Мальчик кивнул и послушно взял ложку.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил он женщину, теперь уже за обед. А потом не удержался. — Только… Ты могла бы больше не варить для меня зелье? Хочу знать настоящие запахи того, что ты готовишь.

12.

Дик встретил его всего в паре кварталов от дома целительницы. Охотник явно спешил. Пусть его лицо привычно не выражало никаких эмоций, но что-то подсказало Идэну, ждать неприятностей.

— Ленц так и не вернулся из обители, — сразу сообщил Дик, подойдя к командиру. — Уже за полдень.

Новость старшему отряда не понравилась. Он знал, что Ленц останется на ночь у жрецов. Надо было о многом расспросить их, к тому же, получить подтверждение, что в обители смогут выходить Сида. Но Дик прав, охотник слишком задержался.

— Таверна? Дом старейшины? — коротко спросил Идэн.

— В комнатах его нет, — четко отрапортовал Дик. — Повозка, на которой возили Сида, на площади. К местному голове Ленц не заходил.

— Надо взять коней, — решил его командир.

Начальник стражи понял, что день не задался. Охотники опять были здесь, в его кабинете. Хорошо хоть, не всей толпой, как в первый раз. Пусть только двое. Но их лица, по которым и не прочтешь ничего, их солдатская выправка, а главное, слава охотников, заставляли начальника нервничать.

— Так давно он вернулся, господа, — сверяясь с записями в книге, сказал он им. — Часа два назад проехал. Вроде, на повозке старейшины.

— Ехал один? — уточнил Идэн.

— Так кто же ему в кампанию напросится! — отозвался стражник и тут же втянул голову в плечи, поняв, что ляпнул лишнее.

— За ним никто не проезжал? — командир отряда оставил все это без внимания. — Тут у ворот никто с ним не говорил?

— Нет же! — уже не зная, как отделаться от нежеланных посетителей, воскликнул отчаянно начальник стражи. — Спешил он, гнал. Лишь имя назвал, да напомнил, что заселился в городе только вчера. Будто я без него не знаю…

Охотники развернулись и, молча, вышли вон. Они пронеслись галопом обратно на центральную площадь, привязали коней возле дома старейшины. Оставалось лишь обыскивать улицы и дома, выспрашивать прохожих.

Дик нашел цветочницу, молодую девчонку, которая видела Ленца. По ее словам, охотник направлялся куда-то в сторону торговых рядов. Идэну это очень не понравилось. Таков же был маршрут Сида…

К рядам вела самая широкая улица, которая дальше обещала стать длинной площадью, где и устанавливали лотки торговцы. Охотники обшаривали все закоулки, заглядывали во дворы, спрашивали в лавках. Ленца видели. И все уверяли, что он шел к рядам.

А торговые лотки и балаганы были уже совсем близко. На подходе к ним росло и количество людей на улицах. Прохожие привычно опускали глаза, сторонились, обходили по широкой дуге рыцарей. И снова, как в прошлый раз Идэн почувствовал чей-то взгляд. Снова это была она.

Гиацинтовая ведьма стояла в самом начале рядов. Не таясь, будто ждала. И когда их с охотником взгляды встретились, она уже привычно развернулась и быстро зашагала прочь. Ведьма знала, что он последует за ней.

Командир отряда только успел подать знак Дику, указать направление. Младший из охотников, послушно следовал за командиром. Идэн не знал, заметил ли Дик ведьму, главное, что охотник не отставал. Лишних вопросов от своего подчиненного услышать командир и не рассчитывал.

Снова гонка по улицам. Ведьма не пошла сквозь ряды, свернула правее, в первый же переулок, потом пересекла параллельную торгам улицу, скрылась за углом одного из зданий. Идэн упрямо шел за ней. На этот раз он уже не задавался вопросом, куда его ведет эта женщина. Он уже знал, что она хочет им показать.

Ведьма снова исчезла, оставив за собой шлейф тонкого аромата своих цветов. А перед охотниками был какой-то проулок, темный и тесный. Он вывел на пятак между двух дворов. Место, куда складывали ящики из-под овощей торговцы ближайших лавок. Тут пахло тухлятиной и землей, еще немного сладостью переспелых фруктов. И уже привычно в эту мешанину вплетался все тот же тонкий аромат гиацинта.

— Облако на солнце, — буркнул Дик. — Нет. Тоньше. Такой… очень светлый розовый.

Это было его даром. Охотник видел след чужой магии. Именно так, в разных оттенках цвета. Только не всегда мог четко эти нюансы описать. Обычно он находил возможность показать командиру нужный цвет. Но здесь, в этом неуютном и грязном месте таких нежных оттенков быть не могло. Идэн лишь кинул напарнику. Он мог представить, как выглядит цветок гиацинта.

А Ленц был здесь. Он лежал на земле, в позе испуганного ребенка, поджав к груди колени, прикрыв голову руками. На нем почему-то был только один сапог, одежда в беспорядке и грязная. Но рыцарь был жив.

— Зачем она это делает? — Дик всегда был сдержан. В силу пережитого последнего проклятья, в силу пройденных испытаний. Но сейчас в его голосе звучало какое-то отчаяние.

— Она охотится на нас, потому что мы охотимся на нее, — напомнил ему командир, при этом начав осматривать их пострадавшего товарища.

Чувствуя его осторожные прикосновения, Ленц застонал и постарался отмахнуться от Идэна рукой. Как капризный ребенок, кто играл слишком долго, а теперь не хочет даже дойти до кровати, под уговоры родителей. Командир заметил, что уголки его рта испачканы чем-то сладким. Запах изо рта рыцаря был знакомым. Та же сдоба, мед и корица. Идэн приподнял верхнюю губу Ленца. На зубах охотника были еще заметны мелкие крупинки мака.

— Иди за старейшиной, — распорядился командир. — И за повозкой. Сами отвезем к целительнице.

— Не в обитель? — уточнил Дик.

— Стефан поможет, — уверенно отозвался Идэн.

На теле Ленца вновь не было следов от злонамеренной магии. Снова он остался жить после проклятья, и наверняка опять потерял память. А значит, Орден лишился еще одного рыцаря. Но почему гиацинтовая ведьма сама привела их к тому месту, где совершила преступление?

Спустя час Идэн вышел из уже знакомой двери дома Алиды. Стефан ждал его во дворе, устроившись на небольшой скамейке.

— Странно это, Идэн, — заметил старейшина, хмурясь. — Ведьма эта странная. Одних убивает порчей, детей изводит, кто совсем ни в чем не виноват. Но почему-то оставляет в живых охотников, кто и приехал по ее душу.

— Если на Сида и Дика напала та же ведьма, — заметил командир рыцарей. — Каждая из них действует своими методами. Имеет свои привычки, и те правила, которые диктует ее дар. В убийствах одно. А здесь совсем другое.

— Еще хуже! — буркнул Стефан. — Если их двое…И за что это моему городу!

Он тяжело вздохнул.

— Повезешь его