– Послал Бог правдоискателя! – перебил его Каспер и всплеснул руками. – Как тебя Скаут с Ольгой терпели?! Уймись, прокурор-любитель! В аномальных зонах все равно не найдешь правды, только нервы истреплешь своими расследованиями, и себе, и людям!

– Алло, спорщики, вы будете смеяться, но в кустах все-таки кто-то есть, – вдруг заявил Бибик и протянул Андрею бинокль. – Только не в этих, а во-он в тех, через ложбинку, на другом склоне.

– А почему надо смеяться? – буркнул Муха, демонстративно поворачиваясь к Касперу спиной.

– Потому что дорога на квест-станцию лежит аккурат через эти заросли. Даже если в обход пойти, придется двигаться примерно в этом направлении. Или мы не пойдем на станцию? Шурочка, у тебя на дескане есть отметки?

– Нет. То есть да! Но это наши, как я поняла, – Шурочка кивком указала на Андрея, а после ткнула пальчиком в экран прибора. – Вот они, в одну слились. А других нет.

– И у меня других нет, – Бибик сверился со своим десканом. – Андрей, что скажешь?

– Будем искать, – Андрей покрутил пальцем, словно показывая, как вращается вихрь.

– Много кругов нарежем, – заметил Каспер.

– Каждый новый будет короче, – «утешил» его Муха. – По спирали же пойдем.

– За точку отсчета возьмем квест-станцию, – решил Старый. – А с этими… – он кивком указал на фигуры местных жителей вдалеке, – разберемся как-нибудь. В первый раз, что ли?

– Эт-точно, – Каспер приосанился и покосился на Шурочку. – Чего ждем тогда? Погнали?!

Андрей окинул взглядом группу и едва заметно усмехнулся.

– Не вопрос.

Ближе к полудню вроде бы выглянуло солнышко, но уже в половине первого небеса оделись в серую облачность и снова пошел дождь. Давно не было! Аж с десяти вечера!

Дождь вообще серьезно утомил. Лил два с лишним месяца в режиме «трое суток через сутки». И так основательно все залил, что местность сделалась сплошным болотом. В прошлые выходные вроде бы наступила трехдневная передышка, но легче от этого не стало. Водные преграды на дальних подступах уже давно вышли из берегов и превратились в одно мелководное пресное море, которое почему-то и не думало высыхать. Нет, в какой-то момент уровень воды вроде бы пошел вниз, но тут подоспел новый «сезон дождей», пятидневный, и грязевое «море» вернулось в свои прежние границы. Но главный фокус аномального половодья заключался в том, что посреди «моря» остался внушительный участок незатопленной территории, условный остров площадью в триста квадратных километров.

Впечатляющая цифра? На самом деле это всего-то семнадцать с хвостиком километров на семнадцать с таким же хвостиком. Или, если учесть, что остров все-таки больше походил на круг, чем на квадрат, – чуть меньше двадцати километров в диаметре. Не так уж много. Однако уместились на этой площади целых восемь населенных пунктов и дачных поселков, несколько фермерских хозяйств и пять или шесть «стратегических» объектов вроде заброшенных военных складов, разваленных временем построек забытого назначения и даже нефтебазы районного масштаба.

Две трети всех объектов и населенных пунктов были нанизаны, как на шампур, на почти прямой двадцатикилометровый участок трассы областного значения. Отстояли от нее максимум на пять километров в южном или северном направлении. И условный центр ограниченной потопом территории находился тоже почти рядом с шоссе. Получалось, что с востока на запад – от уцелевшего моста до размытого западного участка трассы – зону бедствия можно было легко и комфортно пересечь по асфальту. А вот если двигаться с юга на север или обратно, приходилось полагаться на выдающиеся возможности военной техники. По такой грязюке пробраться было реально либо на больших колесах и полном приводе, а лучше – на гусеничном ходу, либо на своих двоих.

«Хорошо, что пока все в порядке с горючкой, – подумалось лейтенанту Хромову. – Спасибо нефтебазе. Боевую задачу ведь никто не отменит, а до ее выполнения далеко. А нормального тылового обеспечения нет. Вот закончатся ГСМ, придется спрыгивать с брони и двигаться пешим порядком. Тот еще геморрой. По грязи, с рюкзаками, боекомплектом, а кругом противник. Жесть! Ладно бы подсохло. Так ведь нет, снова дождик зарядил. Просили его?!»

Хромов от огорчения сплюнул в грязь и накинул капюшон ОЗК. Вообще-то, если задуматься, в дождливой погоде имелись свои плюсы. Противник уходил в лес и на открытой местности не появлялся, а потому группы чистильщиков могли свободно разъезжать по полям, кататься из деревни в деревню или просто бродить там, где не было особо глубокой грязи, не опасаясь нападения. И пополнения после дождливых ночей противник не получал. Таких ночей было всего-то три или четыре – обычно к десяти вечера небо прояснялось – но и такой скудной статистики хватило для выводов.

Командир отдельного отряда химзащиты майор Кудашов утверждал, что все дело в Луне. Зараженные только тогда становились полновесными СИБО (субъектами-источниками биологической опасности, а неформально – зомби, или на солдатском языке – духами), когда попадали под прямой лунный свет. Почему так? Майор явно не знал, но чтобы не терять лицо, отмахивался и говорил, что дело в неизученных пока фотохимических процессах, катализатором которых выступает именно свет Луны. На вопросы с подковыркой вроде: «Чем принципиально отличается лунный свет от солнечного, если он отражение последнего от Луны», Кудашов предпочитал не реагировать. Или же отвечал коротко: «Искажением спектра», делая при этом вид, что вкладывает в ответ особый, недоступный средним умам смысл.

Лейтенант Хромов был согласен с командиром, но хотел знать больше, а потому интересовался любыми мелочами, связанными с проблемой. Нет, не потому, что Хромову «больше всех надо», как выразился командир передвижной лаборатории, вечно сомневающийся и осторожный лейтенант Лавочкин (за пугливый нрав бойцы прозвали его Лейла). Просто иначе здесь с ума можно было сойти. Либо от страха и отвращения – это во время зачисток, либо от скуки – когда приходилось тупо торчать на позициях под нудным дождем.

Книжек не было, никакая связь почему-то не работала, травить байки в компании лейтенантов надоело. Из Лейлы компаньон был никакой, а командир разведгруппы капитан Валентинов или второй взводный старлей Адомян предпочитали травить про баб, тачки или собственные подвиги. Углубляться в химию, физику или, прости господи, мистику текущих событий они принципиально отказывались.

В общем, Хромов был вынужден развлекать себя сам. Наиболее интересным из очевидных развлечений выглядел сбор фактического материала о необычном противнике. Этим Хромов и занялся. И постепенно ему даже стали нравиться эти околонаучные изыскания. А что, версии на их основе рождались всякие, по большей части, конечно, слабые, но в одной из десяти все-таки имелось рациональное зерно. И Хромов эти зернышки прибирал, накапливал, пересчитывал, складывал так и этак. И картина потихоньку вырисовывалась. Пока размытая, но уже что-то! Во всяком случае, лейтенант Хромов не «плавал» и не отмахивался, как майор Кудашов, когда бойцы задавали вопросы по теме.