Старушка-мама не приняла в семью знойного самца, но устроила его на работу к Еве Браун, она же Евдокия Гончарова.

Далее наш Лева заводит продолжительный роман с Розой Захаровной Буряковой.

На его горизонте возникает Лилия Голубева, которая вскоре становится законной женой Левы.

Вслед за ней появляется Дарья Томашевская, тоже не устоявшая перед мужским обаянием Льва.

Итак, мы имеем жену и как минимум трех любовниц — Розу, Софико и Дашу.

Браво, маэстро!

Наверняка Лева работал в паре с Ольгой.

Он честно делал свое дело, а затем покойная бандитка угрожала его любовницам разоблачением.

Надо признать, что Лева Ильин хорошо устроился.

Софико использовалась в качестве дойной коровки.

Она до смерти боялась своей грозной мамы и была готова платить, лишь бы только сохранить тайну.

Ну и, разумеется, продолжать встречаться с Левой.

Похоже, что с Дарьей Томашевской собирались поступить по той же схеме.

Свекровь растерла бы ее в порошок, узнай она об измене.

Виктория Борисовна и так не очень-то лестно отзывалась о своей снохе во время нашей первой и пока единственной встречи.

Таким образом, мы можем теоретически предположить, что как жена, так и две любовницы имели мотивы для убийства.

Наказание за измену и стремление избавиться от шантажа.

Впрочем, почему две?

Не исключено, что и Роза Захаровна могла захотеть смерти Льва Ильина.

Еще неизвестно, в какие секреты ее карьеры он был посвящен.

Но это лишь теория.

Факты свидетельствуют о том, что все четыре женщины скорее перегрызли бы глотку друг дружке, чем решили расстаться с Левой.

И с таким же успехом мы можем предположить, что Лева мог чем-то не угодить Еве Браун.

Количество женщин, заинтересованных в смерти Левы, явно зашкаливало за разумные пределы.

Но кто может поручиться, что это полный список?

Я еще раз прикинула в уме всю схему и, позвонив Мишке Кленову, вкратце изложила свои соображения.

— Не может быть! — ахнул он. — Ты не фантазируешь?

— Ни капельки. Уточни-ка мне, пожалуйста, одну деталь из того процесса над «Лесной радугой»…

И я услышала то, что хотела услышать.

А еще Миша сообщил мне радостную новость: на железнодорожном вокзале за мошенничество был задержан мой недавний знакомый Колян.

По словам Кленова, парень выглядит довольно жалко.

Он явно перетрусил и, надеясь смягчить свою участь, несет что-то несуразное о миллионных подкупах и неправедных бабках.

Упоминалась и моя фамилия.

Я объяснила Мише, как обстояло дело и зачем ко мне приходил Колян.

— Ого! — присвистнул Мишка. — Вот это размах!

— Алиби нынче — дорогое удовольствие, — подтвердила я. — Ты знаешь, а я почти все знаю.

— Уже? — не поверил Мишка. — Неужто раньше нас?

— Посмотрим, — неопределенно ответила я и положила трубку.

Если личность таинственного убийцы для меня была почти ясна, то мотивы его поступков пока оставались весьма и весьма смутными.

Углубившись в размышления, я шла по тихой улочке и смотрела себе под ноги.

Внезапно из-за поворота выскочила серая иномарка — кажется, «Мазда» — и ринулась прямо на меня, заехав боком на край тротуара.

Все произошло настолько стремительно и неожиданно, что я лишь успела ойкнуть и высоко подпрыгнуть.

Приземлившись на капот мчавшегося с бешеной скоростью автомобиля, я изо всех сил вцепилась ногтями в железную окантовку переднего стекла.

Сквозь темную зелень тонировки я не могла разглядеть лица водителя.

Впрочем, это мне и не было нужно.

Убийца нервничал.

И нервничал очень сильно, если решился на такой отчаянный шаг.

Два ногтя уже сломались, мне становилось все труднее удерживать равновесие на гладкой металлической поверхности.

Еще немного — и я рухну прямо под колеса автомобиля.

Но «Мазда» сделала резкий поворот, отбросив меня на газон, и, поддав газу, резво умчалась вдаль.

Я брякнулась в миллиметре от огромного ствола массивного дуба.

И даже не получила сотрясения мозга.

Поднявшись с газона и отряхнув одежду, я гордо продолжала путь.

Впрочем, до дома Заварыкиных оставалось всего ничего.

Большую часть пути я проделала на капоте «Мазды».

И совершенно бесплатно.

Разве что ногти об нее обломала.

…Я намеревалась посетить дом Заварыкиных для того, чтобы в спокойной обстановке побеседовать с Александром, но после разговора с Кленовым у меня появился более веский повод для визита.

Даша ждала у окна и, завидев меня, помахала рукой и бросилась к двери.

— Дома, — прошептала она, указывая на дверь, ведущую в гостиную. — Я сказала, что вы придете, и… и он согласился с вами поговорить.

Я кивнула ей и прошла в центральную комнату.

Огромный зал был сплошь заставлен разнообразными телевизорами и стереосистемами.

В центре комнаты сидел Александр Сергеевич Заварыкин в наушниках.

Он внимательно слушал прямую трансляцию ежегодного послания Президента Федеральному собранию.

На лице Заварыкина было написано нездешнее умиление.

Завидев меня, он сорвал наушники и, не здороваясь, прошептал:

— Боже, какой звук! Вы представляете, японцы теперь научились делать…

Я не смогла сдержать смеха.

Александр обиженно посмотрел на меня и нехотя вырубил самый большой телевизор кнопкой на пульте дистанционного управления.

— Не сердитесь, но у вас было такое вдохновенное лицо! Я подумала, что на вас так действует речь Президента.

— Какая речь? — не понял Заварыкин. — Ах это! Да я и не слушал, о чем он говорит, просто следил за частотой звукового сигнала. Хотите попробовать?

— О нет! — наотрез отказалась я. — Только не это.

— Как хотите, — снова обиделся Саша.

Наша встреча начиналась не лучшим образом.

Заварыкин отложил в сторону громоздкие наушники, немного задержав их в руке, словно не желая расставаться с новой игрушкой.

Он слегка покосился на дверь и, подозвав меня, прошептал на ухо:

— Моя жена — убийца!

— Вы это серьезно? — удивилась я.