ее ждет неизбежная гибель, Рина впервые за много лет опять ступила на поверхность Унганы и нашла способ проникнуть в усыпальницу императорской семьи, чтобы попрощаться с теми, кого любила. Она прекрасно знала, что все пути назад отрезаны, ловушка захлопнулась. Она уже не могла покинуть Унгану, не будучи схваченной, за ней повсюду следили мои люди. Без истинной магической силы Хранителя Ключа ей совершенно нечего было противопоставить своему преследователю, которым, увы, я тогда для нее являлся, совершенно не осознавая этого.

В то время, ни раньше, ни позже встречи с Энеи я и не помышлял о том, в чем меня подозревала Вдовствующая Императрица Унганы. Разубеждать в обратном теперь уже было некого, да и главное, незачем, как я тогда считал. Будучи по факту самым завидным холостяком обитаемой Вселенной, я сознательно ничего не делал для того, чтобы опровергнуть или хотя бы развеять эти нелепые чудовищные слухи. Я не желал связывать себя узами политического брака, принимать же наложниц, подобно отцу в его молодые годы, откровенно говоря, считал слишком хлопотным и по сути бесполезным занятием. К тому же, отец не жаловался на здоровье. Его взросление, как и мое, также в свое время остановилось к тридцати годам. Проблема престолонаследия не стояла так остро на повестке дня, поэтому в вопросе выбора спутницы жизни отец предоставил мне полную свободу действий. Он поставил мне единственное условие, честно предупредив, что проблема с деторождением в нашей семье действительно существует и так просто ее не обойти. По этой причине, если я пойму, что наконец-то встретил подходящую женщину, я должен буду как можно скорее представить ее ему. Вне зависимости от состояния и происхождения моей будущей избранницы только от ее способности подарить мне наследника зависело, назовется ли она моей благородной наложницей либо будет титулована, как наследная принцесса Великой Зоэлии.

Проведя столько лет в бесплодных поисках Хранителя Лилии Иллюзии, я никогда особо не задумывался о том, как же она выглядит на самом деле. Мое прирожденное чутье позволяло мне примерно определять ее местонахождение, когда мы находились в относительной близости друг от друга. Но в ту ночь мне не потребовалось даже оно. Птичка сама залетела в приготовленную для нее клетку. Покинув императорскую усыпальницу, Рина сознательно медлила покидать Запретный Город, и одними ей известными путями прошла в сад камней при императорском дворце. В столь отдаленном месте в такой час уже никого не было. Уже много позже я узнал от нее, что этот сад особенно любила Энеи за его уединение и какое-то особенное спокойствие, буквально разливающееся в воздухе, поэтому они довольно часто гуляли там вместе с детьми. Рина некоторое время бродила там, потом остановилась на хорошо освещенной дорожке, явно дожидаясь, когда же за ней, наконец, явятся. Я не мог не оценить этого жеста доброй воли, поэтому решил выйти к ней сам, приказав своим людям продолжать наблюдение. Она стояла ко мне спиной, молча слушая звук моих приближающихся шагов. Когда я в странном волнении остановился на расстоянии вытянутой руки от нее, она повернулась ко мне лицом и откинула назад капюшон, скрывающий ее лицо и волосы. Последние золотыми прядями рассыпались по ее плечам. Я же застыл на месте, ошеломленно смотря на нее, моя протянутая рука зависла в воздухе. Видя мою реакцию, Рина едва заметно усмехнулась. Именно на такой эффект она и рассчитывала, впервые за много лет дав постороннему человеку увидеть настоящие черты своего лица. Это было ее последнее оружие, я ясно видел тщательно скрываемый страх в ее глазах. К сожалению, к счастью ли для нее, я довольно быстро оправился от того изумления, что вызвала во мне ее потрясающая внешность.

Поистине, эта женщина заслуживает своего прозвища Золотой Демон Унганы, лишь удивленно подумал я тогда. Она настолько красива, что смахивает на демоницу. Разве возможно обычному человеку обладать подобной красотой? Неудивительно, что ее сестра так сильно беспокоилась о ней, неудивительно, что она скрывает свою настоящую внешность и так тщательно пряталась от меня все эти годы. Поистине, быть такой красивой для одинокой беззащитной женщины — настоящее преступление. Кто знает, каких ужасов мне еще не приписали за все эти годы нашей с ней игры в кошки-мышки?

Глядя в прозрачные глаза молодой женщины, буквально излучающие страх, я вспомнил глаза той девочки на краю бездны и невольно покачал головой, прекрасно понимая, что даже если сейчас я скажу правду, мне не поверят. Следовало идти другим путем и действовать в соответствии с ожиданиями противоположной стороны. Приняв такое решение, я тихо вздохнул и, протянув руку, пропустил сквозь пальцы прядь ее золотых волос. Рина чуть сузила глаза, напрягшись, но все-таки позволила мне это сделать.

— Ты любишь кого-то в этом мире? — спросил я, прекрасно зная ответ.

— Те, кого я любила в этом мире, мертвы. — помедлив, мягко ответила она, внимательно смотря на меня.

— Тогда… — сказал я, тщательно подбирая слова и наблюдая за ее реакцией. — Что же такого плохого в том, чтобы принадлежать мне?

Как я и ожидал, Рина удивилась сказанному, ее прозрачные глаза блестнули, чуть расширившись. От меня не укрылось то, что после этого она внимательно посмотрела на меня уже глазами Лилии, не пытаясь это как-то скрыть. Удивление в ее глазах возросло, а вот страх практически исчез.

— Ничего плохого в этом нет. — мягко сказала она, отступив на шаг назад, потом сложила ладони в официальном жесте и поклонилась мне. — Ваше высочество.

— Госпожа. — поклонился я в ответ.

В ту же ночь Рина улетела со мной в систему Альтаира, раз и навсегда молчаливо и беспрекословно приняв мои правила игры. Возможность нападения Великой Зоэлии на Унгану так и осталась лишь возможностью, а была ли она вообще когда-нибудь, по прошествии стольких лет, трудно сейчас сказать с абсолютной точностью.

Я подошел к воротам Запретного Города, уже закрытым для посещения в столь поздний час. Разница во времени с Саенар Хээдом здесь составляла около пяти часов, дома едва наступило время послеполуденного чая. Я остановился, раздумывая, продолжить ли прогулку, вернуться ли в свои покои для столь необходимого сейчас отдыха, а потом, повинуясь внезапному импульсу, потянулся к ближайшей физической Грани Зеркала и спустя мгновение уже стоял посреди того самого сада камней, в котором впервые увидел когда-то свою любимую. Небеса, каким же сухарем я тогда был! Я невольно покачал головой, удивляясь сам не зная, чему, и медленно зашагал вдоль посыпанных песком дорожек. Мне вдруг почему-то явственно представилось, что я нахожусь сейчас не здесь, а совершенно в другом месте, в