По имеющейся в тактической сети информации, биологическому организму типа «человек» требуется полтора килограмма белковой массы в сутки. Поэтому я могу принять на хранение лишь одну тысячу шестьсот сорок два с половиной килограмма.

— Три тысячи двести, — чуть отстранённо поправил наблюдавший за их спором человек. — Кроме меня, есть ещё Макие Осокабе.

— Она не входит в состав флота.

— Но находится под опекой флагмана.

Развернувшаяся к человеку голограмма транспортного судна мигнула, словно в задумчивости, наконец, нехотя согласилась:

— Поправка принимается. Три тысячи двести восемьдесят четыре килограмма.

— То есть три тонны?! — Хиэй откровенно растерялась. — А остальное куда?!

Вопрос был далеко не праздный, поскольку «остального» набиралось около двух тысяч тонн.

— Не в моей компетенции, — сухо отрезала Ширетоко.

— Блин, бюрократия бессмертна, — проворчал человек озадаченно.

— Это не бюрократия! — Ширетоко прямо-таки полыхнула возмущением. — Это приказ флагмана и установки Адмиралтейского кода!

На этом разговор можно было считать законченным. Если с самим транспортным судном Хиэй ещё могла поспорить, то ставить под сомнение приказы Конго…

— Проблема… — пробормотал человек, когда «Ширетоко», перегрузив к себе на борт полдюжины контейнеров, направилась к Опорной базе.

И в кои-то веки Хиэй была с ним согласна. Положение — глупее не придумаешь. Сначала потратить шесть суток на ловлю этой проклятой рыбы, а теперь не знать, как от неё избавиться!

— Есть идеи? — поинтересовался человек, прислоняясь к лееру (теперь она понимала, зачем сестра оборудовала крылья мостика этим бессмысленным «украшением»).

Заложив руки за спину, Хиэй мрачно на него покосилась. Идеи… Конечно, можно просто обратиться к Конго. И уж сестра-то подобную проблему мгновенно решит. Но вот что при этом о ней подумает… (Хорош лидер, который не способен справиться даже с такой мелочью).

— Утилизировать или переработать, — ответила она неохотно.

— Утилизировать… — человек покачал головой. — Получится бессмысленная трата ресурсов. Да и переработка… рыба — далеко не лучшее сырьё для производства наноматериала.

Хиэй наградила его в ответ весьма неприязненным взглядом. То, что оба варианта плохи, она и сама прекрасно понимала. Но других просто не видела. Разве что выгрузить на необорудованную площадку. Но это всё равно, что выбросить. Простейшие изотермические контейнеры, в которых сейчас находился улов, не имеют своего источника питания и потому обеспечат сохранность содержимого в течение девяти-одиннадцати месяцев, не больше.

— У тебя есть более оптимальный вариант? — спросила она сухо.

— Не то чтобы… — человек потёр подбородок, усмехнулся. — Скорее, я знаю того, у кого есть.

***

Телефонный звонок застал Хасимото за обедом и потому вызвал лишь волну раздражения. Замерев с так и не донесённым до рта рисовым колобком, он с затаённой надеждой покосился на противно жужжащий мобильник — вдруг боги сжалятся над стариком и окажется, что кто-то случайно набрал его номер, сейчас осознает свою ошибку… Увы, чуда не произошло. Проклятая жужжалка никак не унималась.

С тяжёлым вздохом вернув колобок в чашку, Хасимото отложил палочки и, взяв трубку, близоруко сощурился. Затем, удивлённо вскинул брови — вместо номера абонента на экране высвечивалась какая-то тарабарщина. Вот не было печали, неужели сломался?

С некоторым колебанием ткнув в сенсор, он всё же поднёс аппарат к уху…

— Слушаю.

— Старый порт, терминал номер семнадцать… — заговорила трубка женским голосом, и Хасимото почувствовал, как по спине ползут ледяные мурашки. О, Боги, за что, за что вы прогневались на несчастного старика?! Обладательницу голоса он узнал мгновенно, хотя страстно желал забыть. А лучше, никогда и не знать.

— Нижайше прошу извинить, госпожа, но… — попытался было он вставить хоть слово.

— У тебя два часа, — отрезала трубка, после чего запиликала короткими гудками.

Осторожно, словно ядовитую змею, положив телефон на стол, Хасимото тоскливо вздохнул… Демоны бы побрали этого Виктаара! Хотя, кажется, уже… — он покосился на телефон. — Нет, об этом лучше даже не думать.

Помотав головой, чтобы отогнать настойчиво лезущие мысли, он выбрался из-за стола и, заглянув в подсобку, позвал:

— Сэкико!

Прибежавшая на его зов девчушка замерла на пороге, поклонилась…

— Звали, Дядюшка Хо?

Хасимото ещё раз вздохнул, покосился на телефон…

— Найди этого лентяя Керо, скажи, срочно ехать надо.

До блокады семнадцатый терминал был, наверное, самым крупным и оживлённым в порту, поскольку располагался на выступающем в море полуострове, и именно у него вставали на разгрузку океанские контейнеровозы. Но сейчас даже бродяги, рыскающие по прибрежным развалинам в поисках чего-нибудь пригодного для продажи, обходили это место стороной. Всё равно ничего ценного тут не осталось, а многочисленные проекты по вывозу пустых контейнеров на переработку так и остались проектами. Желающих вести работы прямо на виду у кораблей Тумана, что ежедневно проходили в нескольких километрах от берега, как-то не находилось. Поэтому огромные, высотой в десятки метров, штабеля годами ржавели без дела, образуя настоящий лабиринт.

— Хасимото-сан, а что мы здесь делаем? — настороженно вертя головой по сторонам, спросил Керо, когда их грузовичок миновал останки покосившегося портового крана.

— Сейчас узнаем, — недовольно прокряхтел в ответ Хасимото, которому тоже было сильно не по себе. Всё же сколько не отгоняй от себя мысль о том, кем на самом деле является спутница гайдзина, но никакая «госпожа из Верхнего города» не стала бы назначать встречу в столь странном месте.

— Хасимото-сан, а… — договорить Керо не успел, так как в этот момент грузовик выехал на открытую площадку, посреди которой возвышалась огромная пирамида из чего-то, похожего на трёхметровые кубы льда в оболочке из сетки с шестиугольными ячейками. Среди потрескавшегося бетона и ржавых остатков причального оборудования это сверкающее льдом и металлом сооружение выглядело настолько чужеродно, что Хасимото с трудом подавил желание протереть глаза.

И только когда грузовик, скрипнув тормозами, остановился, он заметил недавних гостей. Гайдзин Виктаар сидел на бетонном блоке с сигаретой в руках, а его спутница стояла рядом и недовольно хмурилась.

Дождавшись, когда Хасимото выберется из автомобиля, гайдзин поднялся на ноги, неумело поклонившись.

— День добрый, Дядюшка Хо! Прошу, примите небольшой подарок, за вашу неоценимую помощь.

— Виктаар-сан… — Хасимото беспомощно покрутил головой, — а… что это?

— Это… м-мм… — гайдзин потёр кончик носа, покосился на девушку, — рыба, в общем.

— Две тысячи сто тринадцать тонн, — сухо добавила та. — В изотермических контейнерах.

— Но… но… — Хасимото перевёл взгляд с гайдзина на его спутницу, беспомощно обернулся к выглядевшему на фоне этой пирамиды совсем крохотным грузовичку… — Госпожа, но что я буду делать с двумя тысячами тонн рыбы?!

Девушка, поджав губы, сверкнула глазами, ледяным тоном отчеканив:

— Это твои проблемы, человек!

Эпизод 10. Гибель демократии

На ремонтной базе сегодня было на редкость шумно и суетно, поскольку на рейде, дожидаясь «Касиму», изнывала от любопытства 1-я