— Вы ещё спросите: люблю ли я полы мыть? — хмыкнула Геля, но по серьёзному взгляду Максима поняла, что её шутка должна была стать его очередным вопросом.

После кафе Максим указал Ангелине горящую вдалеке букву входа в метро и, объяснив, что завтра рабочий день, надо рано вставать, пошёл на автобусную остановку. Вернувшись домой, Геля отварила себе полпачки пельменей, потом, вспомнив посещение кафе, сделала ещё бутерброд с сыром, налила большую кружку чая с молоком и позвонила Ксюше, поделиться впечатлениями от свидания.

— Ну, понятно: жмот и зануда, — Ксения подвела итог рассказу подруги. — Что-то плохо бабкин мёд работает.

— А у тебя как дела? Разобралась с братом?

— Увы! Отделался легким испугом при появлении Белогорского. Я ничего ему устроить не смогла.

— Как-то на тебя это не похоже.

— А что ты хотела услышать? Что я утопила его в проруби или удавила подушкой?

— Ну, нет, конечно. Но проучить бы его следовало.

— Какой там! — обречённо вздохнула Ксюша. — Мать стеной встала: мальчик пошутил, мальчик не думал, что ты так отреагируешь. А что я чуть заикой не стала — это так, мелочь. Договорилась до того, что возможно, по справедливости, и Деничка имеет права на бабушкину квартиру. Но перспектива жить со мной ни кого не привлекает, а то сыночка на Масловку отселили бы, а меня в отчий дом вернули. Словом, разругалась со всей родней.

— А на Новый год какие планы?

— С Саней встречаю у его друзей. Мы с ними в квиз вчера играли и договорились вместе Новый год встречать.

— Каким Саней?

— С которым ты в метро познакомилась, когда от своего нежного Костика в слезах ехала.

— Ты с этим Саней встречаешься? — Ангелина была поражена: у подруги недостатка в поклонниках не бывало. Ксюха успешный дизайнер, с широким кругом общения. Замуж первый раз Ксения вышла, ещё учась в университете, за одногруппника, постоянно напоминающего о себе подарками и цветами ко всем праздникам, а вторым Ксюшиным мужем стал сотрудник крупного банка, молодой, красивый, который даже после развода был готов откликнуться на любую просьбу бывшей супруги. Да и другие яркие герои Ксюхиных романов были объектами вожделения многих женщин, но эти мужчины восторженно смотрели именно на Ксению, харизматичную, независимую. И вдруг рядом с ней такой чухан — белобрысый, верстообразный паренёк. Он сочтен Ксюхой достойным для встречи Нового года, а, как говорится, с кем встретишь год, с тем и проведёшь.

— Да, встречаюсь. На него можно во всём положится. Он очень хороший, по-настоящему хороший, открытый, как теперь говорят, светлый человек. Ты про кого из своих знакомых мужиков можешь такое сказать?

В памяти Ангелины сразу возник Ярослав, но она, конечно, про него не сказала. И что можно сказать? Они с Ярославом общались всего пару дней, а откровенный разговор и вовсе однажды только случился, поэтому ответила уклончиво:

— Не знаю. Надо подумать.

— Вот, давай думай, только, пожалуйста, назад не оборачивайся. Если бабка обещала, что впереди будет мужчина, судьбой предназначенный, значит, впереди будет. Я после разоблачения моего братца бабкиным словам верю.

Ангелина тоже верила в предсказание «Твой человек, поймёт тебя, и будешь ты с ним как рыба в воде, не сразу, но всё у вас с ним наладится», но когда оно сбудется, сколько этот, судьбой предназначенный, будет на пороге стоять? А так хотелось, чтобы эти слова побыстрее исполнились. И ещё захотелось поговорить с Ярославом. Вот ведь странно: с Антоном четыре года встречалась, слушала по ночам его ровное дыхание, к Константину ещё месяц назад льнула всем телом, да что там месяц — две недели назад в его спальне стонала, изгибаясь, ловила его губы своими, а почему-то вспоминается человек, с которым просто сидела у камина и вела неспешный разговор, его лицо, освещенное пламенем камина, его спокойный, низкий голос…

Заиграл телефон — звонила Вероника:

— Извини, что так поздно, но мне надо срочно выяснить: какие у тебя планы на праздники?

— Никаких. А зачем тебе в одиннадцатом часу мои планы? — удивилась Ангелина.

— У меня путёвка пропадает. Взяла в Подмосковье для себя и сестры, а у неё любофф случилась, — Ника даже фыркнула от презрения, — и она, видите ли, не может с любимым расстаться. А деньги за её путёвку уже не вернуть, тем более мне компания часть суммы оплатила. Номер двухместный, в отеле бассейн, сауна, боулинг, караоке. Поехали?

— А бильярд есть? — зачем-то спросила Ангелина. Она не была ценительницей этой игры, но вспомнила дом отдыха, куда в детстве ездила с родителями. Там в холле стоял бильярдный стол в качестве символа отдыха и беспечной жизни.

— Наверное, есть. А для тебя это принципиально?

— В деле отдыха мелочей не бывает, — Геле нравилось подтрунивать над серьёзной одноклассницей.

— Хватит в юморе упражняться, — рассердилась Ника. — Я серьёзно спрашиваю: поедешь со мной?

— Поеду, — Ангелина решила, что это будет лучше, чем сидеть все праздники дома и ждать того единственного, обещанного бабой Шурой, или, засыпая, запрещать себе вспоминать Костю. Ведь собиралась его презирать, а презирает себя за то, что думает о нём.

И вот накануне новогодней ночи Геля с Никой отправились встречать праздник в Подмосковье. Шёл снег, Вероника вела свою новенькую ауди по шоссе, заполненному потоком машин, как будто вся столица отправилась встречать Новый год за город. Подруга увлечённо делилась своими карьерными успехами, а Ангелина в который раз вспоминала, как под таким же снегопадом ехали с Ксюхой в Михеевку и Ярослав рассказывал дорожные байки. Вот Ника, одноклассница (знает её Геля больше двадцати лет), а чужой становится, свысока на подруг смотрит, словно они её подчиненные, понятно, что не специально, это у неё профдеформация так проявляется, но напрягаться надо, чтобы не поссориться. А вот с Ярославом, совершенно незнакомым человеком, так легко и просто было, словно знала его всю жизнь.

По петляющей под высокими соснами, расчищенной, несмотря на снегопад, дороге девушки подъехали к трехэтажному зданию, напоминающему дворец. Увиденное напоминало Геле кадры из красивого новогоднего фильма, в котором царит атмосфера сказочной зимы с пушистым снегом и включен режим ожидания непонятного чуда. В просторный холл вела широкая лестница, девушки поднялись по ней и очутились среди колонн, витражей, картин в тяжелых рамах. «Зашибись, как пафосно!» — прокомментировала Ангелина, но Ника пожала плечами: «Я предпочитаю минимализм, но и в таком оформлении тоже есть своя прелесть».

Номер поражал своими размерами, с балкона открывался вид на заснеженный парк, украшенный весёлыми огоньками.

— Как всё тут дорого-богато. Это люкс? — Ангелина рассматривала мягкие кресла, отражающиеся в огромном зеркале.

— Нет, это просто стандарт. В