Ричард чуть прищурился.

– На вашем месте я не стал бы называть глупцом человека, который платит кучу налогов, детектив, – отрезал он. Горстайна надо поставить на место. Пусть помнит, где находится и с кем имеет дело. И, что всего важнее, кто здесь главный.

– Верно. Прошу прощения. Но все равно давайте проверим ваши картины, согласны, мистер Аддисон?

– Разумеется.

Очевидно, Горстайн был человеком иного калибра, чем те полицейские, что почтительно сопровождали Ричарда. А детектив уже кого-то подозревал. Кого и до какой степени, Рик пока не знал. Но намеревался выяснить как можно скорее.

Стараясь взять себя в руки, он спустился вниз впереди Горстайна. Там, во Флориде, Саманта умудрилась заслужить уважение и даже доверие по крайней мере одного сотрудника полицейского департамента Палм-Бич. Здесь, на Манхэттене, полиция слишком хорошо знала имя и репутацию ее отца. А также помнила о некоторых нераскрытых кражах со взломом.

Однако Мартина Джеллико поймали и осудили за многочисленные кражи дорогих предметов искусства и антиквариата. Кроме того, он умер в тюрьме. Они могут думать о Саманте что угодно, но доказательств у них нет. А он потратил бог знает сколько времени на то, чтобы отвести от нее все подозрения. Теперь она на виду, хотя бы потому, что живет с ним, Риком Аддисоном, светским человеком и миллиардером, и он никому, в том числе и себе, не позволит об этом забыть.

– Постарайтесь ничего не касаться, мистер Аддисон, – предупредил Горстайн, когда они вошли в нижнюю гостиную.

– Я живу здесь, – бесстрастно произнес Ричард, – и думаю, здесь повсюду можно найти отпечатки пальцев: мои, Саманты, Уайлдера и обеих горничных.

– Не хотелось бы, чтобы вы смазали чьи-то еще отпечатки. Итак, где картины?

– Вон там.

Оба медленно зашагали к дивану, где стояла одна картина, упакованная в плоский ящик, обернутая сначала слоем мягкого волокна, а потом – толстой коричневой почтовой бумагой. Почему-то это зрелище снова с той же силой поразило Рика. Возможно, подсознательно он надеялся, что Сэм каким-то таинственным образом возникла в доме и раздобыла вторую картину.

– Сколько полотен вы привезли домой? – осведомился Горстайн, жестом подзывая одного из полицейских.

– Два.

– Я вижу одно.

Ричард с притворным уважением воззрился на него:

– Теперь я знаю, почему вы выбились в детективы.

– Да, я весьма наблюдателен. Во сколько она вам обошлась?

– Это зависит оттого, какую именно украли. От пяти до двенадцати миллионов долларов.

– Американских?

– Совершенно верно. Американских долларов.

Горстайн громко откашлялся.

– Прекрасно. Мне нужны несколько снимков комнаты. Пусть эксперты снимут отпечатки со всех поверхностей. Потом мы посмотрим, какая картина украдена. Прошу.

Он посторонился, пропуская Ричарда.

– Выйдем отсюда. Мне нужно переброситься с вами парой слов.

– Мне не хотелось бы, чтобы дело получило огласку, – заметил Ричард, уводя детектива в безлюдную кухню. – Не хватало еще, чтобы пресса раздула дело об ограблении!

Детектив бесцеремонно развалился на кухонном стуле.

– Простите, но происшествие, похоже, совершенно вас не удивило, мистер Аддисон.

– Может, мне следовало упасть в обморок? – сухо сказал Рик. – В мой дом вломились, и по коридорам шныряют полицейские. Пропала картина, нет, я не удивлен. И навряд ли вы единственный узнали из сегодняшних новостей, что я приобрел на «Сотбис» несколько предметов искусства.

– Тут вы правы. Поэтому подозревается весь Манхэттен. Как насчет вашей подружки?

Быстро он сообразил!

– Не мелите чуши!

– Ее здесь нет, вашей картины здесь нет, а фамилия девушки – Джеллико.

– Она вернется и, кроме того, не имеет ничего общего со своим отцом. Поверьте, стоило сказать слово, и я подарил бы картину ей.

Горстайн вынул зубочистку, оглядел размочаленный конец и снова сунул между зубов.

– Рад, что вы так считаете, но ваше мнение вряд ли поможет расследованию. И наверное, вам не известно, что мы в участке соревнуемся, кто раньше отыщет преступника. За это начисляются очки.

– Весьма ценю ваш сарказм, – ехидно произнес Рик. – Но предпочитаю, чтобы вы нашли истинного преступника, а не теряли время, гоняясь за невинными людьми.

– Прошу вас встать на мою точку зрения, – не сдавался детектив. – В новостях передали, что на аукционе вы потратили почти тридцать миллионов баксов. Потом я получаю вызов в ваш дом, где только что случилась кража со взломом. Здесь я обнаруживаю, что пропала ваша подружка, дочь известного в узких кругах взломщика. Что мне прикажете думать? «Ага, она исчезает в ту ночь, когда эти самые картины Хобарта…»

– Хогарта, – процедил Ричард сквозь зубы.

– Когда картины Хогарта привезли в дом. Дело с самого начала дурно пахнет. Но вы, человек, которого никак нельзя посчитать идиотом, даже не потрудились проверить, целы ли картины, пока я практически не вынудил вас это сделать. Повторяю, мистер Аддисон, все это весьма подозрительно. Похоже, вы точно знали, что пропало и почему. И бьюсь об заклад, картины были застрахованы.

– Понятно. В таком случае давайте прекратим этот разговор, и я немедленно звоню своему адвокату. Не стоит дважды повторять одни и те же действия. Пусть за всем наблюдает мой поверенный.

– Что же, неплохая мысль, – кивнул Горстайн, выпрямляясь. – Звоните по этому телефону. И не расхаживайте по дому, пока эксперты не закончат работу.

Ричард посмотрел вслед детективу, выходившему из кухни, и, прежде чем успел облегченно вздохнуть, получив несколько минут на раздумья, в комнату вошел другой полицейский и сел за стол. Очевидно, Горстайн отдал приказ не оставлять его одного. Если бы не Саманта, Ричард отбросил бы его щелчком, как надоедливого жука.

В этом вся чертова суть проблемы. Пока он не будет точно знать, где Саманта и каким образом замешана во всем этом, его руки связаны. И если он не будет крайне осторожен, эти самые руки могут оказаться в стальных браслетах. Черт!

Когда такси остановилось на противоположном углу от дома, Саманта посмотрела на часы. Три двадцать. Здорово! Рик всегда очень рано вставал, так что еще час-другой – и он будет на ногах. Она ничего не имела против бессонных ночей, но только в тех случаях, если проводила ночь в объятиях любовника или шла на дело. Сегодня же пришлось битый час проторчать в кустах Центрального парка!

Но сейчас ей было не до сна. Сэм знала точно: Мартин ей не привиделся. И к тому же намеренно уклонился от встречи. Значит, нужно срочно позвонить Стоуни. И теперь нужно сообразить, что следует открыть Рику… и стоит ли что-то говорить вообще.