Толстяк, который, как оказалось, уже сидит на водительском месте, завел двигатель.

– А… мы куда? – поинтересовалась Ксюша и икнула.

– Не волнуйтесь, недалеко. Отвезем вас в безопасное место, – ответил толстый.

Ксюша икнула еще раз, и сосед, хмыкнув, протянул ей бутылку с водой. Она послушно сделала несколько глотков.

Пока ехали, все трое молчали. Ксюша немного пришла в себя. Что могло случиться на пляже, пока она спала? Напрягла память, стараясь вспомнить, была ли убитая девушка там с самого начала или появилась позже. Когда она приволокла свой шезлонг, слева уже лежали две полные женщины. На головах обеих лежали полотенца, и лиц видно не было. Так. А справа? Вроде там располагался какой-то дедушка в семейных трусах. С виду вполне безобидный. Она ведь нарочно выбирала место, чтобы рядом не оказалось ни пьяных компаний, ни развязных парней. Ну а убитая – то есть тогда еще живая – была или нет? Если и была, то вне поля зрения. Может, шезлонг подтащили позже? Уже с трупом. Зачем, интересно? По правилам труп следовало спрятать в багажник и вывезти к реке или… на свалку какую-нибудь. А тут принесли на видное место и поставили рядом с ней. Зачем, спрашивается? Глупо как-то.

Машина остановилась, и прямо перед собой Ксюша увидела табличку, сообщавшую о том, что в здании располагается районный отдел полиции.

Она даже не успела спросить, что они тут забыли.

Толстый быстренько выскочил из машины. Ее отвязный сосед сделал то же самое, только медленнее, при этом схватил Ксюшу за руку и потащил за собой.

Почему-то сопротивляться она не стала, вылезла и скривилась от боли.

Ох, спина «ты» моя, спина!

– Пройдемте, гражданка, – обернувшись, произнес толстяк совсем другим тоном и нахмурился.

От былого добродушия не осталось и следа.

Так они из полиции?

А ее зачем сюда привезли?

Она беспомощно оглянулась и увидела прямо перед собой глаза того, кто вытаскивал ее из машины. Глаза были холодные и беспощадные. Как у судьи. Нет, как у прокурора.

– Простите, мне не сюда, а в отель надо, – промямлила она и сразу поняла, что глупость сморозила.

Облупленный нос хищно дернулся:

– Это позже. А пока пройдемте.

Они встали по обеим сторонам от нее, и они пошли.

Хорошо, что коридоры здания были пусты, иначе Ксюша со стыда бы сгорела. Ведут, как арестованную. А, впрочем, почему «как»? Похоже, она арестованная и есть. За что? Как за что? За убийство, конечно.

Ксюша судорожно сглотнула. Это просто сюр какой-то.

А дальше начался кошмар, который она сто раз видела по телевизору. Ее усадили на жесткий стул и стали задавать вопросы. Спрашивал толстый, а худой в это время сверлил ее белесыми глазами.

Как ледышки прямо!

Первым делом пузатый поинтересовался, давно ли она знакома с Ариной Чистяковой.

Ксюша спросила, кто это, хотя и так уже поняла, что так звали мертвую девушку.

Бедная Арина Чистякова, что с тобой случилось?

Ксюша старалась отвечать спокойно, равнодушным голосом. Именно так в кино вели себя невиновные. Не дергались, не суетились, ибо были абсолютно уверены в своей правоте.

Под конец она даже ногу на ногу закинула – спина отозвалась болью – и чуть было не попросила закурить, но вспомнила, что не курит.

Собственно, держаться уверенно ей было не трудно. Она в самом деле ничего не видела и не слышала. Когда нашла труп, он уже затвердевать начал. В этом месте она поежилась и вытерла руку о парео. Так и сидела в нем, таком развесело-цветастом и прозрачном. Кроме парео на ней были только розовый купальник и сланцы.

Ну что ж, любуйтесь, если хотите!

Разумеется, капитан Синцов сразу понял, что девчонка не при делах, но что делать? Кроме нее рядом с трупом никого не было. Все давно ушли остывать и отлеживаться. Конечно, есть несколько камер, но слишком далеко от места обнаружения тела. Скоро судмедэксперт выяснит причину смерти, и тогда они будут знать точно, криминальный труп или нет.

Во всяком случае, понятно, что на пляже девушка появилась живой. И на шезлонг легла сама. Что же произошло неподалеку от гражданки Васильевой, которая в это время спала, утомленная солнцем?

Свидетельница утверждает, что труп был еще теплым, значит, с момента смерти прошло совсем ничего.

Сколько же ты проспать умудрилась, Васильева? Дура, что ли, совсем? Впрочем, такое сплошь и рядом бывает. Летела из Читы, устала, сразу кинулась на пляж, чтобы не терять ни минуты драгоценного отпуска, наплавалась и отрубилась. Бедняга!

Синцов исподтишка кинул взгляд на грудь свидетельницы, которая в купальнике смотрелась уж очень… В общем, смотрелась.

А девчонка, если честно, не такая уж и глупая. Держится уверенно, не тормозит, отвечает толково. Боится, конечно, но виду не показывает. Из Читы, значит. И много там в Чите таких хорошеньких? Жаль, бывать не доводилось. Встреть он ее на улице, не пропустил бы.

Тут Игорь спохватился. Черт, не расслышал последнюю фразу! Он кашлянул и подпустил строгости:

– Гражданка Васильева, прошу вас говорить яснее.

Видимо, в точку не попал, потому что Васильева с Пепелиным одновременно повернулись и взглянули на него с удивлением.

– Я сказала, что мне двадцать три года, – повторила гражданка, и Игорю почудилось, что в ее глазах промелькнула смешинка.

Вот дурак сельский!

Игорь нахмурился еще пуще и сделал вид, что надо срочно посмотреть в телефон.

Пепелин поерзал на стуле – тот недовольно скрипнул – и продолжил снимать показания.

Ладно, еще немного помучают и отпустят бедолагу мазать спину кефиром.

Когда Васильеву наконец отпустили, капитан еще минут пять задумчиво глядел в окно, сворачивая протокол допроса в трубочку, а потом пошел к судмедэкспертам узнавать, от чего откинулась эта Арина Чистякова.

В отеле Ксюша очутилась, когда время ужина уже заканчивалось. Еды на «шведском столе» осталось мало – и то самое невкусное. Есть, впрочем, совершенно не хотелось – пребывание в ментовке сказалось или от сгоревшей спины температура пошла по всему телу, – однако Ксюша твердо решила закинуть в себя что-нибудь плотное. В животе уже колики начались от десятичасовой голодухи. Если не съест хоть кусок хлеба, не заснет. А это просто необходимо, иначе не вылечиться. Уж кто-кто, а она знает, что лучшее лекарство на свете – сон.

Так бабушка когда-то учила, а ей она верила, как никому.

Положив в тарелку овощей, сыру и две сосиски, Ксюша уселась за столик.

Как же эта Арина попала на пляж? Живой или мертвой? Тьфу ты, черт! Разумеется, живой. Она, конечно, не эксперт в области трупов, но, судя