Во-вторых, у аркадных игр появился конкурент в виде домашних. И хотя графика на консолях сильно уступала игровым автоматам, домашние игры становились все более самоценными, и их поклонники постепенно переставали смотреть в сторону аркад.

В-третьих, помимо консольных игр, стали набирать популярность домашние компьютеры и видеомагнитофоны. И если раньше к телевизору можно было подключить только игровую консоль, то теперь каждая семья стояла перед выбором. И нет ничего удивительного, что не так уж и часто он делался в пользу игровой консоли: видеомагнитофон гораздо лучше справлялся с функцией развлечения для всей семьи, а на компьютерах, как гласила реклама от компании Commodore (лидера на рынке домашних компьютеров), «можно было не только играть».

В-четвертых, рынок консольных картриджей оказался переполнен играми крайне низкого качества. Следуя примеру Activision, очень много новообразованных компаний стали выпускать собственные игры для Atari 2600. Но если Activision соответствовала высоким стандартам качества, то ряду новых разработчиков это было просто не нужно. Именно так на Atari 2600 появился целый класс порнографических игр типа Custer’s Revenge (1982), в которой игрок, управляя генералом Кастером, должен был пробраться сквозь вражеские стрелы ради единственной цели – изнасиловать индейскую женщину. Конечно же, это вызвало целую волну протестов и подорвало доверие к игровой индустрии в целом.

Эти причины вкупе с остальными (полный провал главной рождественской игры 1982 года – E.T., слишком поздний выход консоли Atari 5200, общий экономический спад в США и другие) привели к тому, что игровая индустрия в США обвалилась. С огромными потерями из игрового бизнеса были вынуждены уйти компании Magnavox (еще в 1972 году выпустившая консоль Odyssey), Mattel (в 1976 году выпустившая линейку портативных игровых устройств), Coleco (позднее других компаний вошедшая в игровой бизнес, но сделавшая это с самой мощной – в плане технических характеристик – консолью своего времени), а также Nutting Associates (не только выпустившая первый игровой автомат, но и впервые использовавшая микропроцессор). Но главным разочарованием, конечно же, стала Atari, всего за один год превратившаяся из примера чуть ли не самого ошеломительного успеха в истории развлекательного бизнеса в одну из самых чудовищных неудач. Учитывая прежние доходы Atari, ее убытки чуть было не потянули за собой весь конгломерат Warner Communications.

В итоге в 1983 году игровая индустрия была похоронена. Причем в буквальном, а не метафорическом смысле. Несколько грузовиков нераспроданных и обесценившихся картриджей вывезли в пустыню Аламогордо, Нью-Мексико, свалили в специально выкопанную яму и затем залили бетоном. Так пала «Империя». Начались «темные» века.

После краха американской игровой индустрии настало время «диких кочевников», пытающихся присвоить наследие «Рима». И хотя в Америке видеоигры ушли в подполье, в остальном мире увлечение ими продолжало расти. В первую очередь это касается Японии, о которой и пойдет речь в настоящей главе. Ведь именно японской компании удастся в полной мере вернуть игровой индустрии былое величие.

Японская игровая индустрия возникла в том же году, что и американская. По сути, первыми компаниями, создавшими игровой рынок в Японии, были Sega, Taito и в меньшей степени Bandai. Уже известные на рынке японских механических игровых автоматов Sega и Taito вошли в игровую индустрию, выпустив свои версии Pong, то есть вошли, выражаясь по-бушнелловски, как «шакалы». Bandai же, японская компания – производитель игрушек уровня Mattel и Hasbro, приобрела права на консоль Magnavox Odyssey. Несложно догадаться, что на первый план вырвались Sega и Taito. Любопытно, что обе компании созданы при участии иностранцев: ключевой фигурой на заре истории Sega был американец Дэвид Розен, а основателем Taito – выходец из Украины Майкл «Миша» Коган.

Повышенный интерес японцев к видеоиграм дал повод Atari открыть в Японии свое первое иностранное подразделение – Atari Japan. Правда, американская компания так и не смогла наладить бизнес в Японии, поэтому в 1974 году было принято решение выставить подразделение на продажу со всеми материальными активами. Покупателем хотела стать Sega, но ее опередила Nakamura Manufacturing (позже – Namco). Особенность сделки заключалась в том, что Namco получала эксклюзивные права на выпуск всех игр от Atari на территории Японии в течение ближайших десяти лет. Так Namco мгновенно стала третьим крупнейшим игроком на японском рынке видеоигр. То есть Sega, Taito и Namco прочно заняли места лидеров нового рынка. Но, как известно, игровую индустрию возглавит совсем другая, пока еще малоизвестная компания – Nintendo.

Несмотря на почтенную историю (год ее основания – 1889-й), Nintendo не сразу вошла в видеоигровой бизнес. Это произошло только в 1977 году, когда она выпустила свою версию домашней Pong-консоли – Color TV Game. То есть и в случае Nintendo речь шла лишь о копировании западных решений, а не о попытке создания оригинального продукта. Таким образом, практически до конца 1970-х годов японская игровая индустрия пребывала в тени американской.

В 1978 году все изменилось – японская игра Space Invaders от Taito стала самой успешной игрой второй половины 1970-х не только в Японии, но и в США. И даже несмотря на то что в основе своей Space Invaders наследовала уже вышедшим играм (в первой части книги я показал, из каких вышедших игр она вполне может быть выведена), ей удалось совершить революцию в игровой индустрии. Во-первых, это одна из первых игр с по-настоящему яркими и запоминающимися игровыми персонажами – сегодня можно уверенно сказать, что это одна из тех принципиальных черт, которую привнесла в игровую индустрию Япония. Во-вторых, это первая игра, геймплей которой изменялся в процессе: чем меньше становилось пришельцев на экране, тем быстрее они начинали двигаться к игроку. Удивительно, но это произошло вовсе не из-за гениальности создателя игры Томохиро Нисикадо, но из-за технических особенностей аппаратного обеспечения: чем больше было объектов на экране, тем дольше длился процесс обработки данных, поэтому чем меньше их становилось, тем быстрее функционировала игра. Это оказалось настоящим прорывом и стало новой нормой для геймдизайна. После успеха Space Invaders к тому же сознательно стремились все.

Именно с этого момента и началось восхождение японской игровой индустрии. Стало ясно, что японцам не стоит лишь копировать американские игры, ведь они и сами вполне способны создавать образцы, которые затем будут копировать все остальные. В 1980 году Япония вновь оказалась в лидерах – на этот раз с еще более значимым хитом – культовой игрой Pac-Man от Namco. И дело не только в отличной игре и визуальном стиле (еще более «кавайном», нежели в Space Invaders): это была одна из первых игр, рассчитанных на игроков обоих полов. Тору Иватани, создатель игры, обратил внимание, что главными посетителями залов аркад (не без влияния Space Invaders и ее продолжателей) стали подростки мужского пола. С целью исправить эту ситуацию Иватани и придумал Pac-Man. И если девушкам, как он считал, было не очень интересно стрелять, то вот поедать им должно было понравиться. Как бы странно это ни звучало, Иватани оказался прав: его игра стала одной из первых, вышедших за пределы игровой индустрии, превратившись в полноценную часть глобальной популярной культуры.