, законности обыска и изымания улик у подозреваемого – Реджи Бремвелла – по делу об избиении и изнасиловании его проживающей отдельно любовницы. Адвокат возражал против приобщения к делу показаний, полученных Мерсером через несколько часов после задержания Бремвелла.

Судьей был назначен Гарри Марклис, он был юристом старой закалки и не понимал суть проблемы насилия в семье. Моим последним ходатайством до начала слушаний стала попытка уговорить его позволить потерпевшей, Марианне Катано, дать показания по поводу двух предыдущих эпизодов с тем же обвиняемым. Речь шла о попытке нападения годовой давности, в которой он признал себя виновным, и об очной ставке, на которой он пригрозил обезобразить ее огнем, чтобы она стала уродиной и ни один мужчина больше ее не захотел.

Я чуть не до посинения приводила судье все новые аргументы, но Марклис все равно не врубился.

– Так почему же она не ушла от него, мисс Купер? Какого черта она пустила его обратно?

Если уж я не смогла объяснить сложную динамику отношений в семье, где один из супругов подвергается побоям, председателю суда первой инстанции штата Нью-Йорк, то мне оставалось только гадать, как отнесутся к делу среднестатистические присяжные. Однако и я, и мои коллеги не раз наблюдали подобную картину: в таких семьях уровень насилия с течением времени только повышался, но пары оставались вместе из-за сложных эмоциональных, родственных и экономических отношений.

В понедельник Мерсер Уоллес пришел ко мне в офис в девять утра. Ему было очень интересно, чем закончится дело Марианны, и он хотел послушать мою речь на этом последнем досудебном заседании. Марклис назначил его на десять утра, хотя обычно начинал ближе к полудню, чтобы сразу и разойтись.

– Есть новости?

– Нет. Нигде не удалось найти Дотри. Летом галерея закрыта по воскресеньям и понедельникам, а его автоответчик просит оставить сообщение. Сейчас я пытаюсь выяснить его домашний адрес, чтобы нанести визит, но я подожду, пока ты закончишь тут. У тебя как?

– Неплохо. Вернулась домой еще до полуночи. Внесла последнюю правку в речь и набросала на компьютере черновик ордера. Когда вы что-нибудь нароете, он будет вас уже ждать, готовенький.

– Одна работа, ни отдыха, ни срока…