– Это к делу не относится, Мариэтта. Что еще в вашем списке?

Она потягивала вино и явно не торопилась открывать ему свои желания.

– Путешествие на воздушном шаре. Дайте угадаю, – сказала она. – Это тоже очень опасно.

– А вы считаете полет на высоте в тысячу метров над землей в большой корзине для пикника увеселительной прогулкой?

Она округлила глаза:

– И это говорит мне человек, который водит вертолет?

Нико нахмурился. Никакого сравнения. Его вертолет – серьезный аппарат, сконструированный по всем законам аэронавтики и в соответствии с мерами безопасности. А воздушный шар – всего лишь шелковый купол, наполненный горячим воздухом. Скорее в аду выпадет снег, чем он заберется в эту корзину.

– Есть ли в вашем списке что-то более разумное?

Ее губы изогнулись в улыбке, будто разговор доставлял ей удовольствие.

– Разумно – это совсем невесело, правда? Но у меня есть желания с низким уровнем риска.

– Например?

– Поплавать в океане… – она помедлила и закончила, – нагишом.

Нико словно ударило электрическим током.

– Естественно, в каком-то укромном месте, – продолжила Мариэтта. Неожиданно она воскликнула: – Ваш частный пляж – идеальное место!

Услужливое воображение немедленно нарисовало Никто картинку обнаженной Мариэтты в прозрачной воде у подножия скалы. Горячая волна вожделения прокатилась по его телу. Нико знал, что Мариэтта чувствует то же самое. Он видел это в ее румянце на щеках и в блестящем вызывающем взгляде, прикованном к его лицу.

Она его явно провоцировала, играя с огнем.

Нико вплотную приблизился к креслу и пальцем приподнял ее подбородок. Его суровый взгляд должен был внушить ей страх. Ничего подобного, ее губы слегка приоткрылись в ожидании… поцелуя.

Господи, а ведь он действительно хотел ее поцеловать. Приникнуть губами к ее соблазнительному рту, наказав поцелуем за намеренную провокацию.

Усилием воли Нико остановился.

– Будьте осторожны в своих желаниях, Мариэтта, – сказал он, отпустив ее подбородок и направившись обратно в дом, в свой кабинет, где ему и следовало оставаться.

Нико стоял у края утеса и смотрел вниз на маленький пляж в форме полумесяца.

На этой стороне береговая линия была скалистой, но тут и там утесы образовывали небольшие бухточки с песчаными пляжами и кристально чистой водой для купания.

Вчера он сказал Мариэтте, что ступени, вырубленные в скале, могут быть разрушены временем, но на самом деле они выглядели вполне крепкими и такими же надежными, как сто лет назад. До сегодняшнего утра ему и в голову не приходило ими воспользоваться.

А сейчас он стоял здесь и думал о несносной женщине с ее списком желаний. Он размышлял о мягкости песка и о температуре воды, о том, как прижмет к себе ее обнаженное тело и они поплывут вместе.

Странные и безумные мысли. Обычно он гнал такие мечты прочь.

Но эта девушка проникла ему под кожу, разбудила в нем первобытный инстинкт охотника.

Интересно, она понимает, с кем затеяла игру?

Он не романтический любовник, а бывший солдат с ужасным прошлым. В его жизни была любовь, которую он потерял, поклявшись себе, что никогда больше не влюбится. Его связи с женщинами с тех пор служили одной цели – получить физическое удовлетворение. Он выбирал опытных женщин и никогда – невинных.

Но Мариэтта отнюдь не наивная девушка. Она сильная, умная и знает, чего хочет.

Хочет ли она его? Он зажмурился, пытаясь разобраться со своей совестью. Что лучше? Вступить с ней в связь или держать на расстоянии?

Открыв глаза, он уставился на ступеньки. Так ли они надежны, как выглядят?

Единственный способ проверить – спуститься по ним вниз.

Мариэтта прильнула к спине Нико, дрожа от волнения и не смея поверить в происходящее. Они собирались спуститься с утеса по ступеням, ведущим к пляжу.

Она смотрела через его плечо на расстилавшийся далеко внизу белый песчаный пляж. Ступеньки оказались гораздо круче, чем она предполагала. Инстинктивно Мариэтта покрепче ухватилась за шею Нико.

– Готовы, дорогая? – Его глубокий голос эхом отозвался в ее груди, а неожиданное ласковое обращение заставило ее пульс забиться с удвоенной скоростью.

– Да.

«Всегда и на все для тебя готова», – промелькнуло у нее в мозгу.

Нико начал спускаться по ступеням.

После вчерашнего вечера Мариэтта была уверена, что оттолкнула его. Оставшись одна на террасе после его внезапного ухода, она наблюдала за золотисто-пурпурным закатом, пытаясь оправдать свое необычное поведение тем, что днем перебрала солнца, а за ужином вина.

Но ни одно из этих оправданий ее не устроило. Правда заключалась в том, что она хотела его спровоцировать. Она жаждала знать, может ли мужчина, подобный Нико, увлечься женщиной, которую общество считало инвалидом.

Она знала, что инвалидное кресло отпугивает большинство мужчин. Некоторые неправомерно считали, что она не может ни заниматься сексом, ни получать от него удовольствие. Других, вероятно, отталкивали ее обездвиженные ноги. Дэвид отличался в этом отношении от других, их секс был здоровым и удовлетворительным, но не страстным, как она мечтала в юности.

В животе у нее порхали бабочки, и Мариэтта была уверена, что с Нико она может иметь бурный и страстный секс, на который уже и не надеялась.

Она видела, что нравится ему. Мариэтта ясно поняла это, когда рассказала о желании искупаться нагишом на его пляже. Желание было написано у него на лбу, и ее тело инстинктивно на него откликнулось, что не осталось для него незамеченным.

Он едва не поцеловал ее. Когда он стоял над ней, приподняв ее подбородок, в нем бурлили злость и вожделение одновременно, и он старался взять себя в руки.

И она жаждала его поцелуя, хотя знала, что он вряд ли будет нежным. Когда Нико ушел, так и не поцеловав ее, она почувствовала сильнейшее разочарование сродни удару под ребра.

Нико преодолел последние ступеньки, и глаза Мариэтты расширились от удивления, когда он понес ее по песку к бело-голубому полосатому тенту, установленному с подветренной стороны утеса. Под тентом лежала подстилка для пикника, несколько больших и удобных на вид подушек и плетеная корзинка с провизией.

– Нико, сколько же раз вам пришлось спуститься?

– Несколько, – коротко бросил он.

Он встал на колени у края подстилки, и Мариэтта соскользнула по его спине вниз, чувствуя, как напряглись ее соски от трения о его спину. Прежде чем Нико повернулся, Мариэтта поправила свободную белую футболку. Просунув руки под колени, она распрямила ноги. Нико подложил ей под спину пару подушек: