Синева в его глазах сгустилась, в ней появились фиолетовые искорки.

— Для вас нет, — хрипло сказал он и оказался ещё ближе, вот только я не заметила, когда он сделал шаг. — Для меня есть.

Что он имеет в виду, какая опасность? Во рту пересохло и я облизнула губы. Взгляд барона переместился на них, он резко выдохнул и… наконец-то отвёл глаза.

Словно натянутая ниточка лопнула. Дышать стало легче, но почему-то у меня вырвался разочарованный вздох, как будто я чего-то ждала и не получила.

Переспрашивать вслух, о какой опасности он говорит, не стала. Не маленькая, книжки читала. И сердце моё вопреки разуму затрепетало от необъяснимой, ни на чём не основанной радости.

Пауза затянулась.

Выручил лук, который я всё ещё держала в руках.

— Попробуете, барон? Или вы предпочитаете арбалет?

— Никакой разницы, меня учили и тому и другому. Только Тэф… Стефания, не называйте меня бароном. Меня зовут Роан.

Я должна объяснить ему, что мы не настолько хорошо знакомы, чтобы… чтобы что? Это всего лишь имя. Почему бы и нет.

Смешавшись, я снова промолчала. Просто протянула ему лук, стараясь смотреть в сторону, чтобы не пересечься взглядами. Это было ошибкой. Наши руки встретились, мои пальцы утонули в его огромной ладони, и мир замер балансируя на краю пропасти. А затем поток жара в одно мгновение заполнил мою руку до плеча, и растёкся по всему телу. Лук отлетел в сторону, и я снова, как там на берегу, оказалась прижата к мощной груди. От неожиданности у меня вырвался полузадушенный писк. Я судорожно вдохнула и упёрлась ладонями в напряжённые мышцы, пытаясь хоть немного отстраниться, но его губы уже коснулись моих, и я замерла. Кольцо рук стало слабее. Роан давал мне возможность выбора. Нужно было… Но его губы продолжали ласково скользить по моим, очень мягко, осторожно, то прихватывая одну, то нежно покусывая другую. И я никак не могла собраться с силами, чтобы прервать, остановить то, на что я не имела никакого права. А потом я почувствовала более настойчивое прикосновение языка, раскрывающего мои губы, и потянулась навстречу. Я хотела этого. Я пила его дыхание, изысканный аромат специи, и волны неги затопили низ живота.

Ноги ослабели, я бы упала, если бы Роан не сжал меня в объятиях. Его рука по-хозяйски легла на мой затылок. Поцелуй стал жёстче. Каждым движениям языка, губ Роан заявлял на меня права.

Вторая рука скользнула ниже поясницы и сжала так, что я застонала, затопленная новым океаном незнакомых ощущений. Пальцы сами вцепились в его плечи, а бёдра бесстыдно подались навстречу. Теперь между нами не было ничего кроме тонкой ткани его штанов и невесомого шёлка моего платья. Я чувствовала жар его тела и каменную твёрдость, прижавшуюся к моему животу.

Если бы не…

Но это «если бы» случилось.

— Прекрати, Ро, — возле беседки скрестив руки на груди стоял магистр Берн. И взгляд его не предвещал ничего хорошего.

* * *

Когда Роан оторвался от моих губ, я застонала от разочарования. Тело горело, требовало продолжения, но разум потихоньку возвращался, и до меня начал доходить весь кошмар моего положения.

Меня застали в объятиях человека почти незнакомого, которого я впервые увидела всего-то несколько часов назад. Это совсем не похоже на лёгкий флирт. Невозможно не заметить, что я сама цеплялась за него.

Я уперлась руками в грудь Роана, пытаясь отстраниться. Бежать, скорее бежать от своего безумия и позора. Надеяться, что магистр не станет рассказывать всем о том, что видел, хотя бы ради своего знакомого.

Почувствовав моё трепыхание, Роан в первый момент сжал меня сильнее, словно не желая отпускать, и только потом решительным движением задвинул за спину.

Но то, что я успела заметить, заставило меня усомниться в собственном рассудке. Глаза Роана, прежде чем он повернулся к магистру, полыхнули огнём, зрачки стали вертикальными. На этот раз ноги меня всё-таки подвели. Оказавшись без поддержки, я попросту стекла на землю.

Гневный рык прямо надо мной заставил меня втянуть голову в плечи.

Это что, тот же самый человек с бархатными нотками в голосе?

Из-за охватившего меня ужаса, я разобрала одно единственное слово: «Моя».

Что ответил маг, я тем более не расслышала, потому что, когда меня что-то пугает, я не замираю, а начинаю действовать.

Я успела нырнуть в заросли до того, как на моей любимой, на моей сокровенной полянке загрохотало по-настоящему. Бежать скорее. Я бежала не от двух сцепившихся магов, которые могли просто случайно растоптать такую мелочь как я. Я бежала от себя, боясь понять, что именно со мной произошло.

Только оказавшись в ухоженной части парка, остановилась перевести дух. С аллеи доносились голоса гуляющих, детский визг. Хороша же я буду, если выскочу перед ними из кустов в измятом и растрепанном виде.

Что делать? Для начала продышаться, унять стук сердца и хоть немного привести себя в порядок, а там по боковой дорожке тихонько к себе с заднего крыльца через дверь для слуг. Есть шанс добраться до своих покоев незамеченной. Гости теми коридорами не ходят. Опасен только небольшой отрезок пути перед самой комнатой.

Вот только легче было сказать, чем сделать. Едва я остановилась, все мысли, от которых я убегала, догнали и обрушились на меня, как коршун на пичугу.

Перед глазами замелькали картинки: видение на берегу, хотя какое там видение, теперь ясно, что ничего мне не померещилось, а ещё слова Вилены и её рисунок на стекле. Вот только когда она успела понять, кто таков этот мнимый барон? Или его драконье высочество успело прижать и её в тёмном уголке? Я зажала рот обеими руками, пытаясь удержать крик. Как же всё просто, дракон в поисках поживы.

Дыши, Тэффи. Просто дыши.

Любовь? Ага-ага, к маленькой провинциальной глупышке.

Дорогая моя Тэффи, разве ты не начиталась книг о любвеобильных и похотливых драконах? Да-да, в конце романа они непременно встречают избранницу и становятся милыми домашними зверушками. Ты в это веришь? В волшебную сказку? Брось, ты была на волосок от того, чтобы опозорить свою семью, ославить отца на всё Предгорье. Где твоя гордость?

Вот сейчас мне, едва не ставшей лёгкой добычей избалованного вниманием принца, должно было стать стыдно. Должно было, но вместо этого меня скрутило от чудовищной боли. В груди и в животе стянуло так, что я опять не устояла на ногах. На губах всё ещё оставался вкус загадочной специи, кожа на животе и